Единственный выход из зала-ловушки привел его через длинную череду однообразных мрачных пустот в громадную пещеру. Сделав несколько шагов вперед, он понял, что стоит на краю широкого выступа, кольцом идущего вокруг гигантской пещеры, вверху которой располагаются такие же каменные кольца. Золотистый свет поднимался откуда-то снизу. Огромный грубо вырубленный колодец тянулся в обоих направлениях, сужаясь кверху. Над выступами чернели отверстия – видимо, такие же выходы наружу, как и тот, через который Тэйн попал сюда сам. Там, внизу, где оканчивалась каменная спираль, лежало большое озеро пузырящейся, желтой с оранжевыми разводами жидкости, от которого исходило слепящее огненное сияние. Всплывающие на беспокойной поверхности пузыри, воронки и водовороты бросались в глаза даже отсюда. Оранжевые и красные потоки вливались в озеро с нескольких сторон и создавали в его середине единое кипящее варево. Пузыри надувались и лопались, всплески субстанции взлетали вверх, рассыпаясь множеством мелких шариков-искр, падали и погружались обратно, создавая впечатление огненной потехи.

Вот она, так называемая "лава" под Илломайном, озеро «кипящей грязи» Где-то здесь, поблизости, должен находиться Ясмин. И стоит, пожалуй, попробовать узнать побольше об этом загадочном месте. Любопытство исследователя победило, и Тэйн осторожно приблизился к самому краю выступа.

Усилив зрение так, чтобы разглядеть поверхность огненного озера, он создал тоненькое щупальце и направил его вниз. Ощущения, конечно, совсем не те, если пощупать его ладонями, но и так результат должен получиться… небезынтересным. Щупальце спускалось неимоверно долго, и Тэйн уже начал уставать от сложной концентрации сил, когда, наконец, оно коснулось сияющей поверхности. Он ждал всплеска жара, готовясь отдернуть щупальце, чтобы не обжечься, но жара не оказалось. Не было даже простого тепла… Пожалуй, наоборот – легкий холодок, словно мурашки, бегущие вверх, от щупальца к руке… Оно было живое, это вещество, неестественное и непривычное, но живое. И еще – от него исходила мощь, сравнимая разве что с мощью самых больших Кругов Власти.

Экспериментируя, он пробыл над озером еще какое-то время: вызывал урд-знаки, устойчивые фразы-заклинания, воспроизводил инициирующие и гасящие жесты, пробовал ка-эль, принесенные с собой, но ни на одно из традиционных воздействий огненная субстанция не отозвалась. Когда он чертыхался, поминая по очереди всех небесных дьяволов, на поверхности возникали яркие всплески, напоминающие человеческие руки. Возможно, лава эта отвечала на эмоции лучше, чем на все магические манипуляции. Он попробовал рассмеяться – получилось натужно и неестественно, однако озеро отреагировало слабым всплеском. Он вызвал страх, представляя, как Джерхейн попадается в темноте какому-нибудь местному монстру, и с надеждой взглянул вниз. Несколько тонких сияющих рук – пальцев на них было явно больше, чем пять – потянулись к нему из озера, и пока он всматривался в них с холодным любопытством экспериментатора, они оплыли и стекли обратно. Посмеявщись над этими руками со множеством бессуставных пальцев, на это раз искренне, он увидел на поверхности озера большой вздувающийся пузырь. Смех оборвался – пузырь лопнул.

Для первого раза достаточно, решил он и задрал голову вверх, разглядывая каменные выступы. Надо искать Ясмина. Снова усилив зрение, Ройг принялся осматривать нижние ярусы. Никого живого… Он крикнул – голос утонул в какофонии звуков, создаваемых потоками и лопающимися пузырями. Поорав еще немного, больше для удовлетворения, чем для дела, он вздохнул и принялся искать относительно безопасный путь наверх.

Подниматься по наклонному карнизу пришлось медленно и долго. Светящееся озеро притягивало, вызывая неестественное желание прыгнуть, погрузиться в него с головой. Одолев половину спирального витка, Тэйн недолго отдохнул, перекусил и поплелся дальше. Привязалась сонливость и подозрительное беспокойство: ему казалось, что с верхних каменных уступов за ним кто-то наблюдает.

