– Имеет. Но прежде, господин Окада, я хотела бы кое-что сообщить вам.

Мальта Кано снова щелкнула замком сумочки и достала белый конверт. В нем оказалась фотография, которую она протянула мне со словами: «Моя сестра». То был цветной снимок двух женщин. Одна – Мальта Кано, опять в шляпе, на сей раз – вязаной, желтого цвета. И шляпа снова ужасающе не гармонировала с остальной одеждой. Ее младшая сестра – а из нашего разговора можно было сделать вывод, что это она, – была в пастельном костюме, похожем на те, что вошли в моду в начале 60-х годов, и подходящей по цвету шляпке. Помнится, раньше такую гамму называли «тоном шербета». Одно можно было сказать наверняка: сестрам нравилось носить шляпы. Прическа у младшей в точности напоминала ту, что носила Жаклин Кеннеди, когда была женой президента. Лака для волос на нее извели немало. При некотором избытке косметики ее лицо можно было назвать красивым. Ей было лет двадцать – двадцать пять. Я вернул фотографию Мальте Кано, она поместила ее обратно в конверт, положила в сумочку и защелкнула замок.

– Сестра моложе меня на пять лет, – произнесла она. – Ее обесчестил Нобору Ватая. Овладел насильно.

Ого! Мне захотелось встать и, ни слова не говоря, уйти. Но поступить так было нельзя. Я вытащил из кармана носовой платок, вытер рот и положил обратно. Откашлялся.

– Мне об этом ничего не известно. Я очень сожалею, если ваша сестра была изнасилована, – начал я. – Однако хочу сказать, что с братом моей жены мы совершенно чужие люди. Поэтому, если в связи с этим…

– Вас я ни в чем не упрекаю, господин Окада, – твердо заявила Мальта Кано. – Если кого-то и надо обвинять в случившемся, то в первую очередь – меня. За то, что была недостаточно внимательна. За то, что, по правде говоря, не защитила ее, хотя и обязана была защитить. Такие вещи случаются, господин Окада. Вы же знаете, мы живем в жестоком и хаотичном мире. И внутри этого мира есть места, где жестокости и хаоса еще больше. Вы понимаете меня? Что случилось, то случилось. Моя сестра поправится от полученной травмы, очистится от этой грязи. Она должна это сделать. Слава богу, это не смертельно. Могло быть и хуже. То же самое я сказала сестре. Больше всего в этом меня тревожит структура ее организма.

– Структура организма, – повторил я за ней. Похоже, «структура организма» была ее постоянной темой.

– Я не могу сейчас объяснить вам все подробности. Это был бы очень долгий и сложный разговор. Извините меня, господин Окада, но я думаю, что на нынешней стадии вам будет трудно вникнуть в его истинный смысл. Он касается мира, к которому мы подходим как профессионалы. Я пригласила вас сюда не для того, чтобы предъявлять какие-то претензии. И конечно, вы не несете никакой ответственности за то, что произошло. Об этом нет и речи. Я только хотела сообщить вам, что господин Ватая осквернил – пусть лишь только на время – структуру организма моей сестры. И еще – скоро у вас, возможно, в какой-то форме установится контакт с моей сестрой. Как я уже говорила, она помогает мне в работе. Наверное, вам лучше быть в курсе того, что произошло между нею и господином Ватая. И мне хочется, чтобы вы знали: такие вещи случаются.

Наступила короткая пауза. Мальта Кано погрузилась в молчание, а выражение ее лица будто говорило: «Задумайтесь, пожалуйста, над тем, что я сказала». Я задумался. О том, что Нобору Ватая изнасиловал сестру Мальты Кано. О связи между этим случаем и структурой организма. И о связи всего этого с исчезновением нашего кота.

– То есть вы хотите сказать, – начал я робко, – что ни вы, ни ваша сестра не собираетесь предавать это дело огласке или обращаться в полицию?

– Разумеется, нет, – бесстрастно ответила Мальта Кано. – Точнее говоря, мы никого не будем призывать к ответу. Мы лишь хотим как следует разобраться в причинах того, что произошло. Пока ответ на этот вопрос не будет найден, может случиться нечто еще более страшное.

Услышав эти слова, я немного успокоился. Я ничуть бы не расстроился, если бы Нобору Ватая арестовали за изнасилование, осудили и посадили в тюрьму. Он вполне это заслужил. Однако брат моей жены был довольно заметной фигурой, и такая новость обязательно стала бы бомбой для газетчиков. И конечно, жестоким ударом для Кумико. Что касается меня, то по соображениям моральной чистоплотности мне не хотелось бы такого развития событий.

– Сегодня мы встречаемся с вами исключительно ради кота, – продолжала Мальта Кано. – Господин Ватая попросил моего совета в этом деле. Ваша супруга, госпожа Окада, обратилась к своему старшему брату, господину Ватая, по поводу пропавшего кота, а он, в свою очередь, попросил консультации у меня.

Вот оно что! Ситуация прояснялась. Эта женщина была ясновидящей или вроде того, и с нею стали консультироваться о том, куда подевался кот. Семейство Ватая уже давно увлекалось предсказаниями будущего, местами с «чистым биополем» и тому подобными штуками. Конечно, личное дело каждого – верить во что хочется. Но зачем нужно было насиловать сестру своего партнера по этим делам? К чему создавать дополнительные трудности?

– Значит, вы на этом специализируетесь? Ищете пропавшее? – спросил я.

Мальта Кано пристально взглянула на меня своими лишенными глубины глазами. Казалось, на меня посмотрели окна пустого дома. Судя по их выражению, женщина никак не могла уловить смысла моего вопроса.

Оставив его без ответа, Мальта Кано проговорила:

– Вы живете в очень странном месте.

– Неужели? В каком смысле – странном?

Вместо ответа она отодвинула стакан с тоником, к которому почти не притронулась, еще сантиметров на десять.

– Кошки ведь очень чувствительные создания.

На какое-то время вновь повисло молчание.

– Итак, место, где мы живем, – странное, а кошки – животные с хорошим чутьем, – сказал я. – Это понятно. Однако мы живем там уже довольно давно – вдвоем, и еще кот. Из-за чего вдруг он пропал именно сейчас? Почему не ушел раньше?

– Точно я не могу ничего сказать. Может быть, течение изменилось. Что-то нарушило течение.

– Течение…

– Не знаю, жив ваш кот или нет. Но наверняка в окрестностях вашего дома его нет. Можете не искать – это бесполезно.

Я поднял чашку и сделал глоток уже остывшего кофе. За окнами накрапывал мелкий дождик. Небо затянули темные низкие тучи. Люди, прикрываясь зонтиками, с унылым видом перемещались вверх-вниз по пешеходному мостику.

– Дайте, пожалуйста, вашу руку, – попросила Мальта Кано.

Я положил на стол правую руку ладонью кверху, полагая, что она хочет погадать по линиям судьбы. Но Мальту Кано, похоже, совсем не интересовали мои линии. Вытянув руку, она накрыла мою ладонь своей. Закрыла глаза и застыла в этой позе, похожая на женщину, которая тихонько упрекает в неверности любовника. Появилась официантка и снова налила мне в чашку кофе, делая вид, что не замечает, как мы сидим, соединив руки на столе. Посетители за соседними столиками украдкой посматривали в нашу сторону. Я все время думал о том, не оказалось ли в кафе кого-нибудь из знакомых.