европейские договоры, в тот или иной момент своей жизни были сторонниками третьего, корпоративистского варианта развития континента – где-то между социализмом и капитализмом, фашизмом и парламентаризмом, – прежде чем встали под христианско-демократические знамена.

Коммунизм: равенство любой ценой

Что касается коммунизма, то он действовал снизу, с низших классов. Его задача состояла в завоевании мира через создание «нового человека», а не нового порядка в Европе, который проповедовали высшие классы и расовая и культурная элиты, уверенные в своем превосходстве. С самого начала основоположники коммунизма Маркс и Энгельс вознесли свои амбиции и мечты на глобальный, планетарный уровень. Как континент с самым высокоразвитым капиталистическим обществом, Европа должна была послужить проводником идей пролетарской революции. Однако вопреки теории Маркса революция произошла не в странах с самой стабильной экономикой и с самыми значительными социальными противоречиями – Германии, Великобритании или даже Франции, а в отстающей от них в этом России.

Вопреки всему, наперекор марксистам или капиталистам, коммунизм пустил корни именно здесь. Несмотря на жесточайшую гражданскую войну, подпитывавшуюся силами извне (от Франции и Великобритании до США), которые отправляли свои контингенты для борьбы с большевистским режимом, Россия все еще была полуфеодальной страной. После победы над интервенцией и по завершении Гражданской войны, в 1921 году остро встал вопрос о восстановлении разрушенной экономики, и вскоре разгорелись дебаты между сторонниками идеи мировой революции во главе с Троцким и единомышленниками Сталина, убежденными в том, что революцию нужно укрепить и развить изнутри, прежде чем экспортировать ее urbi et orbi. К тому же рассчитывать на гипотетический крах капитализма в Европе или США не приходилось.

После провала восстания спартакистов в Берлине и Белы Куна в Венгрии в Советской республике поняли, что мировая революция произойдет еще нескоро и что для страны безопасней рассчитывать на собственные силы и строить социализм «в отдельно взятой стране». Однако большевики никогда полностью не отказывались от пролетарского интернационализма: Коминформ и Коминтерн оставались главными составляющими их мировой политики.

Известно, чем закончилась история о европейском коммунизме со всеми его союзами и контрсоюзами, его Интернационалами и братоубийственными сражениями. Что бы мы ни думали о коммунизме, факт остается фактом: он прочно держал позиции на протяжении почти семидесяти лет в России, пятидесяти лет в Восточной Европе, а в Китае – будущем мировом лидере – продолжает работать по сей день. Поэтому с этой точки зрения сталинская Европа, по крайней мере ее восточная часть, продержалась столько же, сколько и территории, захваченные Карлом Великим, Наполеоном и Гитлером, вместе взятые. И об этом не стоит забывать, даже если это противоречит традиционной логике, принятой в сегодняшней Европе, сформированной капитализмом и либеральной демократией, которые стараются во что бы то ни стало положить конец коммунизму. Кстати, следует заметить, что Сталин никогда не «завоевывал» Восточную Европу или страны Балтии путем военной агрессии. Он занял три прибалтийские республики – бывшие царские территории – по Договору о ненападении между Германией и Советским Союзом от 1939 года. Кроме того, Мюнхенское соглашение 1938 года поставили Сталина перед дилеммой, когда Франция и Великобритания отказались договариваться с ним. Именно с этих позиций он напал на Финляндию, союзницу нацистской Германии, когда ее пушки стали угрожать Ленинграду.

Подписавшие Мюнхенское соглашение стороны даже не пытались скрывать то, что сегодняшняя европейская историография предпочитает игнорировать: Мюнхенское соглашение заключало в себе гораздо больше, чем просто передачу Гитлеру Судетской области. Оно было рассчитано на то, чтобы склонить Гитлера первым напасть на Советскую Россию и отвлечь его внимание от Франции и Великобритании, что Гитлер и намеревался сделать сразу после Мюнхена. Но пакт Молотова – Риббентропа в 1939 году вынудил его передумать в последнюю минуту и повременить с нападением на Советский Союз. Как для Востока, так и для Запада было жизненно важно избежать принятия на себя первого удара Германии. Ход войны показал, что эти опасения были не напрасны.

Что касается советского контроля над Восточной Европой, то он стал прямым следствием поражения Германии после вторжения ее в СССР в июне 1941 года и на конференциях стран-победителей: Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской. Советская сторона всегда неукоснительно соблюдала условия подписанных договоров, даже после того, как Запад развязал холодную войну. Лучшим доказательством того стал тот факт, что Сталин никак не отреагировал на гражданскую войну в Греции. Она была раздута англичанами и американцами: они отказались соглашаться с тем, что освобожденной Грецией будут править члены коммунистического Сопротивления, которые, как и югославские партизаны, самостоятельно сокрушили нацистов и потому были совершенно легитимны. Потерпев поражение в 1949 году, бойцы коммунистического сопротивления были депортированы в лагеря, которые по жестокости могли поспорить с нацистскими лагерями. Таким образом, на протяжении почти пяти десятилетий у Восточной Европы и России был общий рынок, а также общий идеологический и военный блок, которые были совершенно симметричны их западным вариантам: Варшавский договор против НАТО, СЭВ против ЕЭС, коммунизм против капитализма, коллективная собственность против частной. Не так важно, что впоследствии восточный блок распался под давлением западной модели, ведь точно так же потерпели неудачу Карл Великий, Фридрих Барбаросса, Карл V, Наполеон и Гитлер. Исторический эксперимент продолжительностью в семьдесят лет нельзя сбрасывать со счетов, несмотря на все его сложности.

Ненависть, которую усилия по созданию объединенной коммунистической Европы вызвали в национал-консервативных элитах Восточной Европы, находящихся сегодня у власти, и в либерально-демократических кругах Запада, – не повод для уклонения от ключевого вопроса: почему этой системе удалось продержаться в Европе так долго и почему она пришлась по душе такой огромной массе людей как на Востоке, так и на Западе, пока не распалась при Михаиле Горбачеве? Что бы теперь ни думали, этот эксперимент оставил глубокий след, свои нравы, обычаи, свою ностальгию, и все они когда-нибудь еще вернутся. Как и в случае с Австро-Венгерской империей, хоть и в другом формате, исход коммунизма из Восточной Европы в то время был облегчением для новых независимых государств и либеральной элиты Западной Европы. И все же больше чем четверть века спустя все еще ощущается некое чувство пустоты, сожаления, утраты.

Политика и квантовая механика подчиняются одним и тем же законам: материя прочнее антиматерии. Но Вселенная становится осиротевшей из-за того, что утратила, из-за того, что уже не видно человеческому глазу. Без этой утраченной части она была бы другой. И Вселенная хранит ее следы в своих глубинах и в законах, которые ею управляют. И эта «темная материя» продолжает оказывать влияние на человечество.

Несостоятельность тактики «железной руки»

Какие уроки можно извлечь из этой