Деревню Броудси к западу от Фрейзербурга за последние тридцать лет успел принять и поглотить город, хотя она и осталась характерного лилипутского размера, что немало поражает туристов, которые, прогуливаясь от Колледж-баундс, главной улицы Фрейзербурга, могут внезапно обнаружить себя среди домов едва выше человеческого роста или на площади, усыпанной ракушками. К югу от Брока, впрочем, деревни Инвераллочи и Кейрнбулг, расположенные чуть дальше широкого крестовидного пляжа Фрейзербург-Бэй, предлагающего путникам шесть с лишним километров бледно-желтого песка и волн, – эти деревни остались нетронутыми. Здесь песок переходит в каменистый берег, и дома стоят вплотную без какого-либо видимого порядка, будто их бросили сверху, как кубики, и они остались стоять так, как упали. В 1699 году был составлен список тех, кому разрешено выходить в море на рыбалку (то есть не на сельдь), и пятерых из них звали Дьюти, троих – Стивен, а одного – Уильям Уайт. Деннис Нильсен имеет отношение ко всем трем этим семьям.

Уильяма Уайта (на дорическом диалекте произносится как «Файт») можно считать самым старшим предком мужского рода Нильсена по материнской линии. Дьюти и Стивены влились в его родословную с помощью браков, хотя невозможно сказать наверняка, как часто это происходило до относительно недавних записей в архивах (кроме того, незаконнорожденные, не задокументированные дети – обычная практика деревенской жизни). Дьюти отличал трудолюбивый и амбициозный характер. Сэр Уильям Дьюти из Инвераллочи из обычного рыбака стал членом парламента в Банффшире, а сэр Джон Дьюти из Кейрнбулга был выдающимся адвокатом, восстановившим замок Кейрнбулга.

Две сестры Дьюти увязывают историю Нильсена с настоящим и, можно сказать, написали к этой истории пролог. Элизабет была известна как Либи Вуссел, а Анна – как Энники Вуссел. Энники вышла замуж за Джеймса Ритчи и родила ему нескольких сыновей, некоторые из которых оказались психически нестабильны. Их общей детской кличкой было «Пам». Уильям Пам несколько раз пытался утопиться, а Джим Пам всю жизнь страдал депрессией. Либи вышла замуж за Джеймса Дьюти и родила ему сына и двух дочерей. Сын, Эндрю Дьюти, погиб в море, когда его внучатый племянник, Деннис Нильсен, был еще подростком: тело его вынесло позже на берег, а вот лодку так и не нашли. Одну из дочерей Либи Вуссел звали Кристиан Энн, она так и не вышла замуж и умерла в психиатрической лечебнице пятнадцать лет назад. Другая дочь, Лили, известная как Лили Либи Вуссел, на момент 1984 года все еще жива и является бабушкой Денниса Нильсена. Лили родилась на Главной улице в Инвераллочи, в типичном рыбацком двухкомнатном доме – из стены снаружи торчала балка, на которую вешали ведро с удочками. Ее мать, Либи Вуссел, была одной из тех жен, которые относят рыбу в «ближний край» на продажу и обмен на фермерские продукты. Дом этот можно увидеть и по сей день. Неподалеку от него, на углу Фредерик-стрит, стоит дом, в котором жили Эндрю Уайт и три его брата. Их общим прозвищем было До (на дорическом звучит как «Дор»), так что, когда Эндрю Уайт женился на Лили Дьюти, для деревенских это означало, что Эндрюки До женился на Лили Либи Вуссел.

