Как показывает мое обследование, некоторые врачи также попадаются на эту удочку и лечат симптомы, вместо того чтобы искать их причину.

Лечение применяется как терапевтическое, так и хирургическое, но в любом случае оно может принести лишь временное и только временное облегчение. Никакие лекарства не могут сделать больного компетентным, и не существует опухоли некомпетентности, которую можно было бы вырезать скальпелем. Столь же неэффективны и добрые советы:

«Не волнуйтесь».

«Не перенапрягайтесь».

«Научитесь отдыхать».

Такие успокоительные советы абсолютно бесполезны. Многие больные с СКО тревожатся потому, что сознают, насколько мало пользы приносит их работа. Едва ли они последуют совету делать еще меньше того, что они делают.

Мало эффективен и дружески-философский подход:

«Не пытайтесь разрешить все мировые проблемы».

«У кого нет неприятностей! Ваши дела идут ничуть не хуже, чем у других».

«В вашем возрасте это неизбежно!» Больные с СКО весьма редко бывают способны воспринять эти прописные истины. В большинстве случаев они целиком поглощены собой, и ни философия, ни чужие заботы их не интересуют. Они сосредоточены только на проблемах, связанных с их собственной работой.

Часто их пытаются образумить угрозами:

«Если вы будете продолжать в том же духе, дело кончится больницей».

«Если вы не снизите темпа, заработаете действительно сильный приступ».

Все это бесполезно. Больной не может не «продолжать в том же духе». Единственное, что могло бы изменить его жизнь,это повышение, но его он не получит, так как уже достиг своего уровня некомпетентности.

Другие популярные советы содержат призывы к самоограничению:

«Попробуйте диету».

«Поменьше пейте».

«Бросьте курить».

«Откажитесь от ночных развлечений».

«Ограничьте свою половую жизнь».

Все это обычно оказывается неэффективным. Больной с СКО уже находится в угнетенном состоянии, так как не получает удовлетворения от работы. Почему же он должен отказываться и от немногих, еще оставшихся ему радостей, с ней не связанных?

Кроме того, многие считают, что человек, предающийся неумеренным плотским наслаждениям, приобретает в глазах других известную компетентность. Это отражено в таких фразах, как «У него замечательный аппетит», «Он великий донжуан» и «Он перепьет кого угодно». Такая похвала вдвойне приятна человеку, который ничем другим похвалиться не может; так неужели он добровольно откажется от такого удовольствия?

Три медицинские ошибки (б)

Вторая группа врачей, не найдя у больных с СКО никаких реальных заболеваний, пытается внушить им, что все их симптомы – одно воображение.

«Вы вполне здоровы. Принимайте это успокаивающее лекарство».

«Возьмите себя в руки. Все это у вас на нервной почве».

Такой совет, конечно, не даст сколь-нибудь длительного улучшения. Больной знает, что чувствует себя плохо, независимо от того, признает это врач или нет.

В результате такого подхода больной теряет доверие к врачу и ищет другого, который способен лучше «разобраться в его болезни». Он может вообще потерять доверие к ортодоксальной медицине и прибегнуть к услугам знахарей и шарлатанов.

Три медицинские ошибки (в)

Если ни терапевтическими, ни хирургическими средствами помочь больному не удалось, прибегают к психотерапии. Но и она редко дает положительные результаты, ибо также бессильна устранить реальную причину, корень СКО, профессиональную некомпетентность больного.

Единственным лечением, которое, как показывает мое обследование, приносит облегчение, является отвлекающая терапия:

«Научитесь играть в бридж».

«Начните собирать марки».

«Займитесь садоводством».

«Изучите французскую кухню».

«Пишите картины маслом».

Типично, что врач чувствует беспомощность больного во всем том, что относится к его основной работе, и потому рекомендует ему заняться тем, с чем он безусловно справится.

Поясняющий пример. У. Выпивон, управляющий универсальным магазином, оставался, после обеда в клубе и не возвращался в свой служебный кабинет. Страдая от прогрессирующего СКО, Выпивон находился на грани хронического алкоголизма, осложненного сильным ожирением и хронической диспепсией, уже перенес два микроинфаркта.

По совету своего врача он занялся гольфом и увлекся этой игрой. Он посвящал ей все послеобеденное время и почти всю свою энергию; он делал в ней быстрые успехи, пока его не постиг роковой удар на поле для гольфа.

Суть, однако, в том, что, хотя Выпивон и не избавился от прежних симптомов, его СКО, вызванный работой, сменился – дела давно перестали его тревожить – простым синдромом псевдоповышения, связанным с успехами в гольфе. Лечение в данном случае можно поэтому считать успешным.

Врачи, которые дают подобного рода советы, по-видимому, хотя и смутно, но понимают патогенную роль некомпетентности и пытаются создать у больного ощущение компетентности в какой-либо иной области, не имеющей отношения к его основной работе.

Зловещий признак

Еще один момент, связанный с синдромом конечной остановки: он приобретает непрерывно растущее социологическое значение, так как составляющие его недуги стали рассматриваться как признаки высокого положения. Больной с СКО начинает хвастать своими симптомами; он демонстрирует компетентность наоборот, доводя себя до большей язвы или более сильного сердечного приступа, чем у его друзей. И синдром СКО как свидетельство успеха котируется настолько, высоко, что многие вполне здоровые служащие начинают симулировать его симптомы, создавая впечатление, будто и они достигли своей конечной остановки.

ДАВНО НАЗРЕВШАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ

Часто бывает полезно знать, кто в иерархии достиг или не достиг своей конечной остановки. К сожалению, не всегда имеется доступ к медицинским карточкам служащих, что позволило бы узнать, кто из них уже обзавелся синдромом конечной остановки. Ниже перечисляется ряд немедицинских признаков, по которым вы можете ориентироваться в этих случаях.

Аномальная столология

Аномальная столология – важная и весомая ветвь иерархиологии.

Компетентный служащий обычно держит на своем столе только те книги, бумагу и аппаратуру, которые ему необходимы для работы. После того как он попадает на свою конечную остановку, его рабочий стол очень скоро приобретает весьма необычный и о многом говорящий вид. Однако он превращает свою фобию в добродетель, и, «держа стол чистым», как он выражается, папирофоб надеется создать впечатление, будто он расправляется со своей работой невероятно быстро.