Глядя на милиционеров, Игорь лишь удивлённо поднял бровь. Ну, ладно, охрана, может, у них свои уставы, им положено так стоять, при полном параде. Но в заречных-то лесах зачем автоматы? С кем воевать? Это ж тебе не западная граница, не Тернопольщина какая, где нечисть недобитая и впрямь по чащобам прячется. В здешних лесах в основном мелочь всякая – лешачки, кикиморы. Так на лешачка автомата не нужно. Будет сильно надоедать – кинь в него шишкой, и только пятки засверкают.

Машка с тоской посмотрела в быстро темнеющее небо. Они сошли с моста через Карманку. Вправо, к болотам, убегала неширокая тропка, известная всем городским грибникам, – отсюда начинался путь к заветным делянкам. Милиционеры держали фонари, на спине у одного – армейская радиостанция.

Ничего не пожалел товарищ Скворцов. Словно и впрямь их там бандиты ждут или, скажем, парашютисты-диверсанты. И ведь достал откуда-то!

– Сюда, – махнул рукой Игорь. – Фонари погасите, когда мы скажем.

Бдение над фотографиями пропавших не прошло даром. Были они где-то невдалеке, может, километров семь-восемь по прямой. Конечно, болотными тропами все пятнадцать выйдет, но на фронте, случалось, и по сорок за день топали, а потом ещё лопатами махали, окопы рыли.

– Идёмте. Потом кричать-аукать начнём. Сейчас-то рано ещё.

– А может, они нам навстречу выбираются? – резонно заметил лейтенант.

– Погоди шуметь. – Игорь резко вскинул руку, сжав кулак.

Лейтенанта-разведчика не требовалось учить.

Оба мага застыли на тропинке. Лес надвинулся, сжал кучку людей. Тёмные ели угрюмо нависали над тропой; жёлтые пятна фонариков метались по серому мху на стволах, по еловым лапам, густым и низким.

Люди переминались с ноги на ногу – волшебники что-то учуяли, не иначе.

– Кровь, – вполголоса сказала Маша.

Ветер крадучись пробирался меж старых дерев, ступал мягко, словно вор.

– Да, кровь, – откликнулся Игорь.

Каждый маг, что бывал на фронте, на передовой сразу после боя, знал этот запах. Запах, неощутимый для остальных, даже для служебных собак. Его звали «запахом крови», хотя, конечно, это было всего лишь красивым названием. И неважно, теоретик ты или практик, этот запах ты ни с чем не спутаешь.

– Какая кро… – начал было лейтенант и тотчас осёкся, потому что Машка резко пихнула его локтем в рёбра.

Самое разумное сейчас – конечно же, повернуть и вернуться назад утром, уже не отделением, а с батальоном. Но…

Но вдруг там ещё остались живые? И что случилось – нарвались на зверя? Или на кого-то хуже зверя?

И когда ещё окажется здесь этот самый батальон?

И случатся ли при нём достаточно сильные маги?

У корней ближайшей ели вспыхнула пара тёмно-багровых глаз. Машка судорожно всхлипнула, прижимая ладонь ко рту, чтобы не взвизгнуть.

Крупная чёрная кошка медленно вышла прямо в освещённый круг, на ней мгновенно скрестились лучи фонарей. Кое-кто из милиционеров попятился, кое-кто вскинул автомат.

– Не стрелять! – гаркнул Игорь.

– Вместе. – Маша мгновенно оказалась рядом.

«Народные наговоры» – основа основ, первый курс. Веками отшлифовывалось, и до сих пор нет ничего лучше деревенских оберегов, когда сталкиваешься с такими вот лесными существами.

– Как с семи холмов да семь ручьёв бегут, как семь сосен подле них стоят, как под теми соснами да трава растёт, одна на мир, друга на покой, третья на сон, четвёрта на хлеб, пята на соль, шеста на дружка, а седьма – та на путь, путь прямой, ты хозяйке скажи, что на мир мы тут, что и путь наш прям, хлеб да соль впереди, дело дельное, дело славное, людям на прибыток, лесу на покой…

Пальцы Маши сплетались и расплетались, творя жесты-обереги, Игорь присоединился с секундной задержкой. Кошка настороженно смотрела, однако не убегала.

– А ты нас мимо тех холмов, мимо сосен тех, мимо тех ручьёв прямо проведи, как хозяйка речь вела, всё исполни, соверши!

Кошка громко мяукнула. Повернулась и неспешно затрусила вперёд.

– За ней, – вполголоса бросил Игорь. – Зла нам не хотят. Хозяйкина кошь, она дорогу показывает…

– Хозяйкина? – напряжённо спросил лейтенант. – Я думал, рысь какая… А тут чёрная, как у ведьмы сказочной!

– Тихо! – оборвала Морозова Маша, первая бросаясь следом.

Кошка вела людей споро, но без лишней спешки. Выбирала места, где не требовалось пробиваться сквозь непролазный ельник. Под ногами захлюпало.

– Не сворачивать! Не отставать! Ни шага в сторону! – на бегу скомандовал Игорь.

– Почему, товарищ маг? – вновь не удержался лейтенант Морозов. – Места хоженые. Я и по темноте выйду. Чего тут не так?

– Кошь нас не просто так ведёт, – не поворачиваясь, объяснил Игорь. – Или до хозяйки, или опасные места обводит.

– А не к потерянным? Не к людям?

Ответила Маша, не останавливаясь, пальцы её всё время сплетались и расплетались.

– Не к ним. К хозяйке. Не бывало такого, чтобы лесная нечисть напрямую бы в поисках помогала. Против их природы такое. Хорошо, если вредить не станут.

– А откуда ж знаете, товарищ маг, что сейчас за этой тва… то есть кошкой следовать надо, а не бежать отсюда сломя голову?

– Знаю. – Маша последний раз скрутила пальцы невообразимым узлом и выдохнула, распуская. Потрясла ноющими кистями. – На то мы и маги-теоретики…

– Вот именно, – поддержал Игорь. – Я ж сказал – зла нам не хотят. Такая вот нелюдь намерения прятать не умеет. И маг, при соответствующих усилиях, вполне может установить с доста… Маш, что это?

Кошка замерла в пяти шагах от них, зашипела, выгибая спину, после чего резко взяла влево, обходя далёким кругом край мшистой болотины. Оттуда, справа, из-за непроницаемых во мраке зарослей, елового мелколесья, волнами катился холод. Неощутимый для остальных в отряде, но явственный для магов. Что-то захрустело, зачавкало, забулькало – и вмиг стихло, словно поняв, что обнаружено.

– Пятнадцать по Риману, – Машка застыла в классической позе, готовая бросить защитное заклятие – «левая ступня по оси движения, правая под углом тридцать семь – сорок градусов к оси, левая рука поднята до внятного ощущения контакта с исполнимой возможностью, плечи развёрнуты, голова…»

Существовали длиннейшие теоретические обоснования именно такой позиции, и на экзамене Маша даже сумела бы повторить основные выкладки; другое дело, что так и не объяснили, почему максимум достигается именно в этом положении…

– Девятнадцать с половиной по Чикитскому, – Игорь смотрел во тьму сквозь странным образом сложенные пальцы.

– Ничего из болотного раздела…

– И из лесного тоже…

– …подобных величин давать не может. Неизвестный науке вид, не иначе, Игорёха!