(Еще одна нить этого запутанного наследия связана с довольно неожиданной фигурой. Мать Эндрю Уайта, известная как «Мэм Джини», была из Стивенов. У нее имелась любопытная привычка не выходить из дома всю зиму и не появляться на улице до июня, отчего некоторые звали ее «Июньской розой». Она считалась «причудливым созданием», но в деревне прекрасно знали, что в семье Стивенов нередко случались психические заболевания того или иного рода. Они также были часто известны своей гениальностью. Одна ветвь Стивенов переехала сначала в Ардендрот, а затем к югу от Лондона, и из этой ветви вышел как минимум один человек, официально страдавший маниакально-депрессивным расстройством, Дж. К. Стивен, которого в конечном итоге забрали в лечебницу и так никогда и не выписали. Некоторые даже утверждают, что он являлся знаменитым Джеком-Потрошителем. Другим потомком этой семьи был сэр Лесли Стивен, редактор «Словаря национальных биографий» и отец Вирджинии Вульф. Известно, что Вирджиния Вульф страдала от депрессии и совершила самоубийство. Деннис Нильсен является очень дальним родственником Вирджинии Вульф через свою прабабушку, поскольку семейные ветви обоих уходят корнями к Стивенам из Кейрнбулга и Инвераллочи.)

Эндрю и Лили жили сперва в Инвераллочи, затем в Броудси и затем наконец обосновались в новом доме на улице Академи-роуд, на самой окраине Фрейзербурга – за их домом простирались поля. Серая гранитная терраса разделяла дом на две квартиры – Уайты занимали верхнюю. Со временем у них родились сын и две дочери, Лили и Бетти: Лили вышла замуж за Роберта Ритчи, а Бетти нарушила традицию и вышла за норвежского солдата по имени Олаф Нильсен – правда, уже после того, как заслужила репутацию самой красивой девушки Брока.

Цикл подъемов и спадов в рыболовной индустрии к середине двадцатого века оставил одних рыбаков относительно процветающими, а других – откровенно бедными. Эндрю Уайт принадлежал к числу последних. Как гордый и честный человек, многими в городе уважаемый, он всегда придавал важнейшее значение строгим принципам, которые руководили его жизнью и не оставляли ему возможности для компромисса. Он не пил спиртного, не ходил в кино и обычно носил темную, мрачную одежду, включая рыбацкий свитер и кепку. Кроме того, он был высок и хорош собой, так что представлял собой весьма привлекательного мужчину: мало кто в Броке не узнал бы красивого, но угрюмого Эндрюки из Инвераллочи. К сожалению, его гордость оказала ему дурную услугу, поскольку он ненавидел исполнять приказы и весьма неохотно принимал на себя роль подчиненного, а это порой было необходимо, чтобы сохранить работу. Когда с ним обращались уважительно, он проявлял усердие и трудолюбие, но становился замкнутым и нелюдимым, когда с ним, по его мнению, обращались высокомерно. Как следствие, он слишком часто переходил с одного корабля на другой, и в неурожайные годы ему пришлось переступить через себя и обратиться за милостыней к государству. Для многих оформление пособия по безработице считалось необходимым злом, но для Эндрю Уайта это казалось унизительным. В трудные времена его жена Лили вносила свою долю в семейный бюджет, работая приходящей уборщицей в чужих домах.

Часто люди, которым нечем похвастаться, начинают хвастаться чем-нибудь придуманным. У Эндрю Уайта имелось множество подобных историй, чтобы впечатлять случайных собеседников. Он повидал так много, знал так много, он столь многому мог научить молодежь – или кого угодно, если его соглашались слушать. Он утверждал, что находится в родстве с той или иной влиятельной персоной, о которой говорили в данный момент, только чтобы о нем не забывали, даже если в действительности родство являлось не таким уж и близким. Люди привыкли к его байкам и не перестали уважать его из-за них, поскольку он регулярно посещал церковь и сумел достойно вырастить своих дочерей, несмотря на постоянную нехватку денег. Поскольку он часто находился в море, Лили проводила с детьми больше времени, чем он, но в доме всегда ощущалось его незримое присутствие. Когда он курил трубку, то разжигал ее при помощи кусочка бумаги, чтобы экономить спички. По словам родных, он «копил на дрифтер[7]», чтобы однажды купить собственную лодку.