Утро следующего дня было таким ярким, что Лузена сразу же организовала поездку на яхте вдоль побережья в морской заповедник, где девочки в полной безопасности могли позаниматься подводным плаванием. Весь короткий инструктаж перед погружением недовольная задержкой Мойра пробубнила, что «уже сто раз все это слышала».

Инструктор Туриан был красивым и слишком умным, чтобы отвечать на неудачные попытки Мойры пофлиртовать с ним во время спуска под воду. Он лишь холодно посмотрел на неё и заметил, что те, кто невнимателен на занятиях по технике безопасности, обязательно совершают ошибки под водой.

Это он знает из своего опыта.

Как только все девочки попрыгали в воду и поплыли за Турианом через морские кущи, Лузена слегка прощупала мысли Ровены: девочка была в полном восторге от происходящего. Ровена была сильной пловчихой. Прозрачная, сверкающая вода вряд ли могла напомнить ей о зловонном грязевом потоке.

И надо же было такому случиться, что именно Мойру обжег ядовитый скат, о котором особенно предостерегал Туриан. Но ещё хуже было то, что ближе всех к ней оказалась Ровена, не забывшая о мерах первой помощи. Она растерла ожоги Мойры пригоршней песка (что было сделано с помощью телекинеза, и Лузене оставалось только надеяться, что лишь она заметила это в момент паники). Когда же Ровена начала делать Мойре массаж, применение которого, как учила её Лузена, помогает предотвратить шок, пришедшая в себя жертва завопила, что Ровена нарочно повредила ей ногу.

Несчастный случай положил конец прогулке и дал начало, как Лузена поняла неделей позже, всем последующим бедам.

Туриан, подхватив Мойру на руки и успокаивая её, быстро поднял ужаленную на шлюпку, хотя и продолжал вести себя с ней как с глупой, безмозглой девчонкой. Масла в огонь подлили его комплименты Ровене. Он похвалил её за сообразительность и ловкость при оказании первой помощи.

Лузена почувствовала, что Ровена удивилась похвалам, отмахнулась от них, хотя и была польщена. Зато Мойра сразу отметила это и визжала как поросенок, когда Туриан с озабоченным видом втирал лосьон в длинный и тонкий рубец от ожога. К сожалению, Мойра оказалась одной из девяти на тысячу, у кого токсин ядовитого ската вызывает аллергию. Туриан запустил двигатель на полную мощность, чтобы как можно скорее доставить девочку в больницу. Остальные по очереди прикладывали ей компрессы, смоченные холодной морской водой, на немилосердно вздувшийся ожог. Всю дорогу Мойра громко стонала.

«Я думаю, она сделала это нарочно, – поделилась Ровена с пухой своими наблюдениями, после того как Мойру подлечили и успокоили. – Не знаю, что она решила доказать, кроме своей глупости, потому что она совершенно не та женщина, с которой хотел бы жить Туриан».

Лузена слегка удивилась тому, как удалось Ровене так глубоко погрузиться в сознание Туриана. Но, возможно, этого и не было. Туриан позволил девочке на какое-то время управлять шлюпкой. Ровена, кажется, черпает информацию от всех, кого встречает.

«Мойра глупа, – заметила Ровена пухе, – но она определенно не хочет ограничиваться детскими забавами. Может, я должна сказать об этом Лузене?

Нет? Пурза, ты так не думаешь? Да, я считаю, что ты права. Лузена ведь и так все видит». – И Ровена сонно засмеялась, совсем как ребёнок. Это был конец вечернего монолога. И Лузена забеспокоилась.

На следующий день Мойре стало намного лучше, хотя, вполне естественно, она не принимала активного участия в увеселениях. Опухоль спала, но рубцы были ещё глубоки и красны.

Очень скоро положение больной Мойре наскучило, и Лузена предложила поиграть во что-нибудь. Если Мойра выигрывала, она жадно желала продолжения, а проигрывая, тут же хотела заняться чем-нибудь ещё. Имер и Талба, как и Ровена, были очень послушными все утро. Но после ленча, когда Мойра и Имер проиграли Ровене и Талбе в одной из компьютерных игр. Мойра обвинила Ровену в мошенничестве.

– Ты не могла выиграть столько очков без жульничества. Талба играет плохо. Как вы могли выиграть?

Пронзительные вопли Мойры заставили Лузену поспешить в их комнату.

Ни одна из девочек не знала, что Ровена – Талант. Это было одной из причин того, что Лузена пригласила детей, прежде её не знавших.

– Талба хорошо играет в «Стрелка», – ответила Ровена, обнимая партнершу. – Ты просто не можешь играть на равных, хочешь быть лучше всех, поэтому никогда не выиграешь в эту игру.

– Но ты сжульничала! Сжульничала! – визжала Мойра. Лицо её покраснело, а следы от ожога внезапно потемнели.

Талба с ужасом глядела на них.

– Да ты и впрямь совсем глупая, – проговорила Ровена тоном, сильно напоминающим Сиглен. – Игрок не может изменить программу игры, и абсолютно нет нужды обманывать в детской игре.

Мойра злобно глядела на соперницу, слишком взбешенная, чтобы что-нибудь сделать. Затем она постаралась взять себя в руки, краска сошла с её лица, и она с угрожающим видом выступила вперед.

– Откуда ты знаешь, что эту программу, – она старательно копировала холодную речь Ровены, – нельзя изменить извне, если ты не пробовала?

Ровена посмотрела на неё с презрением и жалостью, взяла за руку обескураженную Талбу:

– Мы пойдем погуляем у моря, пока некоторые не успокоятся.

Лузена узнала в этом предложении один из своих советов, но решила сейчас же поговорить с Мойрой и успокоить Имер, расстроенную за старшую сестру.

– Ровена абсолютно права. Мойра, – завершила она свою речь. – Действительно, играя в «Стрелка», нельзя смошенничать. Все дело в сотрудничестве и быстроте реакции.

«Возможно, – подумала Лузена с надеждой, – успокоительное лекарство заставит Мойру вести себя лучше». До самого ужина та ходила с виноватым видом и даже попросила у Ровены прощения из-за случившейся ссоры. Ровена простила её (к сожалению, слишком небрежно, а Мойра не выносила такого отношения к себе младших по возрасту) и, казалось, больше интересовалась меню, чем извинениями.

Ровена бывала взрослой в манерах и в понимании сути вещей и тут же могла вернуться к детскому равнодушию. В этом случае ей следовало бы проявить больше сочувствия к Мойре. Лузена поняла это по выражению лица старшей девочки и старалась теперь не оставлять их одних.

На следующий день Мойре разрешили купаться, а вечером они все вместе пошли в парк. Карусель привела Ровену в восторг: там были лошади, быки, львята, котята и два забавных морских чудища, названия которых не знал даже сам карусельщик. Внешний круг зверей поднимался и опускался, и если всадник ухитрялся поймать десять медных колец по дороге, он выигрывал билет на следующий заезд.

Мойра сидела сразу же за Ровеной, которая выловила все кольца, какие только можно было достать. Кольца заменялись недостаточно быстро, так что Мойра не смогла поймать ни одного. Она пересела на львенка, но все равно ей не удавалось обогнать Ровену. С этого момента напряжение между девочками явно усилилось, и Лузена стала внимательно следить за ними.