В конце концов он остановился на верхней площадке, прямо перед узким лазом, за которым шли неровные влажные ступеньки. Тело требовало отдыха, но задерживаться на краю гигантского провала Ройг не собирался. На всякий случай оставив на стене отметку, он протиснулся в узкий проход и очутился в маленькой темной каморке с широкими выступами вдоль стен. Прекрасное место для отдыха… Велев себе проснуться через два часа, Тэйн с удовольствием вытянулся на жестком каменном ложе, в последний раз подумал о диковинном озере и закрыл глаза.

Он очнулся от леденящего чувства опасности. Что-то затаилось в кромешной тьме в нескольких шагах от него. Существо – а эманации от него шли явно нечеловеческие – стояло почти рядом, замерев настолько, что не различалось даже дыхания. Он тоже замер, не зная, то ли осветить пещерку и прогнать его, то ли рассмотреть получше, то ли подождать, пока оно само определит свои намерения. На всякий случай он мысленно подготовил несколько связок урда, которые могли бы задержать существо, вздумай оно немедленно скрыться, однако оно первое начало действовать. Тэйн едва увернулся от стремительного прыжка, клинок свистнул рядом, с грохотом обрушился на камень скамьи, рассыпав вокруг веер зеленых искорок.

Следующий удар – Тэйн опять увернулся и, не дожидаясь еще одной атаки, бросился под ноги нападающему, свалив его на пол. Тот ударил наотмашь конечностью по спине и снова замахнулся, но Ройг перехватил лапу с оружием и отвел в сторону, прижав к полу, а сам поднялся на колени, собираясь огреть его по голове, но противник вывернулся и вскочил на ноги. Тэйн отступил. Мелькнула мысль о том, что надо зажечь хотя бы свет, это отвлечет внимание, но и он сам на несколько мгновений потеряет концентрацию. «Г-голодная Глотка, – ругнулся он, увертываясь от очередного прыжка твари, – и кипящая грязь!" – и попятился к выходу из каморки. Там, в колодце с озером, по крайней мере света больше.

И в этот момент существо метнуло в него свой клинок. Тэйн больше почувствовал, чем понял это. Неожиданная вспышка молнией рассекла воздух, он инстинктивно подался в сторону. Меч со звоном упал рядом и Ройг, нащупав рукоять, повинуясь чутью, а не разуму, сделал выпад в сгустившуюся перед ним темноту. Рука остановилась, наткнувшись на что-то плотное, и в следующее мгновение препятствие исчезло. Существо с шумом осело на пол, издав тоскливый горловой звук, а он сам ощутил тысячи холодных иголочек, побежавших по руке, затем – по всему телу, и когда они добрались до мозга, темнота вспыхнула вокруг него мириадами пылающих искр, разбивших мир на черные осколки…

Возвращение к жизни было безрадостным. Тэйн пошевелился и обнаружил, что все еще держит чужой клинок в руке. Ужас охватил его: он кого-то убил, пусть защищаясь, пусть неосознанно… Отбросив клинок, он вызвал в себе Огонь Жизни, ожидая пустоты и бессилия, но сила, несмотря ни на что, пришла с легкостью, отработанной годами. Он зажег знак Небесного огня, осторожно сел, шипя и чертыхаясь, и тупо уставился на лежавший на полу клинок.

Это был короткий прямой меч с широким лезвием и маленькой овальной гардой, с рукоятью, покрытой тонкой вычурной резьбой на костяных накладках, с хорошо знакомой вязью урда вдоль остро отточенного клинка. Его металл имел густой синий отблеск, желобок посередине был тонок и едва заметен. Тэйн протянул к нему руку и тут же отдернул, вспомнив холодные иголочки, добравшиеся до сознания. Его долгий сон был похож на провал в никуда только поначалу, а затем его захлестнул водоворот необычных образов. Мужчина в возрасте, чье лицо ни о чем ему не говорило, кроме как о принадлежности к Острову – худое аскетичное лицо, бледные глаза и волосы, маленький сжатый рот – неожиданно закатил глаза, схватившись худыми руками за горло, словно задыхаясь, и медленно осел на пол; в длинных тонких волосах на висках запутались маленькие паучки. Их тонкие, как шелковые нити, лапки, украшенные на сгибах крохотными драгоценными камешками, слегка подрагивали, словно желая выбраться из паутины тускло-серых волос. На мгновение человек пришел в себя, с перекошенным ненавистью и болью лицом вырвал их вместе с прядями и отшвырнул в сторону. Это не принесло ему облегчения – глаза его снова закатились.