Слова, сказанные принцем, не подарили ей покой, а напротив, вызвали еще большее опасение за собственную жизнь.

Она не могла унять свое волнение. Тело не слушало ее.

— Он не настолько суров, как может показаться — принц посмотрел на девушку

— Д…да. — чуть слышно произнесла она.

— Если Вы желаете миледи, я раскрою единственную тайну, которую я узнал за годы нахождения в его обществе.

Она кивнула и посмотрела на него с надеждой.

— Он волевой человек и поэтому с ним нужно вести себя достойно: держать голову и осанку прямо, говорить спокойно и вдумчиво — его легкая улыбка была, как глоток свежего воздуха в затхлом помещении дальних комнат.

— Благодарю Вас, ваше превосходительство — она тоже слегка улыбнулась в ответ — Можно в свою очередь дать Вам совет?!

Он, молча, кивнул.

— Вам нужен покой. Постарайтесь перенести все важные дела на завтра, если хотите восстановить силы.

Он посмотрел на нее, не сказав не слова, толкнул дверь вперед. Тяжелое дерево подалось вперед.

— Благодарю, миледи, но Ваши волнения ни к чему.

Она уже не слышала его, так как перед ней открылся вид, о котором она и помыслить ранее не могла.

Просторное помещение очень отличалась от того же простора лугов. В отличие, от напускной власти человека, который строит громадные здания, чтобы показать свою значимость и величие, природа без особых усилий опережает его в этом. Однако, несмотря на все это, представшая перед ее взором комната впечатляла своими масштабами. Высокие потолки были украшены резными балками, что игриво отражали свет от поверхности.

По двум сторонам от стен, что находились с правой и с левой стороны, были установлены огромные статуи правителей во весь рост, что величественно возвышались примерно на три метра от пола. Было неясно, каким именно образом эти огромные конструкции были перемещены в данное помещение, ведь ширина дверей и их высота это сделать не позволяли. Множество свечей было установлено по двум сторонам вдоль статуй конунгов и образовывали световой коридор. Пол был начищен до блеска и огни свечей находили в нем свое отражение, создавая интересный танец огоньков. Впереди, на каменном троне — восседал конунг. Его трон был массивным и неподвижным, установленным на века. Казалось, что он был вырублен монолитно, вместе с каменными стенами замка, но это было не так. Множество разных мехов устилали каменную его поверхность. Трон был один. Правитель не делил власть и правил всем единолично. Позади трона была каменная фреска с древним скандинавским орнаментом.

Сам конунг сидел в позе демонстрирующей свою неприкосновенность. Казалось, что даже сама смерть старается не беспокоить его величество. Такая всецелая власть за долгие годы правления заметно отразилась на чертах его характера.

Темные круги под глазами и светло-грязная кожа со множеством глубоких впадин, показывала, что конунг в преклонном возрасте. Однако, по его сильным рукам, было понятно, что, несмотря на возраст, они живо схватят меч и перережут врага, что осмелится заявиться без приглашения.

Глаза правителя вспыхнули, когда, покорившая его сердце крестьянка, переступила заветный порог. Принц последовал за ней, но не был так радостно принят, в отличие от нее.

— Благодарю, сын мой, что выполнил мою просьбу — отец сказал это с теплотой, но на сына не смотрел, стараясь не отворачиваться от богини его снов и тайных желаний.

Встав с трона он подошел к крестьянке, которая совсем забыла указания принца и стояла, не смея посмотреть на того, кто спешно подходил к ней. В ней все кипело, она злилась на конунга и поэтому на глаза проступили слезы. Страх, который она испытывала перед ним был больше желания справедливости. Она осознала в одно мгновение, что указания принца были даны на тот случай, если она захочет произвести на конунга впечатление, но она этого не хотела.

Принц откланялся и покинул тронную залу. Он оставил ее наедине с кровожадным Альмодом. От него у Далии замирало сердце.

Глава 13. Тайный вечер

Правитель велел накрыть на стол. Принесли яства, которые только мог подарить этот край. Было так много разных блюд, что они не могли разом уместиться на столе. Он отодвинул для нее стул, и она покорно села на него, не поднимая на него глаз.

Очаровательная девушка так и бередила его сердце. Далия была чудесна, словно цветок. Ее кожа и разогретые от тепла комнаты щеки, пылали в свете свеч. Он наслаждался ей, словно она являлась олицетворением жизни. Кто бы мог подумать, что спустя столько времени появится та, кто вновь разожжет в нем этот огонь и стремление любить. Столько времени прошло, с того момента, когда он в последний раз оказывал знаки внимания дамам, что даже забыл, как это правильно делать и как не навредить ей. С мужчинами все просто, понятно и легко, но женщины, и их уникальная организация, так и оставалась ему недоступна. За эти годы он потерял хватку. Ничего не произнося, он молча наблюдал за ней, стараясь не спугнуть ее, но желание заговорить все же было сильнее. Однако, он никак не мог начать, не признавая самому себе, что испытывает перед ней страх. Битвы, кровавые и ожесточенные, его не пугали, но хрупкая девушка поражало его сердце без усилий, в одно мгновение. На его ладонях выступали капли пота.

Она не смотрела на него, но эта тишина, что нависла тяжелым грузом, давила на нее. Было очень сложно сдерживать свои слезы. Она не понимала, почему именно слезы подступают к ее лицу, ведь раньше, чувство страха, порождало в ней желание сражаться, а сейчас же нет. Помимо него, было что-то еще, а что именно — она никак не могла понять.

Руки уже измяли ткань платья, что было и без того грязным. Ей хотелось не сидеть с ним, а принять ванную с горячей водой, ведь столько дней она пробыла на холоде и ни разу не купалась. Она источала неприятный запах. Далия понимала это и чувствовала, что постепенно — комнату заполоняет именно он. Стыд, от того, что она неприятно пахнет, лишь добавлял ей неловкости.

— Не изволите мне поведать, как Вы себя чувствовали в пути? — спросил конунг севера и, наконец, мягко, с едва заметной улыбкой, посмотрел на нее.

— Благодарю Вас, Ваше величество, все было достойным.

Она хотела расспросить его: почему он сделал так с ней, почему поступил так вероломно и выкрал ее из деревни, что в этих местах нет рабов, что она не заслуживает такого отношения