– Вот и замечательно! Сведете его со шпионом и заставите рассказать всю правду. Если он должен был свидетельствовать против лейтенанта аб Гвыртира, лорд Айвар очень пожалеет о своей хитроумной комбинации. Она ему еще боком вылезет.

К ним присоединился Кайлем аб Рордан в сопровождении высокого сорокалетнего мужчины в синем офицерском кителе со знаками различия морского капитана. Генерал представил его как Придера аб Гальмара, командира фрегата «Ан Невеглах». Имар поблагодарил его за своевременные и решительные действия, а потом выслушал отчет об убитых и раненых с обеих сторон.

Моряков и гвардейцев погибло семнадцать человек, что было почти вшестеро меньше соответствующих потерь у врага. Еще с десяток получили серьезные ранения, остальные пострадавшие отделались незначительными повреждениями. Среди поборников тяжелораненых было больше двух дюжин; а еще полсотни, включая тех, что под конец сдались, могли обойтись и без медицинской помощи.

– Соберите всех способных ходить в колонну, – распорядился Имар. – Доставим их в королевскую тюрьму. Они предстанут перед судом за участие в бунте. В связи с покушением на мою особу я объявляю в Ханговане военное положение. Вас, капитан аб Гальмар, назначаю временным комендантом порта с чрезвычайными полномочиями. Прежде всего, прикажите реквизировать несколько свободных подвод, чтобы отвезти погибших гвардейцев в Кайр Гвалхал, где им отдадут последние почести. И проследите за тем, чтобы все раненые получили соответствующую медицинскую помощь.

– Слушаюсь, государь.

– Судя по тому, что портовая стража разбежалась, – продолжал король, – на нее рассчитывать нельзя. Тем более что здешние охранники привыкли подчиняться поборникам. Лучше будет отослать их домой… Кстати, сколько у вас людей?

Капитан не потерял ни секунды, чтобы вычесть количество погибших из общей численности своей команды. Очевидно, он еще раньше все подсчитал.

– Двести шестнадцать бойцов вместе с канонирами. Могу заверить ваше величество, что они умеют стрелять не только из пушек. А еще в порту стоит корвет «Шиннадан», рассчитанный на сто двадцать членов экипажа. Правда, у большинства из них, в частности у капитана, увольнительные, но человек тридцать осталось. Собственно, вы уже видели их в деле – они нам хорошо помогли.

– Тогда можете привлечь и их. Чрезвычайные полномочия дают вам на это право. А вскоре в порт прибудут сотня пехотинцев и два взвода гусар. Один из них отправите следом за нами, а другой, вместе со всей пехотой, переходит под ваше командование. Тогда у вас будет достаточно людей, чтобы обеспечить спокойствие и порядок на вверенной вам территории.

– Будет сделано, государь!

Отпустив капитана, Имар обратился к Фергасу аб Гвыртиру:

– Лейтенант, я возлагаю на вас обязанности командира королевской роты. Подготовьте отряд для возвращения в Кайр Гвалхал. Мы выступим, как только задержанных бунтовщиков соберут для этапирования.

Отсалютовав, новоиспеченный ротный командир отправился выполнять приказ. А Кайлем аб Рордан, проводив его взглядом, произнес:

– Он еще слишком молод для капитанского звания. Только летом стал лейтенантом. Я бы советовал назначить капитаном Тейла аб Эрхара.

Лейтенант аб Эрхар был заместителем командира королевской роты и служил в гвардии уже пятнадцать лет. Ронан аб Шигир, собиравшийся весной уйти в отставку (жаль человека, всего три месяца не дожил до пенсии), рекомендовал его на свое место.

В ответ на это замечание Имар пристально посмотрел на генерала:

– Лорд Кайлем, я очень ценю вашу прямоту и готовность предостеречь меня от возможных ошибок. Буду рад и дальше прислушиваться к вашим мудрым и взвешенным советам. Но на сей раз я уверен, что принял правильное решение. После сегодняшних событий мне будет мало одной королевской роты. Вернувшись во дворец, я поручу генералу аб Горагу сформировать еще две, объединив их в королевский полк, которым и будет командовать Тейл аб Эрхар – сначала в чине капитана, а со временем получит и полковника.

– О, это другое дело, – кивнул Кайлем аб Рордан. – Тогда я снимаю свое замечание. Руководство опытного полкового командира компенсирует молодость будущего капитана аб Гвыртира, а свою беззаветную преданность он уже доказал.

– Рад, что вы одобряете мой план, генерал, – сказал Имар совершенно серьезно. – Но в усиленной охране нуждается не только Кайр Гвалхал, а и весь Хангован. Причем войсками, которые не поддадутся давлению со стороны поборников.

– Об этом не беспокойтесь, государь. С тех пор как ваш дед поставил меня во главе Главного штаба, я всегда заботился о том, чтобы рядом со столицей дислоцировались полки с самыми надежными офицерами.

– В верности офицеров я и сам не сомневаюсь. Однако большинство в армии составляют солдаты – простые люди, с детства замороченные поборниками и проповедниками.

– Ни один по-настоящему верный вам офицер не будет терпеть под своим руководством солдат, молящихся на поборников и способных обратить оружие против короля, – твердо ответил генерал аб Рордан. – Такие солдаты опасны для самих офицеров, ведь они только и ждут удобного случая донести на них за первое же неосторожное слово. Лично я никогда не нянчился с этой сволочью – еще смолоду, будучи лейтенантом, усвоил, что пеньковая веревка является самым лучшим лекарством от предательства. Другие мои сослуживцы были более деликатными, выискивали разные хитрые способы, как избавиться от ненадежных подчиненных. И обычно избавлялись от них. А вообще, солдаты очень ценят свою службу, потому что она позволяет им выбраться из нищеты, в которой они родились, и жить более или менее по-человечески. Они понимают, что платит за это не Конгрегация, а король, поэтому не станут кусать кормящую их руку.

– Надеюсь, вы правы, генерал. Очень на это надеюсь.

– Не надейтесь, а просто знайте, государь. Армия всегда служила и всегда будет служить королю.

Они как раз собирались выступать, когда прибыли два гусарских взвода, вызванные генералом аб Рорданом из восточного предместья. Имар коротко переговорил с обоими лейтенантами, крайне возмущенными дерзким убийством капитана аб Шигира и искренне сожалевшими, что не успели прибыть раньше и поучаствовать в сражении. Они решительно заверили, что для них нет власти превыше королевской, и чуть не переругались между собой за право остаться под командованием нового коменданта, поскольку было очевидно, что поборники прежде всего попытаются вернуть себе контроль над портом. В конце концов Имар оставил их обоих, отобрав из каждого взвода по десятку гусар, чтобы укрепить гвардейский отряд и усилить охрану пленных, среди которых был и задержанный Фергасом аб Гвыртиром шпион поборников.

За это время известие о стычке в порту уже успело облететь добрую половину города, и на всем обратном пути на обочинах улиц, по которым они ехали, толпились горожане. Не слышалось ни единого приветственного возгласа в адрес короля – как, впрочем, и проклятий. Люди провожали отряд хмурыми, встревоженными взглядами и, наверное, думали о том, какие беды причинит им это противостояние. Может, они и были фанатично преданы своей дурацкой Святой Вере, но в то же время не питали ни малейших иллюзий по поводу методов Конгрегации, а потому боялись, что поборники, не имея возможности дотянуться до короля и его сторонников, будут отыгрываться на простом народе…