Трижды прозвонив в большой медный колокол, они подали сигнал на мостик; шестой офицер, мистер Муди, связался с мистером Мердоком, который инстинктивно приказал "Резко повернуть направо".

Прошло всего несколько секунд с момента сигнала до того, как корабль начал менять курс; система была отлажена, и каждый человек отреагировал так, как его хорошо обучили.

В момент отдачи приказа мистер Мердок не сомневался, что отданные им распоряжения приведут не более чем к небольшому крену при повороте. Никто, кроме членов экипажа, даже не заметит этого.

Мердок позвонил в сигнальный колокол через десять секунд, чтобы те, кто находился внизу, знали, что двери вот-вот закроются и им следует убраться в безопасное место. Это был стандартный протокол. Он велел машинному отделению остановить все двигатели и приказал: "Полный вперёд". И закрыл водонепроницаемые двери.

Хотя судно отклонилось влево, часть айсберга - лонжерон под водой - ударила корабль в правый борт, прорезав небольшие пробоины, всего шесть, на протяжении трехсот футов, и открыв пять из шестнадцати водонепроницаемых отсеков.

Общие повреждения были невелики, но заклепки выскочили от давления, образовав дыру размером с дверь. С момента обнаружения айсберга до столкновения прошло всего тридцать семь секунд.

Вода хлынула внутрь со скоростью семь тонн в секунду, что в пятнадцать раз быстрее, чем ее откачивали. Кочегары едва успели выбраться из отсеков, как через отверстия хлынула ледяная вода.

Как учили, они выпускали пар, чтобы ледяная вода не привела к взрыву раскаленного угля, и оказались по пояс в холодной воде, прежде чем смогли спастись от затопления.

Переборка, хотя и была очень высокой и с водонепроницаемыми дверями, не проходила через все палубы корабля. Вода заполняла один отсек и перетекала в другой по мере того, как корабль оседал в море. По мере заполнения каждого отсека он опускался все ниже, позволяя воде переливаться в следующий, как падающие костяшки домино.

Капитан Смит, как и многие другие, почувствовал дрожь; те, кто находился глубже, ощущали скорее грохот и удары. Диковинные движения показались ему необычными, и он сразу же забеспокоился. Что заставило их переключить двигатели?

Капитан немедленно отправился на мостик за полным докладом, мрачно кивнув мистеру Мердоку. Приказы были в точности такими, какие отдал бы он сам. На верхних палубах лежал отколовшийся от берга лед, и проснувшиеся и прогуливающиеся пассажиры с удовольствием пинали его ногами. Несколько молодых людей играли со льдом в футбол.

Капитан Смит знал корабль и знал, что "Титаник" столкнулся с айсбергом, но он не мог представить, насколько велики повреждения и что эти повреждения могут означать.

- Немедленно приведите ко мне Томаса Эндрюса, - приказал капитан Смит. Из всех, кто находился на борту корабля, Томас Эндрюс, архитектор, проектировавший судно, знал ее лучше всех. Смит проклял свою удачу на борту родственного коробля "Олимпика", который и раньше доставлял ему неприятности.

Эндрюс быстро появился, сказав, что он не спит, почувствовал движения и направлялся на мостик, когда его позвали; вместе они спустились вниз, чтобы проверить повреждения.

Брюс Исмей попытался завязать с ними разговор, но они торопились, слишком занятые, чтобы слушать:

- Мы шли с отличной скоростью.

Корабль останется на плаву. Запускайте двигатели, - приказал он.

- Это было всего лишь небольшое сотрясение, - с надеждой сказал Томас Эндрюс.

- Больше похоже на болтанку, - согласился Смит, - но это был айсберг.

- И айсберг зацепил бок?

- Мы поворачивали, когда он ударился. Боюсь, удар был не слабым.

Он был прав. Когда судно ударилось о ледяной остов, оно поворачивалось так, что лед зацепился за самую нижнюю часть судна, гораздо ниже ватерлинии.

- Вы спроектировали его. Каковы ваши первоначальные соображения?

- У него есть переборки, и он может легко продержаться с двумя или тремя из них. Он может выдержать даже четвертую. Если будет хуже, то до прибытия спасательных кораблей мы справимся, если они поторопятся, - сказал Эндрюс.

Носовые грузовые отсеки, корт для сквоша и почтовое отделение были залиты морской водой на несколько дюймов. Более 3500 мешков с почтой были насквозь пропитаны водой, но дело было не только в почте.

Корабль был затоплен водой на пятнадцать футов. Носовые трюмы были под водой.

- Шестой котел под водой, - сказал Уильям Абрамс, - капитан, что-то не так. В пятом котле что-то есть, и мы слышали ужасный крик из почтового трюма.

- Вы проверили почтовый отсек?

- Нет, сэр.

- Почему вы не проверили? Из всех вещей...

- Капитан, вы можете кричать сколько угодно, но ни один человек из нас не решился бы войти в это помещение.

- Они тонули и нуждались в помощи, - сказал Томас Эндрюс, - - Это жестоко с вашей стороны - игнорировать их крики о помощи.

- Прошу прощения, сэр, но я работал на многих кораблях, и это не были крики человека, унесенного морем. Мы слышали крики людей, у которых отрывали плоть и разум.

- Вот уж действительно, - сказал Эндрюс. У него не было времени на подобные драмы. Люди приносили ему отчеты, а он принимал информацию и обдумывал ее.

Абрамс кивнул:

- То, что нас окружает, - это очень плохо.

Никогда не представлял себе такого безумия, сэр.

- Мистер Абрамс, пожалуйста, расскажите о котельной № 5, и помните, что у меня много дел, - сказал капитан Смит, но тут до него донеслись крики и визг, доносящиеся из котельной. Он подошел посмотреть на Абрамса и побледнел как молоко. Кочегары изо всех сил старались откачать воду, но им приходилось часто останавливаться и отмахиваться от существ, которые плавали, опасно плескаясь на воде.

Сначала капитан Смит подумал, что существа - это рыбы, плавающие на поверхности, но он не понимал, зачем люди бьют их лопатами, пока один из комков не подплыл достаточно близко, чтобы он смог его разглядеть.

- Боже мой! - сказал капитан Смит, разглядывая крысоподобное существо, у которого были корявые ноги, перепончатые когтистые лапы для плавания и