— Что ты творишь? — прошептала, оторвавшись от его рта.

— Мне же положено обезболивающее? — ухмыльнулся и медленно облизнулся, словно смаковал мой вкус, оставшийся на губах.

Щеки полыхнули от неприкрытого абсолютно ничем бессовестного эротизма этого жеста.

— Главное, не превышать дозу, — ответила тихо, но твердо, и села на край кровати.

— Слушаюсь, моя прекрасная лекарка, — отозвался с мнимым послушанием.

— Если бы слушался, давно был бы в больнице.

— Дамиана, мне нельзя туда, — в тоне лезвием клинка прозвенел металл. — Просто смирись с этим.

Египетский долгоносик!

— Почему? — я помедлила, а потом спросила в лоб, — кто ты, Даян?

— В данный момент — пациент, которому позарез, — усмехнулся игре слов в этой ситуации, — нужна твоя помощь. Послушай меня, только не пугайся.

— Что еще стряслось? — конечно же, я тут же напряглась.

— Ничего страшного, — успокаивающе сжал мою ладонь, а потом спокойно добавил, как ни в чем ни бывало, — в ране яд. Вернее, смесь нескольких ядов. Называется акуя. Немного, скоро она выйдет, ощутимого вреда не нанесет. Но пару дней придется поваляться.

— Ты шутишь?

— Дамиана, я много лет принимаю этот яд малыми дозами. Так что летального исхода можно не бояться. Но телу нужны время и силы, чтобы вывести эту дрянь. Ночью у меня будет жар. Очень сильный. Без твоей помощи не обойтись. Поможешь мне пережить это?

— Не боишься, что я вызову скорую? Обезврежу Ирмана с ребятами и увезу тебя?

— Этим ты подпишешь мне смертный приговор, — ответил спокойно. — Дамиана, нужно продержаться одну ночь. Поможешь?

— Хорошо, — помедлив, ответила я. — Но потом ты мне объяснишь, в чем дело. Идет?

— Идет, — он улыбнулся. — Спасибо.

— Все в порядке, — сказал Ирман, войдя в спальню. — Улажено.

— Когда встреча? — мягкость тут же ушла из тона Даяна.

— На днях. Успеешь оклематься?

— Успею. Дамиана поможет.

— Серьезно? — черные глаза брюнета нехорошо блеснули. — Понимаешь, что делаешь?

— Пока еще да, — зеленые глаза заискрились смешинками. — Ночью перестану. Но как только мой разум накроет ядом акуи, Ирман, решения будет принимать Дамиана. Это прямой приказ.

— Она утащит тебя в больницу, и мы все… — загорячился он, но Даян перебил:

— Не утащит, я объяснил, что это убьет меня.

— Немыслимо! — прорычал брюнет и вновь пушечным ядром вылетел из комнаты.

По-моему, он только так и передвигается. Не мужик, а шар в боулинге.

Уф, ну и вечерок выдался! Мне льстит, конечно, доверие Даяна, но ответственность, которая легла на плечи, уже ощутимо давит.

— Что, тяжела корона? — усмехнулся мужчина.

— Уверен, что поступаешь правильно? Если передумаешь, я не обижусь.

— А вот я точно обижусь, если ты и дальше будешь сомневаться в моих решениях, Дамиана.

— Не буду, — кивнула и, встав, подошла к столику. — А вот лечить тебя — буду! — покопалась в огромном пакете лекарств. — Начнем!

Ночь была жаркой. Во всех смыслах. Температура у Даяна росла медленно, но верно. На 39,5 я начала волноваться. Положила руку на его лоб, едва не обожглась. Ощущение, что уже все 42. Он прикрыл глаза, блаженно выдохнув, и прошептал:

— Так приятно!

— Приятности кончились. Давай-ка таблеточку, — поднесла к его рту белый кругляш.

— Не буду.

— Ты сам меня главной назначил, не забыл? Пей! Или предпочитаешь вместо таблетки жаропонижающую свечку в попу? — хитро усмехнулась.

— Нет, на такие изыски точно не согласен, — пробормотал несговорчивый пациент и, вздохнув, открыл рот, куда я положила парацетамол.

— До дна, тебе нужно больше пить, — поднесла стакан с водой.

— Во мне уже и так твоими стараниями озеро, булькает даже, — заартачился, сделав всего один глоток.

— Вот когда в твоем желудке будет море, тогда и будешь жаловаться.

— Хорошо, выпью до дна, но взамен ты полежишь со мной, — зеленые глаза полыхнули.

— Это такая изящная попытка заманить меня в свою постель?

— Сработало?

— Да, но сначала выпей.

Стакан тут же был выпит до дна, и Даян с ожиданием уставился на меня.

— Смотришь так, будто я стриптиз обещала станцевать, — усмехнулась.

— Точно! Я остолоп. А еще не поздно изменить желание?

— Поздно, — осторожно легла рядом с ним. — Теперь ты доволен?

— Вполне, — улыбнулся и, поморщившись, придвинулся поближе.

— Эй, не борзейте, больной!

— Я абсолютно безопасен, Дамиана. И не намерен сейчас к тебе приставать.

Изогнула бровь. Ничего себе заявочки!

— Хочу, чтобы это произошло, когда мы оба будем жаждать близости. — Зеленые реакторы наполнились сиянием. — И один из нас не будет находиться на грани лихорадочного бреда.

Мужчина лукаво улыбнулся.

— Хотя, если ты хочешь меня под шумок изнасиловать, я не против.

Вот шустрый стрекозел!

— Только жалко, что ничего не запомню. А я хочу помнить нашу ночь в мельчайших деталях. — Жадно вгляделся в мое лицо. — Она навсегда впечатается в мой мозг. И ты ее тоже никогда не забудешь, можешь быть уверена!

Он прикрыл глаза, когда я положила ладонь на его щеку.

Египетские долгоносики!

— Ты горишь! — подскочила тут же.

— Началось, — прошептал Даян, будто через силу. — Не уходи, пожалуйста. Не оставляй, Дамиана. Всегда один. Тяжело… Моя… ада-и…

Следующие несколько часов были адом. Даяна трясло так, что я с трудом вливала в него воду. В ход пошли и лекарства, и обтирания, и акупунктура. Ничего не помогало. Я рыдала от бессилия, с трудом сдерживаясь, чтобы не бросить все и не позвонить в скорую. Но интуиция напоминала о его словах. И мне приходилось верить ей, цепляться за дурацкую фразу и надеяться, что все будет хорошо.

— Ванну льдом наполнили? — бросила я Биг Футу и Черепунделю, которые носились туда-сюда с ведерками льда.

— Да, госпожа! — отрапортовали хором, перекричав даже Дусика, запертого в туалете, и возмущенно по этом поводу вопящего навзрыд.

Ирман, наблюдающий со стороны, скривился. Он будто ждет, когда я облажаюсь, чтобы удовлетворенно кивнуть. Придурок!

— Чего стоишь? — зыркнула на него раздраженно. — Помог бы лучше!