Разве не видела, что он не испытывал и толики ревности, даже приняв на веру наши отношения. Его волновала лишь репутация бывшей жены, а не понимание того, что в ее жизни мог быть еще какой-то мужчина, кроме него самого.

Мысли об их физической близости вновь зажгли что-то темное в моей душе, я не мог этого игнорировать.

Воспоминания о случившемся в моем доме вновь нахлынули на меня, и я удивлялся тому, что смог остановиться, лишь попробовав ее.

Собственный самоконтроль поражал меня.

Возможно, меня сдерживало просто осознание того, что Шехназ больше никуда не сможет исчезнуть.

Я провел языком по губам, все еще ощущая на них ее дивный вкус. Остановиться было непросто.

Я был неправ, когда решил, что, увидев ее без платка, смогу усмирить свое желание. Один Бог знает, чего мне стоило сдержаться, когда моя дочь сорвала с нее платок, обнажив то, о чем я грезил долгими ночами, мучаясь от не покидающего меня вожделения.

Темный водопад ее волос заставил мое сердце замереть, а дыхание сбиться. Я, словно под гипнозом, готов был смотреть на нее часами и уже собирался, плюнув на все, взять свое, когда дочь вернула меня к реальности, не позволив совершить ошибку.

Я позорно сбежал, забрав ребенка, понимая, что если бы не Ася, то не смог бы остановиться, и набросился бы на Шехназ. И ее реакция меня бы не волновала.

Я боялся того, что жило внутри меня. Понимал, что не смогу сдерживать это вечно, и принятое решение сбросило камень с моей души.

***

— Ничего не было, я бы так не поступил, — Камалу я все же сказал правду, но Шехназ об этом говорить не собирался.

— Не важно, было или нет. Люди застали вас в компрометирующей ситуации, и им этого достаточно. Я обещал своей матери позаботиться о Шехназ.

— Я же согласился на брак. Слухов не будет. Я уже решил этот вопрос. Завтра нас распишут задним числом, и все будут уверены, что мы уже были женаты.

— Мне жаль, что так вышло. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Я помню, что ты не хотел жениться второй раз. Но Шехназ — хорошая девушка. Она позаботиться о твоей дочери. И мама не раз говорила мне о том, что Шехназ очень привязана к Асе.

Этот разговор раздражал меня. Я прекрасно знал, при каких обстоятельствах его мать заводила с ним этот разговор. Она хотела внуков. И каждый раз приводила мою дочь в качестве примера того, какой бы замечательной матерью стала Шехназ…

Я быстро закончил разговор с Камалом, сославшись на встречу и чувствуя, как буквально закипаю, думая о том, что у него с Шехназ могли быть дети. Я не хотел потерять голову и высказать ему что-то, о чем потом пожалею.

Весь день я ждал момента, когда смогу вернуться домой и убедиться, что Шехназ действительно там.

Моя…

Входная дверь была не заперта, должно быть, моя сестра оставила ее открытой после того, как привела Асю из детского сада. Я объяснил ей все по телефону, попросив оставить дочь с Шехназ, а то сестра просто осталась бы в моем доме. Было низким использовать собственного ребенка для своих целей, но иначе я не мог быть уверенным в том, что Ангелок останется, несмотря на все мои слова и угрозы.

После развода она стала строптивее, и я уже не знал, чего от нее можно ожидать.

Отправившись на поиски, я обнаружил Шехназ и Асю в гостиной. Они спали в обнимку на диване, а по телевизору шел какой-то мультик, который их и убаюкал. Это милое зрелище было настолько чарующим, что я пару минут просто стоял, поражаясь их сходству. Их с легкостью можно было бы принять за дочь с матерью, обе — темноволосые и невероятно миловидные. Словно фарфоровые куколки.

Я выключил телевизор, аккуратно высвободил дочь из объятий Шехназ, и, радуясь, что на ней уже была надета пижамка, уложил ее в кровать.

Шел десятый час ночи, можно было не волноваться, что ребенок проснется. Ася всегда крепко спала, вымотавшись за день активных игр.

Вернувшись в гостиную, не смог отказать себе в том, чтобы, подхватив Ангелка на руки, отнести ее в свою комнату. Я не собирался ее будить. Сейчас мне не нужны никакие возражения и споры. Я просто хотел насладиться сознанием того, что она, наконец, моя, и я могу больше не испытывать угрызений совести, из-за того, что желаю получить чужое.

Аккуратно опустил девушку на свою кровать, прижав ее к себе напоследок.

Она так и не надела платок, и ее длинные волосы разметались по подушке. Глаза были припухшими: видимо, плакала после моего ухода. Присев на край кровати, расстегнул пару пуговиц, мучая сам себя видом ее белой плоти. Провел пальцами по шее Шехназ, наслаждаясь ощущением шелковистой кожи. По моему телу пробежала дрожь желания сорвать с нее это платье, сделать все, о чем столько грезил, но что-то останавливало меня.

Хотелось просто наслаждаться тем, что получил ее. Не спеша, перейти к тому, чего жажду вот уже пять лет. Даже эта мука ожидания приносила мне наслаждение. Понимание того, что Шехназ больше не ускользнет из моих рук, заводило настолько, что я уже начинал сомневаться в своей нормальности…

Я проснулась от удушья, и не сразу поняла, что ко мне прижимается твердое мужское тело. Чуть не вскочила от страха, но осознание того, что это был господин Мансур, немного успокоило меня. Я смогла успокоиться и вспомнить вчерашний день.

Поплакав после его ухода, я провела время в жалости к самой себе и в поисках выхода из сложившейся ситуации. С приходом сестры господина Мансура и моей Пироженки плохие мысли постепенно вытеснились хорошими. Моя сладкая девочка прогнала все печали, и мы, приготовив обед, завалились на весь день смотреть мультики.

Зная господина Мансура, я уже смирилась с тем, что останусь в этом доме: если он что-то решил для себя, спорить было бы бесполезным. У меня действительно не было выбора, кроме, как выйти за него замуж.

Я боялась его гнева за то, что он считает себя угодившим в ловушку брака из-за меня. Я знала, что он не хотел жениться, матушка не раз заводила с ним разговор о свадьбе, даже пыталась знакомить его с несколькими девушками, но он всегда отказывался.

После долгих раздумий я пришла к выводу, что произошедшее вчера было сделано в отместку, как он считал, моей вины за переплет, в который мы попали. Именно поэтому господин Мансур решил проучить меня и набросился с поцелуями. Разве у него могла быть другая причина?

Ведь до вчерашнего дня он не проявлял ко мне никакого интереса, одаривая только холодной надменностью.

Успокоенная тем, что он не дотронется до меня до самой свадьбы, я не могла и представить, что проснусь с ним в одной кровати, да еще и придавленная его телом. Тяжелая мужская рука обвилась вокруг моей талии, его голова покоилась на моей груди, слава Богу, на мне все еще оставалось мое платье! Попыталась сдвинуть мужчину, но почувствовав, что он без рубашки, отдернула руки. Господин Мансур лежал полубоком, и все же его вес не давал мне сдвинуться с места, а дотронуться до него я теперь не решалась, опасаясь разбудить. Его теплое дыхание касалось моей шеи, от этого ощущения по всему телу бегали мурашки. Его близость ощущалась слишком ярко, приводя меня в смятение — никогда раньше я не испытывала такого. Как можно бояться и одновременно испытывать желание?