Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Завещание уже огласили? – поинтересовался я, перехватывая руку Флоксы и целуя ей пальцы. – Милая, хватит себе волосы портить. Эдак ты лысой останешься.
– По правилам завещание оглашают на сороковой день после смерти, – рассеянно произнесла подруга, думая о чем-то своем. – Но для нас пошли на уступки. Сбор семьи назначен на завтрашнее утро, хотя состояние все равно будет передано лишь в положенный срок. Так что скоро мы узнаем, кто окажется в наибольшем выигрыше от гибели Тирна. Хочешь присутствовать?
– Звезда моя! – вдохновенно произнес я. – Отныне я от тебя ни на шаг! Куда ты – туда и я. И даже не смей отнекиваться! Как-никак, сам великий и ужасный Зиргий назначил меня на роль твоего телохранителя. И один раз я уже оправдал это высокое звание.
– М-м-м, – лукаво протянула Флокса, ныряя ко мне в объятия. – То есть, ты теперь станешь моей верной тенью? А ночью? Поселишься на коврике около моей двери?
– А ночью ты будешь согревать мне постель. – Я легонько коснулся губами аккуратного носика подруги. – И расплачиваться за оказанные мною услуги по охране твоего бесценного тела. Но учти, не деньгами.
– Я подумаю, – пообещала Флокса. Встала, одернула узкое платье и в мгновение ока из шаловливой девчонки превратилась в строгую неулыбчивую дознавательницу из храма, чьи темные глаза, казалось, видели людей насквозь.
– А теперь я очень желаю переговорить с женой Тирна, – произнесла она, возвращаясь к себе за стол. – Люблю оставлять самое сладкое напоследок.
* * *
Тайра нервничала. Длинные холеные пальцы, унизанные дорогими массивными перстнями, барабанили по столу. Женщина то и дело поправляла безупречную прическу, из которой не выбивался ни один белокурый волосок. Тонкие губы, густо намазанные ярко-красным кармином, беспрестанно кривились.
– Быть может, воды? – предложила Флокса. Прошло уже минут десять, как начался допрос, а она еще не задала ни одного вопроса. Просто молчала и наблюдала за женой Тирна.
– Вино было бы уместнее, – кашлянув, ответила Тайра. – Пожалуйста.
Флокса кинула на меня быстрый взгляд. Я понятливо кивнул, вскочил со своего места и щедро плеснул в бокал крепкого хмельного напитка. Подал его женщине, обогнув стол, да так и застыл около нее. Только сейчас я уловил тонкий аромат. Нет, точнее – слабейшее послевкусие запаха какой-то магии. Очень и очень напоминающий тот, который я почувствовал около тела убитого стражника.
– Скажите, вы любили своего мужа? – Флокса зло глянула на меня, молча предлагая вернуться на место и не мешать допросу.
– Нет. – Тайра равнодушно качнула изящной туфелькой.
– Вы расстроились, когда узнали, что его убили?
– Я обрадовалась. – Жена Тирна подняла бокал и сделала изрядный глоток. – К чему скрывать – я ненавидела его. Наш брак оказался ошибкой. К сожалению, у меня не было выбора, когда мне навязали это замужество.
– Навязали? – Флокса удивленно вздернула брови. – Позвольте, вы же из знатной семьи. А Тирн – простолюдин. Да, он многого добился своими… гм… не всегда законными занятиями. Но ваш брак в любом случае был определенным вызовом обществу.
Тайра долго молчала, разглядывая Флоксу сквозь рубиновое вино, плескавшееся в бокале. Затем одним глотком допила его.
– Я знаю, вы уже говорили с моей дочерью, – хрипло произнесла она, избегая прямо посмотреть на Флоксу. – С малышкой Дани. Как по-вашему, будь у моей семьи или у меня лично деньги, допустили бы мы ее рождение? Правда в том, что мой отец, как это часто случается со знатью, обнищал. В основном, проигрался в азартные игры. Еще какую-то часть состояния спустил на гильдию веселых вдовушек. Пытаясь выправить положение, продал мою девственность своему партнеру по делам под гарантию выкупа всех закладных. Тот, получив желаемое, сбежал с остатками денег отца. Вот моя семья и осталась у разбитого корыта. А я… Мне было всего шестнадцать. Над год меньше, чем сейчас Дани. Я поняла, что беременна, слишком поздно. Когда одними травами обойтись было уже нельзя. А денег на обращение к служительницам храма богини-матери у нас не хватило.
– Ваш отец продал вас? – Флокса с такой силой схватилась за подлокотники стула, что чуть не оторвала их. – Но… Ведь существуют меры предохранения от беременности. Почему он не обезопасил вас хотя бы с этой стороны?
– Откуда я знаю? – Тайра умоляюще посмотрела на меня, и я догадливо плеснул ей еще вина. – Мужчины редко задумываются о таких мелочах. А моя мать, слава всем богам, до этого позора не дожила.
– И что случилось дальше?
– А дальше я родила. – Тайра печально улыбнулась. – Отец хотел, чтобы я отказалась от Дани. Убеждал, что в приюте для брошенных детей при храме богини-матери ей будет лучше. Вы же знаете, что без согласия матери никто не может оставить там ребенка. Я почти сдалась. Но тут появился Тирн со своим предложением. Мол, я выхожу за него замуж. Он получает титул и выкупает все долги моей семьи.
Тайра тяжело вздохнула. Одним махом выпила еще бокал и, не смущаясь более, сама потянулась за добавкой.
– Для нашей семьи его предложение было настоящим спасением, – глухо протянула она. – Мой отец находился на пороге самоубийства. Он был должен слишком много и слишком опасным людям. А Тирн… Все выглядело так невинно и замечательно. Женщины во все времена выходили замуж по расчету. Он даже не был против присутствия Дани в семье.
Женщина запнулась. Зло вытерла влажные глаза кулаком, не замечая, что размазывает искусно наложенный макияж.
– Разве я могла предположить, что моя дальнейшая жизнь превратится в кошмар? – риторически произнесла она. – Как только брачный обряд был проведен, Тирн превратился в чудовище.
– Он бил вас?
– Не только. – Тайра судорожно потянулась к бутылке, чуть не опрокинув полупустой бокал. Не задумываясь о своих манерах, глотнула прямо из горла. – Я бы смирилась, если бы он только бил меня. Такое нередко случается в знатных семьях. Просто не выставляется на суд общественности. Моя мать всегда говорила: бьет – значит, любит. Пока, однажды… Впрочем, неважно.
– Важно, – сухо перебила ее Флокса. – От чего умерла ваша мать? От побоев?
– Не знаю. – Тайра скривилась, словно от сильнейшей боли. – Ее нашли слуги. Она лежала у подножия лестницы. Видимо… Видимо, кто-то столкнул ее. И она сломала себе шею.
Тайра нервно хихикнула и пьяным жестом вытерла губы, пачкая кармином щеки.
– Полагаю, с этого началось падение отца, – проговорила она. – Ему пришлось много заплатить, чтобы дело не расследовали. Но Тирн… Тирн был не такой. Он всегда знал, когда остановиться. Иногда я специально его злила. Доводила до бешенства, мечтая, что он сорвется и не сумеет сдержать силу ударов. Потому что жизнь с ним была хуже вечной опалы богов.
– Успокойтесь. – Флокса протянула собеседнице белоснежный платок и тут же жестокосердно продолжила: – Вы говорили, что Тирн не только бил вас. Что он еще делал?