Сполоснувшись у ручья ледяной водой, я переоделся в чистое, постирав прежнюю одежду. Привычный мне ритуал, который я, если мы не ночевали в деревне или придорожной харчевне, всегда выполнял сам на ночной стоянке, не давая себе лениться.

- Опять мылись виконт? – я подошёл к костру и стал развешивать одежду, чтобы она просушилась за ночь.

Я удивлённо повернулся к заговорившему со мной паладину, это был Дрейк – тот, кому я спас жизнь.

- Да, люблю чистое бельё, - я пожал плечами, в отряде все воины, кроме графа, были не знатны, но кичиться своим благородством в походе, было верхом неблагоразумия, от этих людей могла зависеть моя жизнь, в прочем я и так был всегда лоялен к не знатным, вспоминая, как мне самому достался дворянский титул.

- Кошки и те реже умываются, чем вы, - улыбнулся он, приглашая меня жестом присоединиться к их трапезе.

- «Третий раз отказывать не стоит, - я заколебался пару секунд, принимая решение, но затем отбросил ненужную сейчас гордыню в сторону, - он явно предлагает от чистого сердца, тем более трудно отказать человеку, которого недавно спас от смерти».

Мои колебания не укрылись от него, поэтому когда я не стал привычно отказываться, а кивнул и зашагал к столу, он улыбнулся и кинул быстрый взгляд на графа, который за нами пристально наблюдал.

- «Сговорились! – сразу понял я, пристраиваясь рядом с позвавшим меня паладином».

- Ну давай, доставай же скорее тот чудесный кусок ветчины, который ты купил в прошлом селе, - бесцеремонно подсел ко мне граф, радостно потирая руки, - и кровяные колбаски не забудь!

- Эй! – возмутился я, - а как же сыр, хлеб и вода, ваша лучшая еда? Усмирение плоти и отказ от чревоугодия?

- Мы отъехали достаточно от столицы, чтобы не вспомнить о вкусе мяса, - безапелляционно отмёл он мои возражения, и забрал из рук мешок с едой. Не смотря на моё возмущение, он достал из него всё самое вкусное, начиная уже от упомянутой ветчины и колбас, заканчивая глинным горшочком с медовыми сотами.

- Ох, объедение, - облизывая пальцы после обильного ужина, он отвалился от импровизированного стола из сёдел, - даже не знал Максимильян, что ты такой запасливый едок, к тому же сладкоежка.

- Мёд, кстати, я не успел даже попробовать, - ворчливо ответил я, посмотрев на пустой глиняный горшок, - хочу также отменить, что молчаливый вы, мне нравитесь больше, своей говорливой версии.

- Ха-ха-ха, - он тут же развеселился, напомнив мне того весельчака и балагура, который так мастерски выводил меня в своё время из себя, - нужно будет нам как-нибудь гульнуть и вспомнить прошлое.

Он подмигнул мне, намекая на наши похождения по трактирам, дворянкам и борделям.

- Опять же, где смирение, отказ от мирских слабостей и бичевание плоти? – напомнил я правила их же веры.

- Какой же ты зануда Максимильян, - сморщился он, - тебе накинуть лет сорок, одеть в робу и …

Тут он замолчал, а все паладины неожиданно рассмеялись.

- Что и.. ? – я недоумённо смотрел на него и отряд, и только потом до меня дошло, на кого он намекает.

Я фыркнул, встал и стал собирать еду, нужно было готовиться ко сну.

***

Утром я не узнавал паладинов, не с этими людьми я выехал в дорогу. Не было частых остановок на молитвы, как раньше, не было показательно скромной еды, в их сумках обнаружилось не меньше вкусняшек, чем в моей, взять хотя бы взять вяленное мясо, которое тонкими полосками можно было жевать во время пути, скрашивая себе дорогу. Я даже не говорю про то, что они стали вести себя, просто как единое братство людей скреплённое верой, оружием и общими делами. Граф общался с ними на равных, хотя в столице неоднократно был замечен мной в дворянской спеси.

Я не стал удивятся таким трансформациям и просто наблюдал, хотя как я понял по частым ко мне обращениям паладинов, которые словно приняли меня за своего, и отбросили с себя шелуху напускной набожности, это было естественное для них поведение в походе. Нет, то, что они стали меньше молиться не говорило о том, что они стали меньше верить, я часто видел, как после тренировок друг с другом, во время остановок, они успевали подлечивать друзьям ссадины и шишки. При этом золотое сияние их ауры ни на сантиметр не уменьшалось, не смотря на то, что они частенько пропускали полуденные молитвы. В общем эти люди мне начали даже немного нравиться, первое впечатление от них, было явно обманчивым.

***

Веселье и шутки закончились сразу, как только мы увидели невысокие, но зато каменные стены города, бывшего целью нашего путешествия. Паладины сразу же собрались, и весь путь до ворот мы проделали в молчании.

В город нас пропустили быстро и без всяких пошлин, стражник едва увидел кресты на одежде моих спутников, как тут же стремглав бросился открывать створки, которые были приоткрыты с расчётом только на одного всадника. Поскольку я не был инквизитором, то позволил себе остановиться, дать ему серебряную монету и поинтересоваться, где нам можно остановиться в приличном месте. Он тут же с радостью поделился всем, что знал, вывалив на меня гору информации о всех двух хороших трактирах в городе, всё остальные с его слов были лишь клоповниками и пристанищем различного рода преступников.

- Где остановимся? – поинтересовался я у паладина, вернувшись к отряду, - солдат сказал, что есть тут только два приличных места.

- Да где угодно, - граф легко отмахнулся и позже я понял почему. Хозяин заведения, куда мы направились, под громким названием «Кочевник запада», был не рад появлению отряда инквизиции, но тем не менее безропотно выделил нам большую комнату и пообещал обеспечить едой. Для этого графу всего лишь нужно было показать большую серебряную монету, на которой я заметил знак единого и костёр с весами на обратной стороне.

Поскольку спать в одной комнате с храпящими шестью мужиками мне совершенно не улыбалось, наслушался я их трели на других ночёвках, то я заказал себе, за свои деньги, отдельную комнату, но рядом с их. На радостях от прибыли хозяин едва не прослезился, так как кроме этого, я купил у него дополнительно полное столование за всё время пребывания здесь.

Вскоре он понял, какую ошибку совершил, когда подал за один стол разную еду: паладинам попроще, экономя на них, а мне лучшее из того, что у него было, как и вино, что появилось рядом со мной. Граф, посмотрев на это изобилие, молча встал и пропав на несколько минут, вернулся чрезвычайно довольный. Нам вскоре из кухни стали таскать лучшие блюда, а у паладинов кислое вино в кружках, по их заверениям, заменили на напиток богов. Я вначале не понял подобной внезапной трансформации подачи блюд, но когда под конец обеда заметил хозяина о огромным кровоподтёком под глазом, всё стало понятно.

- Отлично поели, пора приниматься за работу, - довольный граф поднялся из-за стола, - закуску нам приготовьте!

Слуги тут же забегали, видимо то ли видели, то ли слышали приватный разговор с хозяином таверны, но едва мы закончили седлать лошадей, как ему принесли большой кожаный мешок, который он принял и передал одному из своих, на хранение.