— Э, дорогуша, — протянула я, — мы этого можем ждать, как дождичка в четверг.

— Прости? — снова не поняла Амелия.

Я лишь отмахнулась.

— Это так, поговорка. В общем, ты, конечно, можешь и дальше трясти своим магическим шаром или чем ты там трясешь… — Я с сомнением посмотрела на Амелию, обиженно поджавшую губы. — А я лучше обращусь к более понятным мне материям.

— У полиции нет улик, — уязвленно напомнила она.

— У них нет, — согласилась я, — а у меня будут!

В конце концов, у полиции недостаточно мотивации. Умирать-то они не собираются! У них вагон времени. Чего не скажешь обо мне…

Амелия убрала невидимые глазу пылинки со своей юбки и медленно подняла на меня задумчивый взгляд.

— Хорошо. Мне нравится этот план. Так и работает Случай.

Для кого-то случай, а для меня — единственный шанс выжить и вернуться домой, к маме.

Мама…

— Я надеюсь, ты не расстраиваешь маму? Смотри, чтобы с работы тебя не выгнали! Ей только таких переживаний не хватало!

Амелия, сбитая с толку резкой сменой темы разговора, подумала и робко уточнила:

— А уволиться нельзя? Понимаешь, финансовые отчеты…

— Нельзя! — отрезала я. — Не смей мне маму расстраивать!

— Но ты же и сама хотела….

— А ты даже не думай! — огрызнулась я.

Амелия надулась, посопела, но промолчала. Все-таки зачатки совести у нее были. Отказать мне в таких мелочах она не посмела.

Впрочем, у моего двойника смелости оказалось больше, чем совести. Найти меня во сне и взглянуть в глаза, после провернутой подлости? Признаться, я впечатлена!

Мамочка, я обязательно вернусь. Разберусь с этим убийством и вернусь. И даже выйду замуж, как ты хотела! Обещаю.

Сглотнув ком в горле, я с трудом переключилась на деловой лад и воскресила в памяти все прочитанные и просмотренные детективы.

— Что ты можешь рассказать мне об убитом?

Амелия взглянула на меня с легким недоумением.

— То же, что ты и так знаешь. Ты обладаешь моими воспоминаниями.

— Только почему-то они подчиняются мне через раз, — мрачно заметила я.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась она. Ее тонкие брови взлетели вверх.

Я вздохнула, встала и, сделав несколько шагов, уселась на стоящий поодаль высохший пень.

— Воспоминания о твоей жизни появляются спонтанно и фрагментно. Я не могу контролировать этот процесс.

— Интересно… — протянула Амелия и отклонилась немного назад. Одной рукой она обхватила себя за талию, а другой потянулась к подбородку и задумчиво коснулась губ указательным пальцем.

— Да не особо, — честно призналась я. — Скорее муторно.

— Я не об этом, — покачала головой она. — Дар принадлежит душе, но воспоминания — телу. Ты получила мое тело, а значит, и мою память.

Я фыркнула и пожала плечами.

— Не обижайся, подруга, но память у тебя глючная. Если она так же работала и у тебя, не представляю, как ты дожила до своих… наших лет.

Амелия проигнорировала мою подколку. Она перевела взгляд на спокойную гладь пруда и медленно проговорила:

— Твои трудности могут говорить только об одном.

Только не шизофрения, пожалуйста!

— Ты не принимаешь тело, не считаешь его своим. Оборвана связь телесного и духовного.

Слава Богу не шизофрения!

Я выдохнула с облегчением. Смысл слов, сказанных Амелией, дошел до меня не сразу.

— Подожди-подожди, ты хочешь сказать, что я должна полюбить свое новое тело и все такое прочее, о чем любят потрепаться в новомодных тренингах?

Амелия на секунду задумалась. Мне подумалось, что сленг и некоторые словечки она понимает не сразу, будто ждет, когда сработает переводчик в ее голове. Занятно.

— Ты утрируешь, — поморщилась она, не оценив иронии, — но в целом верно. Ты будто не хочешь стать одним целым с телом, сопротивляешься. Отсюда все сложности.

— Нет, ну в принципе твое тело мне нравится, — растерянно пробормотала я, призадумавшись. — И волосы, и кожа… Скажи, как ты избавилась от веснушек? — вдруг неожиданно для себя с любопытством спросила я.

Амелия приосанилась и натянула маску ложной скромности.

— Это все природная красота. — Под моим взглядом она сдулась и призналась: — В сундуке под кроватью, под стопкой нижнего белья, пузырек с розовым зельем — втирай в кожу как обычный лосьон, два раза в день.

— О!

— Для волос не забудь использовать шампунь с чешуйками золотого дракона. Матушка выкупила его на аукционе магических редкостей, поэтому расходуй, будь добра, экономно. Иначе отец снова начнет хвататься за сердце.

Я прикинула цену такой вещи и мысленно присвистнула. А Амелия еще завидовала коллекции ректора! Тот хотя бы скупал предметы искусства, а не косметику, стоимостью небольшого имения.

Амелия между тем продолжила:

— В голубом флакончике — флер, придающий блеск волосам и корректирующий их цвет. Наноси два раза в неделю. Притирания, выравнивающие тон лица, в шкатулке с драгоценными камнями. Используй по утрам. Бальзам для губ лежит в круглой коробочке-медальоне. Масло для тела с вытяжкой василиска найдешь в шкафу, за кипой книг. Не переставляй его! Василиски питают слабость к знаниям, и их кровь, даже после смерти, играет магией рядом с книгами.

— Я постараюсь ничего не перепутать, — неуверенно пообещала я, жалея, что не прихватила с собой блокнот и карандаш.

— Я надеюсь, — кивнула Амелия. — Мне не хотелось бы, чтобы ты запустила мое тело.

Она ничего больше не добавила, но окинула меня выразительным взглядом. Я вспыхнула и пригладила свое каре.

— Вот не надо, я нормально выгляжу.

— Конечно, — невозмутимо согласилась Амелия.

Я насупилась. Ну нет у меня отца-аристократа, готового исполнить любую мою прихоть. Нашла чем хвастаться! С деньгами возможностей ухаживать за собой заметно больше.

— Вернемся к делу, — сухо напомнила я. — Так что ты мне расскажешь о… — я сделала паузу, припоминая имя, — о мистере Томсоне?

Амелия помолчала, раздумывая над ответом.

— Право слово, даже не знаю. Было бы легче, прими ты свое новое тело. Все воспоминания запечатаны в твоем сознании.

— Аутотренингом займемся позже, — не поддалась на провокацию я. — Так что?

— Мистер Томсон… — со вздохом протянула Амелия и тоже встала. Дойдя до меня, она остановилась и взглянула в сторону пруда: — Достойный человек, представитель славного и древнего рода, талантливый маг. Он преподавал у нас теоритическую магию и был одним из лучших в своем деле.