корреспондентов печатать нумерацию писем и сами делаем то же.

Мы просили Америку, чтобы к Выставке в Брюгге имелись все наши издания, воспроизведения и открытые письма как для Выставки, так и для продажи. Сейчас мы переживаем здесь полосу очень жаркой погоды, которая всегда тяжка для здоровья мадам Рерих. Мы все глубоко тронуты Вашими прекрасными чувствами, выраженными в письме Вашем. Именно при такой духовной объединенной работе можно превозмочь все трудности, тем более что сейчас весь мир без исключения переживает неслыханно напряженное состояние. Но воодушевительно видеть именно сейчас развитие наших дел не только в Париже, но и во многих других странах, как Отделы Музея в Белграде, Риге, Бенаресе и, по последним сведениям, в некоторых других местах прочих континентов[1168].

Еще раз благодарим Вас за выраженные Вами чувства и, полные уверенности в успехе, шлем Вам наши сердечные пожелания.

[Преданный Вам,][1169]

[Н. Рерих]

359

Н. К. Рерих — М. А. Таубе

№ 27

18 июня 1932 г.[ «Урусвати»]

Дорогой Михаил Александрович,

В письме от 6 июня Шклявер сообщает об участии на Конференции следующих стран: Германия, Испания, Голландия, Эстония, Латвия, Финляндия, Швеция, Греция, Люксембург, Португалия и так далее. В этом списке мы не видим прежде всего пяти всегда дружественных стран, а именно: Франции, Югославии, Чехословакии, Литвы, Японии. Со всеми ними, как я писал Шкляверу, имеются особые прикосновения, и следовало бы их незамедлительно использовать во благо. Не можем же мы допустить, чтобы хотя бы одна из этих стран пожелала остаться в списке разрушителей. Кроме того, не упоминаются Швейцария, Болгария, Норвегия, Дания, с которыми также были дружественные точки соприкосновения. Кроме того, Топчибашев[1170] мог бы получить весточку [из] Персии, с первым министром которой у нас была хорошая переписка. Также, почему не упоминается ни одна из южноамериканских республик? Между тем мы имели отличные отношения с Перу, Кубой, Мексикой, Бразилией и Аргентиной. Куба даже устанавливала особый Комитет для Охранения Памятников согласно нашему Пакту. Все эти пролеты, может быть, в значительной степени зависят от самого Тюльпинка, не предусмотревшего их из своего прекрасного «музейного уголка». Потому следовало бы всячески помочь ему в этом. Может быть, Парижский Центр на бланках Тюльпинка мог бы восполнить, если бы в его переписке почувствовались бы вредные пробелы. Полагаем, что такое обращение от Вашего Комитета тоже было бы крайне уместным и неотложно нужным. Время необыкновенно коротко, тем более что мы только сегодня узнали о том, что Конференция предполагается более чем на месяц раньше, то есть 10 августа. Все эти неожиданности сроков точно бы показывают отсутствие точной программы, о чем мы так заботились, начиная с октября прошлого года.

Напишите мне также, что делает Ваш Комитет по отношению Конференции, Выставки? Очевидно, что сейчас нужны какие-то особые, объединенные, координированные действия, чтобы не погрузиться в мелкие масштабы провинциализма. Посылаем в Парижский Центр несколько значительных мнений местных представителей научного, культурного мира. Если бы Вам показалось, что некоторые из них с точки зрения католичества были бы не полезны для цитирования полностью, то Вы дипломатически, просмотрев их, сделаете из них соответственные выдержки. Вообще не сомневаюсь, что Вы в отношении Конференции приложите не только всю энергию, но и всю дипломатику, отесывая камни так, чтобы они уложились в прочную башню. Битва за Благо, за Добро, за Строительство шумит всюду. Враги оказываются в положении резонатора и мегафона. Пусть они и останутся в этом положении, если пытаются приложить темные усилия свои к разрушению и разложению. Вы как жизненный мудрец знаете «ценность» прессы и вражеских наветов. Вы правильно писали мне, что обвинения Вас в масонстве лишь послужили к пользе самого масонства, куда какие-то люди хотели записываться. Истинно мощен мегафон врага, но он не знает, какие противоположные формулы он утверждает криком и свистом своим. Итак, жду от Вас подробных сведений о работах на пользу Конференции, Выставки.

Шлем наш сердечный привет Вам и семье Вашей.

360

Н. К. Рерих — Александру I Карагеоргиевичу

20 июня 1932 г. Наггар, Кулу, Пенджаб, Индия

Во исполнение благопожелания Вашего иметь комнату картин моих в Музее Белграда мною сделаны к этому следующие распоряжения. Из Индии послано вчера шесть картин (во главе с изображением Святого Сергия — Неутомимого Строителя и Покровителя Земли Русской), из Парижа посылаются пять картин и девять картин из Америки, и я хотел прибавить еще два славянских сюжета, но, по-видимому, они не вернулись еще с выставки в Бразилии и в Аргентине[1171].

Не могу не сказать еще раз, что меня особенно трогает устремление Вашего Королевского Величества к делам Культуры, Искусства, Творчества, Знания даже и тогда, когда весь мир потрясается злоумышлением и разрушительными нападениями тьмы. Решительно во всех странах без исключения все светлое, все мыслящее о созидательстве и о будущем подвергается нападкам и разрушительным ухищрениям, но, конечно, вся история человеческая и говорит нам, что эпохи возрождения и расцвета создавались и упрочивались не биржевыми спекуляциями, но подвигами Культуры. И мне драгоценно видеть среди борцов за Культуру Ваше Королевское Величество, ибо лишь этот подвиг остается на скрижалях вместе с высочайшими, героическими действиями.

При сем имею честь представить мое обращение ко Второй Конференции в Брюгге, посвященной нашему Пакту о Сохранении Культурных ценностей человечества. Уже из Парижа я имел случай слышать, что представители Югославии сердечно относятся к этому Пакту, и я убежден, что Державное Слово Ваше, Государь, внесет то утверждение, которое дает культурным восхождениям так нужную опору. Насущность нашего Пакта подтверждается, к сожалению, ежедневно. Не только в военное время, но и во время всевозможных народных волнений и потрясений уничтожаются множества незаменимых памятников Культуры, и потому так необходимо обновить и возвысить традицию почитания духовных сокровищ человечества. Мощь Монарха, сила каждого деятеля — в его высоком покровительстве Культуре, Знанию и Искусству. Потому, представляя Вашему благоусмотрению мои соображения о Пакте Охранения Памятников Искусства и Знания, я знаю, что не утруждаю Вас, но лишь отвечаю Вашим внутренним природным устремлениям. Пусть Знамя Триединства, в основу которого я положил идею Святой Троицы из Свято-Сергиевой лавры, пусть это Знамя охранит Сокровища Человечества, пусть оно охранит и все Ваши благие действия на всех героических путях Ваших.

Шлю в этом мои самые сердечные пожелания.

361

Н. К. Рерих — И. Шаховскому

24 июня 1932 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

О Господе, глубокоуважаемый отец Иоанн,

Благодарим Вас