Предсказание: Кислота, брат? Все путем!

Диэтиламид лизергиновой кислоты, широко известный под аббревиатурой ЛСД, был открыт швейцарским химиком Альбертом Хофманом в 1938 году. Но только через двадцать лет вещество, синтезированное из зародышевого материала мексиканской спорыньи, прогремело на весь мир. А в тот год Хофман непреднамеренно испытал его на себе — наркотик попал на кожу[5] — и таким образом стал, вероятно, одним из первых психоделических «путешественников», пережив галлюцинации с обостренным восприятием цвета и звуков. (Вряд ли, конечно, самым первым из тех, кто когда-либо впадал в химическую эйфорию от «расширения сознания», поскольку аборигены Центральной Америки тысячелетиями использовали для своих мистических обрядов грибы псилоцибе, кактус пейотль и другие богатые алкалоидами растения, вызывающие похожий эффект.) Случалось ли Хофману пожалеть, что он выпустил в мир такую находку? Едва ли. «ЛСД дарил мне душевную радость, открытость, чувство благодарности и обостренное восприятие всех чудес творения» — с этими словами он обратился в 2006 году к толпе поклонников, собравшихся поприветствовать его по случаю столетнего юбилея.

Если Хофману в психоделическом братстве выпала роль как бы Джона Локка — философа, наставника и либерального теоретика, то Тимоти Лири стал для этого движения Томасом Джефферсоном, идеологом-радикалом, пытавшимся (правда, в отличие от предтечи, безуспешно) расшатать устои старого мира. Профессор Гарвардского университета, в молодости отчисленный из военной академии Вест-Пойнт, Тимоти Лири впервые попробовал псилоцибиновые грибочки в 1960-м, а два года спустя отведал и хофмановского зелья. «То был самый потрясающий опыт всей моей жизни», — вспоминал Лири.

Затем он не один год посвятил пропаганде психоделических наркотиков как способа усовершенствовать сознание, который позволяет «путешественникам» познать глубинную истину о себе и о мире, недоступную тривиальному мышлению. Скончался Лири в 1996 году, и многие до сих пор считают его безумным пророком-анахоретом, хоть на самом деле он не был так уж одинок, предсказывая широкое применение галлюциногенных препаратов для самопознания и рекреации.

В июне 1965 года в Сан-Диего стартовал рассчитанный на три года эксперимент по излечению группы мужчин от алкоголизма с помощью малых доз ЛСД. По гипотезе ученых-медиков, прием наркотика мог помочь пациентам изменить жизнь, подтолкнув их к осознанию пагубности пьянства. Участники опыта — типовая проекция общества во всем его разрезе, от холостой молодежи до многосемейных дедушек, от рабочих до высокооплачиваемых юристов, даже один офицер военного флота — продемонстрировали реакции, знакомые каждому, кто хоть раз испытал «улет». Кто-то сообщил, что видел «чистейшее свеченье пустоты», другому чудилось, что он попал на Северный полюс. Несколько человек сравнили свои ощущения с религиозным экстазом и, кажется, добились искомого — во всяком случае, поклялись исправиться и искупить страдания, причиненные ближним.

Иные думали, что «расширение сознания», вызываемое ЛСД, принесет благо не одним алкоголикам, но и практически здоровым людям. В 1967 году Хью Даунс, знаменитый телеведущий, который блистал в «20/20» и других шоу, писал: «Еще многое сможет дать нам ЛСД для просветления и возвышения человеческой индивидуальности. Возможно, он откроет дорогу над пропастью между семимильной поступью нашего технического прогресса и черепашьими темпами социальных преобразований». Если вслед за Лири, Даунсом и иже с ними считать бездушие современной жизни родом недуга, то ЛСД, конечно, можно было рассматривать как лекарство.

Впрочем, к возможностям ЛСД проявили интерес не только медики и общины детей-цветов. В начале пятидесятых Центральное разведывательное управление стало потчевать кислотными дозами ничего не подозревавших участников проекта под кодовым названием «МК-Ультра». Четверть века спустя он был предан гласности в ходе сенатских слушаний под председательством Эдварда Кеннеди, и, хотя большинство данных оказались уничтоженными задолго до расследования, многие тогда предположили, что ЦРУ задумало создать команду «запрограммированных» киллеров вроде той, что показана в известном триллере «Маньчжурский кандидат»[6]. Закрыть программу пришлось, возможно, из-за того, что подопытные субъекты, которых якобы готовили для терактов против высокопоставленных недругов, стали под воздействием наркотика вести себя слишком непредсказуемо. Сенатские разоблачения привели к устрожению норм, регламентирующих деятельность разведслужб, а также к уточнению правил, требующих добровольного согласия граждан на участие в медицинских экспериментах.

Впрочем, и ЛСД, и сама идея использовать химические наркотики для психокоррекции приобрели дурную славу задолго до провала «МК-Ультра». В шестидесятые годы деятельность Лири спровоцировала в массовом сознании связь кислотных «полетов» с контркультурой, направлявшей свои эскапистские опыты не только на «просветление индивидуальности», как мечтал Даунс, но и на подрыв устоев морально обанкротившегося, по убеждению хипстеров, общества. Призывая молодое поколение: «Включайтесь, настраивайтесь и отпадайте!» — Лири превозносил психоделические грезы как единственный путь в мир духовного совершенства, где образование, карьера и семья не значат ничего. Однако для людей, писавших законы о наркотических веществах, все эти понятия значили куда как много.

В конце концов даже самые рьяные адепты галлюциногенов признали, что пользоваться ими следует с осторожностью и не как попало, а лишь в особых случаях. У одних регулярные дозы ЛСД вызывали сильнейшую дезориентацию, вплоть до психической инвалидности, другие погружались в кататонию. А лишь только кислота попала в руки уличных наркодилеров, тут же, как всегда в подобных случаях, появилась масса нечистого, смертельно опасного «палева». К 1970 году в большинстве стран ЛСД попал под запрет.

И хотя звездный час кислоты как наступил, так и минул, научное сообщество и широкая публика все же не отвергли саму идею «химической наладки» мозга. Не только энтузиасты ЛСД, но и некоторые «неприсоединившиеся» ученые допускают мысль, что когда-нибудь человек получит возможность приобрести новые знания и навыки или хотя бы добавить десяток-другой баллов к своему тесту на интеллект, просто-напросто проглотив таблетку.

Предсказание: Гены и супермены

В середине 1960-х годов американский журнал «Лайф» предложил читателям популярное объяснение секретов генной инженерии и современных на ту пору достижений в этой области. В ближайшем будущем, говорилось в статье, ученые смогут формировать индивидуальность будущего ребенка по вкусу родителей. Рост, цвет глаз, спортивные способности, интеллект, темперамент — все можно будет приобрести в заведении, которое журналисты окрестили «супермаркетом деток». Отражая недостаточно критичный, в духе времени, подход к науке, авторы преподносили такую возможность как очередное новое удобство, еще один способ для человека «нагнуть» матушку-природу под собственные запросы.