в людях святость, а не пороки.

Да, и сейчас ищу.

— Алин, я не слепая, он на тебя глаз положил. Только для него — это игра, а ты потом с разбитым сердцем останешься. Думаешь, я не заметила, что он тебе нравится? Заметила… Он всем нравится и даже мне. Ну… чисто внешне, — поправляется. — Но зная его, никогда бы с ним не связалась. Морозов серьёзно только к своей работе и тачкам относится, потому что ему надо ипотеку и кредит за машину платить.

— Я тебя услышала, — отвечаю подруге односложно.

Несмотря на её аргументы, мне тяжело в это поверить. Просто не хочу. Моя интуиция меня никогда не подводила, и сейчас она орёт, что он не врёт. Что ко мне у него другое отношение.

У него внутри тоже идёт какая-то борьба с самим собой, это видно по глазам. Они то теплеют, то становятся снова холодными. А там, на сопке, полыхали огнём. Мне, кажется, Глеб сам не был готов к близости, как и я. Да, возбужден до предела, но согласись я, точно бы включил заднюю. Он просто поцеловать его просил…

Отсидев все занятия, пешком отправляюсь домой. Сегодня дождя нет, и даже осеннее солнышко немного припекает. Возле подъезда меня ждёт Алексей, он обещал заезжать раз в неделю, проверять как я.

— Здравствуйте.

— Добрый день! Как у вас дела? — поднимается мне навстречу с лавочки.

— Неплохо.

Не совсем, но думаю, что мои душевные терзания ему малоинтересны.

— Может быть что-то нужно? — вежливо.

— Да. Можете меня в супермаркет отвезти? Не хочу пешком оттуда сумки тащить, — наглеть, так по полной.

— Конечно.

— Я учебники только домой закину.

* * *

Прогуливаясь между стеллажами с продуктами, пытаюсь выбрать для себя подходящее. Очень много продукции местных производителей, качественной и с маленьким сроком годности, значит без консервантов. Особенно кисломолочные продукты вкусные, я подсела на биокефир местного молочного завода.

— Что-то ещё? — Алексей опускает в мою тележку пакет с картофелем.

— Да, огурцы и помидоры.

— Хорошо, — возвращается в овощной отдел.

Пока разглядываю на упаковках состав мюсли, кто-то кладёт к моим покупкам пару пакетиков орехов.

— Глеб? — вижу его рядом.

— Белки должны есть орехи, а не зелень, — приподнимает пакет с салатом.

— Это полезно, — выхватываю из его рук и кладу на место.

— Всё полезно, что в рот полезло, — улыбается.

— Почему на занятиях не был?

— Проспал… Подумал, что если и так уже опоздал, то можно и дальше дрыхнуть. Так и сделал.

— Хорошо тебе… Мог бы, и ответить на сообщение.

Он собирается сказать, но:

— Алина, у вас всё нормально? — подходит к нам Алексей, прерывая наш разговор, и с подозрением окидывает взглядом Морозова.

Тот тоже в ответ проходится по нему глазами и недовольно щурит их. Его щека слегка дёргается.

Пилят друг друга подозрительными взглядами.

— Да, это мой одногруппник — Глеб, — представляю.

Алексей представляться не стал.

Морозову он явно не нравится. Смотрит прожигающим, словно лазер, взглядом.

Что это? Ревность?

— Кто это? — спрашивает, когда мой куратор отходит за водой.

— Знакомый…

— Странный знакомый, на мента похож, — смотрит в сторону Алексея.

Тебе бы сыщиком работать, Морозов. С первого взгляда раскусил, кто он такой.

— Менты по-твоему — не люди?

— Люди, но не такие, как все.

Я фыркаю.

Ничего особенного в Алексее нет, абсолютно неприметный. Как Глеб разглядел в нём принадлежность к неким структурам, ума не приложу.

— Тебе помочь? — кивает на тележку.

— Меня Алексей подвезёт.

У Морозова на шее вздувается вена, и играют желваки.

Вот теперь точно видно, что ревнует.

Ничего, тебе полезно.

Психует и, не прощаясь, в сторону кассы.

Обидчивый какой, посмотрите-ка на него!

* * *

— Вызывали, товарищ полковник? — входит в кабинет Алексей Аксёнов.

— Да, проходи, — указывает ему на стул Виталий Юрьевич. — Что у нас там по Белкиной?

— Всё вроде тихо. Поклонник один, правда, нарисовался, но мы за ним приглядываем.

— Что за поклонник?

— Глеб Александрович Морозов, — открывает папку и подаёт фотографию начальнику. — Двадцать два года, мелкий предприниматель, занимается перекупом машин. Вроде серьёзный парень. Никаких приводов и нареканий нет. За исключением института, но там списывают всё на его нежелание учиться, школьный аттестат почти на отлично. Кстати, из наших…

— Что значит «из наших»? — приподнимает сверлящие глаза полковник.

— Служил в разведроте спецназа в Приморье. Был на хорошем счету, командование даже хотело его отправить дальше учиться в академию ФСБ, но он передумал и вернулся на гражданку. Отец в особом отделе в Белогорске служит.

— Ух, ты! Почему передумал?

— Указано «по личным мотивам».

— Понятно… Странно, что он неожиданно рядом нарисовался.

— Может совпадение? Они на одном курсе учатся.

— Поставьте его тоже на прослушку. Я в совпадения не верю. Хотя при папе офицере госбезопасности… — с сомнением гладит подбородок. — Всё равно поставьте.

— Так точно, товарищ полковник. Можно идти?

— Иди.

Глава 11

На следующий день Морозов со мной ни одним словом не обмолвился.

Все пары сидит на последнем ряду, слушая преподавателей или залипая в телефоне, взъерошенный, явно невыспавшийся и с недовольной миной на лице.

Несколько раз ловлю на себе его холодные взгляды, но когда пытаюсь установить с ним зрительный контакт, он просто отворачивается или опускает глаза.

А как он зашвыривает несчастный рюкзак в машину после занятий.

Столько злости в глазах я никогда не видела.

Срывается со стоянки, словно торопится куда-то очень сильно.

Эко тебя накрыло!

— Не в духе сегодня Мороз, — отскакивает в сторону Рита, когда он мчится мимо. — Какая муха его укусила⁈

Муху зовут Алексеем.

Он, похоже, подумал, что между нами что-то есть. Глупо… Но и правду я рассказать не могу.

— Алин, ты завтра поедешь вечером на тусовку? Я уже с братом договорилась, он нас отвезёт.

— Да, конечно…

— Вот и отлично. Тогда захватим ещё кого-нибудь из девчонок.

* * *

Отработав вечернюю смену и выйдя на улицу, замечаю, что машина Морозова припаркована на стоянке у бара. В прошлый раз он курил, стоя рядом, сегодня его нет. Поколебавшись и потоптавшись немного, решительным шагом направлюсь к ней, сажусь в машину и громко хлопаю дверью.

Он спит, откинувшись назад. От хлопка дверки подпрыгивает и открывает глаза. Моргает сонно, заводит машину и, не сказав ни слова, выезжает с парковки. Проехав половину пути молча, я не выдерживаю и первая заговариваю:

— Так и будешь, как сыч, дуться?

Он бросает мельком взгляд в мою сторону и снова внимание на дорогу.

— Никто не дуется.

— Ага, маме своей рассказывай. Весь день волком смотришь. Не знаю даже, зачем тогда приехал за мной.

— Чтобы ты не добиралась до дома неизвестно с кем. Знакомый