– Вот так гораздо лучше, и никто не будет брюзжать над ухом, почему я ничего не делаю, – проговорил сам себе колдун Идзивару, вернувшись к волшебному зеркалу, чтобы наблюдая за своими гостями, убедиться в том, что они никуда далеко не уйдут.

И как говорится, проницательность колдуна Идзивару сослужила ему верную службу.

С приближением темноты, его незваные гости стали подыскивать себе место для ночлега.

– Может на ночь лучше вернуться в лес? – спросил Сузуме у Такехико.

– Надеешься, что там колдун Идзивару не сможет нас найти?

– Остаёмся здесь! – прогремел великан Оокина. – Под моей охраной можете спать спокойно!

– А ты разве не будешь спать? – удивился Сузуме.

– Когда я выполняю поручения своего господина, мне не нужен сон! Утром я вас разбужу, и мы продолжим искать дворец колдуна Идзивару!

Согласившись с предложением великана Оокина, люди легли спать. Никто из них не хотел спорить со слугой демона Дааку, потому что, обратив внимание на его горящий взгляд и каменное выражение лица, и Такехико и Сузуме сразу ощутили всю твёрдость решения великана Оокина.

Одного они только не могли сейчас знать – что хоть грозный слуга демона Дааку и был озабочен выполнением поручения своего господина, во время которого действительно мог очень долго не спать, а всё же истинной причиной его полного отказа от сна, был голод.

Конечно, отсутствие пищи для великана не являлось чем-то страшным, угрожавшим его жизни, а всё-таки по давно заведённому распорядку питания во дворце своего любимого господина демона Дааку, вечер каждого дня заканчивался для великана Оокина, роскошным ужином. Когда же великан Оокина был вынужден надолго покидать дворец Туюсимбу, для него не составляло никакого труда, утолять свой голод, ловлей диких животных, но только не в этот раз. Опасаясь потерять людей, великан Оокина подверг себя временному голоданию.

Ночь для незваных гостей колдуна Идзивару, была безмятежной. Люди спали. Великан Оокина сидел, прислушиваясь к тихим ночным звукам, опустившись на ворох мягкой травы, которую нарвал для себя здесь же на берегу. Временами он усиленно тянул носом ночной прохладный воздух, поскольку, где бы и когда бы с ним похожие ситуации ни случались, каждый раз попадая в темноту, больше доверял своему обонянию, нежели своим глазам, неприспособленным к жизни в тёмное время суток.

Что же касалось колдуна Идзивару, то он, продолжая опасаться подвоха со стороны добрых колдунов и в частности сюрпризов от Хакару и Адзамуку, не стал делать ночной вылазки на берег Золотого озера. Он вообще, прекратив наблюдение за незваными гостями, отправился спать до самого утра, ибо не мог обходиться без ночного отдыха, подобно слуге демона Дааку, да и ко всему прочему, способности хорошо видеть в темноте не имел.

А чтобы сон его никто не потревожил, он позакрывал все входные двери своего дворца, волшебными замками, поставив дополнительно за каждой дверью, ночных сторожей из числа дворцовых слуг.

Поэтому новое утро на берегу Золотого озера, говоря о расстановке добрых, не добрых, волшебных, не волшебных сил, предстало в том же виде, в каком ушёл в былое вчерашний вечер.

Первыми, едва солнце краем золотого диска показалось за горизонтом, озарив своим светом в высоком небе, пушистые редкие облака, проснулись люди. Причиной столь раннего их пробуждения, стал звук удара волшебным золотым шестом бо по большому камню, от чего на месте бывшего валуна, образовалась куча мелких камешков.

– Пора вставать! – вполголоса проговорил великан Оокина, поднимаясь с насиженного за ночь места, откуда и произвёл удар шестом бо по находящемуся возле себя, большому камню, дабы разбудить людей.

Как подумалось великану Оокина, внезапный шум будет, пожалуй, надёжнее любых окриков, в чём нисколько не ошибся. И Такехико и Сузуме проснулись разом, в первую же секунду после использования волшебного оружия.

– Даже не верится, что мы ещё живы, – потягиваясь, сказал Сузуме, когда раскрыв глаза, приподнялся со своего временного ложе, усевшись на плоский невысокий камень, возле которого проспал всю прошедшую ночь.

– Лично я был спокоен, когда вчера вечером ложился спать, – заявил Такехико, вставая на ноги. – Уверенность в том, что я проснусь на том же месте, где собирался провести всю ночь, подкреплялась для меня грозной силой нашего спутника, великана Оокина.

Слова, сказанные Такехико для верного слуги демона Дааку, были одновременно и лестью и правдой.

Но самое главное, они пришлись по нраву великану Оокина, за что он, как бы это не показалось странным, с дружественной улыбкой на лице, взглянул на Такехико.

– Я несколько раз за ночь обходил место нашего отдыха, и могу твёрдо сказать, что к нам никто не приближался, – доложил великан Оокина в ответ на слова Такехико. – Во всяком случае, никаких следов пребывания посторонних поблизости от нас, я не обнаружил.

– Всё это конечно хорошо, но прежняя наша задача найти дворец колдуна Идзивару осталась не выполненной, – сказал Такехико, оглядывая прибрежные камни Золотого озера.

– А мы разве не будем начинать новый день с завтрака? – спросил Сузуме у Такехико.

– Приём пищи устроим позднее, а пока все спят, самое время продолжить поиски дворца, – вместо Такехико ответил великан Оокина.

– Я согласен с Оокина, – сказал Такехико. – Мы конечно не знаем, привычек старого колдуна, но учитывая, что солнце только-только ещё поднимается над горизонтом, нельзя отрицать вероятности того, что он ещё пока спит. Во всяком случае, поиск его дворца важнее, чем завтрак, который мы отложим только на время.

– Ладно, согласился Сузуме и тут же воскликнул, – у нас же есть волшебная дудочка Юки! Пусть он узнает у своего отца, что нам дальше делать!

Имя Юки тяжёлым камнем прокатилось в душе великана Оокина, напомнив ему о ночном нападении на дворец хозяина Холодных гор, колдуна Цуметаи. Однако виду он не подал, хоть и с большим трудом отмёл от себя все нахлынувшие воспоминания о встрече с колдуньей Акаи, своём пребывании у неё в плену и о своём господине демоне Дааку, которому пришлось даже прибегнуть к помощи доброго колдуна, чтобы вернуть себе свой прежний облик.

– Что ж, пожалуй ты прав Сузуме, – согласился со своим другом Такехико, доставая волшебную дудочку Юки. – Без его отца нам сейчас не найти логово колдуна Идзивару.

Долго дудеть в маленькую волшебную дудочку Такехико не пришлось. Едва дудочка зазвучала, на берег Золотого озера явился Адзамуку.

– Это же не Юки! – воскликнул великан Оокина. – Мне никогда не доводилось видеть сына колдуна Цуметаи, зато я слышал о нём, что он также молод, как и вы, а этому господину не меньше трёх десятилетий.

– Мы и сами видим, что это не Юки, – проговорил Сузуме, не сводя глаз с незнакомца.