Знала ли она хоть в какой-то степени иврит и идиш? И тот и другой язык она должна была достаточно часто слышать не только в синагоге, но и дома: во время Шаббата и других религиозных праздников отец или самый старший из присутствующих мужчин должен был читать молитвы и благословения на древнееврейском, а члены семьи — вторить ему. Хотя языком семейного общения Розенбаумов был русский, мать с отцом, а также многочисленные родственники нет-нет да и перебрасывались смачными идишскими словечками и фразами. Однако в традиционную еврейскую школу, где изучался древнееврейский, Алису и ее сестер не отдавали. А значит, их знание идиша и иврита едва ли превышало минимальный уровень. Впрочем, это было характерно для многих эмансипированных еврейских семей того времени.

Как мы помним, в детстве друзей у нее практически не было. Из немногочисленных подруг Алисы особо стоит выделить старшую кузину Нину Гузарчик (1903–1942), дочь Елизаветы Каплан-Гузарчик, сестры Анны Борисовны. Как уже говорилось, семья Гузарчик жила в том же доме на Невском проспекте, что и Розенбаумы, только этажом выше. Второй подругой и верной последовательницей стала сестра Нора, которая была младше ее на пять лет. «Алиска» — так Нора ласково называла сестру; вполне возможно, что так ее именовали и остальные родственники. Со средней сестрой, Наташей, отношения были менее теплые.

По мнению Барбары Брэнден, в возрасте семи-восьми лет, то есть в 1912 или 1913 году, Алиса начала посещать школу, которую считала ужасно скучной и бесполезной. Это утверждение противоречит установившейся точке зрения других биографов, что первым учебным заведением, в которое будущая писательница стала ходить с 1914 года, была гимназия М. Н. Стоюниной. Остается предполагать, что либо Брэнден имеет в виду какую-то подготовительную школу, либо ошиблась с датировкой.

Есть несколько предположений относительно важнейшего момента в биографии Айн Рэнд — начала увлечения писательством. По словам Б. Брэнден, это случилось во время учебы в той самой школе: забаррикадировавшись учебником, Алиса неистово писала очередную порцию приключенческих историй, не обращая внимания на скучный урок. Впрочем, как мы уже заметили выше, скорее всего, биограф перенесла на более ранний период воспоминания Айн Рэнд, относящиеся к эпохе учебы в гимназии. Согласно версии Джеффа Бриттинга, в восемь лет Алиса стала посещать первые петербургские синематографы, в которых демонстрировались немые фильмы, и вскоре начала придумывать киносценарии. По третьей версии, также принадлежащей Барбаре Брэнден, в 1914 году, в Лондоне, прогуливаясь с гувернанткой по берегу Темзы в районе Вест-Энд, юная Алиса увидела на афише труппу британских танцовщиц. Красочно одетые, подстриженные «под пажа», стройные длинноногие блондинки произвели на нее такое же неизгладимое впечатление, как и игравшая в теннис Дейзи Герхарди. К вечеру она придумала цикл приключенческих историй, главными героинями которых являлись эти разноцветные танцовщицы. Вскоре она начала рассказывать свои истории первым слушателям — младшим сестрам. Много лет спустя писательница будет вспоминать:

Мы точно знаем, какие именно книги перевернули внутренний мир юной Алисы и повлияли на ее писательскую деятельность. Одной из них была принадлежавшая ее сестре Наташе книга о детстве императрицы Екатерины II. Сама Айн Рэнд (а также ее биографы) не упоминала названия и автора этой книги, но зато кратко пересказывала ее кульминационный момент. По словам Барбары Брэнден, записавшей — или интерпретировавшей — ее устный рассказ, таким моментом является встреча будущей императрицы — а в то время маленькой и некрасивой немецкой девочки из Штеттина — с предсказателем, который узрел над ее челом две короны.

Нам удалось установить, какой книгой зачитывалась юная Алиса. Нет сомнений, что это была повесть «Цербстская принцесса», сочиненная Наталией Ивановной Манасеиной (1869–1931) и опубликованная в Санкт-Петербурге в 1912 году. Тогда же (или год-два спустя), по всей видимости, ее прочитала юная Алиса. Однако центральный эпизод книги на деле выглядел несколько иначе: предсказатель и хиромант граф Менгден не обращает внимания на приведенную к нему во время бала прелестную принцессу Марианну, но, бросив взгляд на неприметную Екатерину, видит у нее на голове не одну, а как минимум три короны. Почему же юную девочку так взволновал этот эпизод? Маленькая Алиса явно отождествляла себя с неприметной немецкой принцессой, чье великое будущее увидел прорицатель. Такое же великое будущее, решила девочка из Санкт-Петербурга, ждет и ее. Много лет спустя Айн Рэнд вспоминала:

Другой книгой, повлиявшей на становление Айн Рэнд как писателя и мыслителя, была практически никому ныне не известная приключенческая повесть «Таинственная долина» французского писателя Мориса Шампаня (1868–1951), опубликованная в одном из французских журналов, которые выписывала мать Алисы, и изящно иллюстрированная художником Рене Жиффи. Действие ее происходит в Индии под властью англичан. Британский капитан пехоты по имени Кир (Сайрус) Полтон и четверо его сослуживцев похищаются специально обученными бенгальскими тиграми и попадают в плен к кровожадным индуистским шаманам в тайной долине в горах Западной Бенгалии (забегая вперед, скажем, что эта местность явно послужила прототипом прекрасной долины, в которой укрылись бастующие бизнесмены в романе «Атлант расправил плечи»). Кир, заключенный с товарищами в тюрьму в глубине пещеры, — смелый, целеустремленный и высокомерный (!) воин просвещенной империи. Именно он (а также Лев Беккерман, первая взрослая любовь Алисы Розенбаум) станет прототипом для всех героев мужского пола в книгах Айн Рэнд. Писательница будет вспоминать о нем так:

После многих приключений Кир убегает и благополучно выводит из страшной долины своих друзей, спасателей — двух младших офицеров и французского археолога — и красивую молодую британку (вскоре ставшую его женой). Обернувшись, герои видят, как пожар и наводнение поглощают злополучную местность и уничтожают ее кровожадных жителей. Кир Полтон был «единственной любовью» Алисы с девяти до двенадцати лет — с начала 1914 года до событий 1917-го. Девочка обожала его — и отождествляла себя с ним точно так же, как с юной немецкой принцессой. Как ни странно, именно им был навеян женский образ решительной Киры Аргуновой в романе «Мы живые», а также все последующие герои — Говард Рорк, Хэнк Реарден, Джон Голт и др.

И еще одно важное замечание: Алиса была раздосадована, когда узнала, что девочка из ее класса, которая ей совсем не нравилась, также выписывала французский журнал, где была опубликована полюбившаяся ей повесть. Подобную зависть — и ревность, и раздражение — она будет испытывать практически всегда, когда кто-то, ей не очень приятный, будет говорить о ее любимых героях, книгах или музыкантах.