Советская разведка не осталась в долгу: в апреле 1942 г. она стала снабжать англичан разведданными, полученными от Бхагат Рама{1015}. А в июне 1942 г. нарком госбезопасности СССР санкционировал предложение П. Фитина «договориться с английской разведкой о совместном использовании возможностей Рома (Бхагат Рама. — Ю. Т.)»{1016}. Таким образом, был сделан первый шаг к началу совместной операции спецслужб СССР и Великобритании по ликвидации фашистской агентуры в Афганистане.

Для советской и британской разведок из-за длительного периода вражды между ними это было непростым решением. Особенно в Афганистане! Однако объективная необходимость заставила бывших противников тесно сотрудничать во имя общей победы над врагом.

Индийская политическая разведка (ИПР) в начале 1942 г., арестовав Соди, узнала, что Бхагат Рам является двойным (или даже тройным!) агентом и работает на СССР{1017}. Перспектива взять деятельность абвера в Индии под двойной контроль спецслужб стран антигитлеровской коалиции была, очевидно, главной причиной, заставившей англичан возобновить сотрудничество с советской разведкой в 1942 г. В июне 1942 г. Бхагат Рам был передан на связь британской разведке{1018}. Совместная борьба спецслужб Великобритании и Советского Союза против фашистской агентуры в Индии успешно продолжалась.

Руководство Внешней разведки СССР приняло такое решение из-за резкого обострения ситуации в полосе «независимых» племен Британской Индии, где при содействии разведок стран Оси Факир из Ипи успешно боролся против англичан. Британский Генеральный штаб в мае 1942 г. считал, что «из-за непредсказуемой реакции племен» на северо-западной границе Индии сложилась угрожающая обстановка{1019}.

Британские власти в Индии были крайне обеспокоены участием в восстании вазиров пуштунов из Афганистана. Поэтому английский посланник Ф. Уайли 4 мая 1942 г. встретился с афганским министром иностранных дел Мухаммед-ханом и заявил ему протест, в котором говорилось о связях афганского гражданина Абдул-хана с Факиром из Ипи{1020}.

В мае Ф. Уайли опять был вынужден заявить афганскому правительству протест по поводу участия афганских подданных в «беспорядках, организованных на территории Индии известным Факиром из Ипи»{1021}. Английский посланник сообщил К. Михайлову, что после его демарша афганские власти провели в Кабуле аресты немецких агентов. Он особенно был рад аресту Уттам Чанда, который, по его словам, был связан с немцами и содействовал С.Ч. Босу во время его бегства из Индии.

Как английская, так и советская разведка также предпринимала все возможное, чтобы пресечь деятельность агентуры стран оси в Афганистане. После прибытия в конце апреля 1942 г. в афганскую столицу Бхагат Рама М. Аллахвердов получил от него самые подробные данные о планах Д.Витцеля и К. Расмуса развернуть против англичан подрывную работу в зоне пуштунских племен. Срочно были приняты меры к тому, чтобы арестовать и вывезти резидента абвера в Москву, если он попытается скрыться из Кабула в полосу «независимых» племен Британской Индии{1022}. С уверенностью можно предположить, что захват Д. Витцеля готовили и англичане, так как они были в курсе всех планов германской разведки в Афганистане и Индии. Только осторожность Г. Пильгера уберегла абвер от крупного провала.

Пока советские разведчики в Афганистане вели охоту на Д. Витцеля, в Москве П. Фитин принял решение о разработке операции по вербовке К. Расмуса. 11 мая 1942 г. начальник советской внешней разведки на полях донесения М. Аллахвердова написал: «Отрощенко составить план вербовки Расмуса»{1023}. Из этого видно, что уже в мае 1942 г. советская разведка стремилась полностью поставить под свой контроль деятельность германской разведки в Афганистане.

Взрывоопасная обстановка на индо-афганской границе заставила руководство Министерства иностранных дел СССР и советской разведки пристально следить за ситуацией в зоне пуштунских племен. 30 мая 1942 г. Деканозов направил Меркулову запрос, в котором просил предоставить в его распоряжение материалы, «характеризующие историю и современное состояние племен в Афганистане, в особенности племен патанов»{1024}. В связи с этим Заман получил указание собрать необходимые сведения о пуштунских племенах. В инструкциях, присланных ему из Москвы, указывалось: «Для нас в настоящее время особенно большой интерес представляет деятельность племен в стране Вашего пребывания. Используйте все возможности как Ваши, так и военных соседей (военной разведки. — Ю. Т.) для получения наиболее полных данных…»{1025}

Выполнить это задание Центра было крайне сложно, так как любая информация о приграничных пуштунских племенах была в Афганистане строго секретной. К тому же советский резидент-нелегал был обязан сообщить в своей справке об этих племенах не только о деятельности германской и итальянской разведок на индо-афганской границе, но и дать обзор политики афганского правительства и Англии в полосе «независимых» племен Британской Индии. Трудная задача была М. Аллахвердовым успешно решена.

У советского резидента был свой почерк проведения особо сложных операций: он всегда концентрировал все силы на вербовке одного, зато очень ценного «источника», который обладал исчерпывающей информацией по интересующему советскую разведку вопросу. Иными словами, Заман действовал по восточной пословице: «Бей по голове, а остальное само отвалится». Так получилось и на этот раз.

М. Аллахвердов смог за крупную сумму денег купить у одного своего агента в правительственных кругах Афганистана годовой доклад афганской разведки о ситуации в полосе «независимых» пуштунских племен Британской Индии. Вероятнее всего, с 1942 г. сведения, добытые спецслужбами Афганистана, стали регулярно поступать в Москву, после чего фактически вся разветвленная агентурная сеть афганцев в Британской Индии, не ведая того, стала поставлять советской разведке ценнейшую информацию. В результате этого сведения, добытые афганской разведкой в полосе «независимых» племен Индии, уходили в Москву. О ценности этой информации свидетельствует тот факт, что советская внешняя разведка получила от своего высокопоставленного «источника» даже список британских агентов, работавших среди племен на индо-афганской границе{1026}.

В июне обстановка на индо-афганской границе еще более обострилась. Факир из Ипи, опираясь на помощь пуштунов из Афганистана, начал боевые действия против англичан в Южном Вазиристане{1027}. Стараясь лишить Факира помощи из Афганистана, английское правительство усилило нажим на Кабул, требуя запретить афганским подданным оказывать поддержку вазирам. В середине июня 1942 г. Ф. Уайли вновь заявил протест афганскому министру иностранных дел в связи с участием афганских граждан в «беспорядках в Вазиристане»{1028}. После своей встречи с Мухаммед-ханом британский посланник сообщил послу К. Михайлову: «..Эти беспорядки… приносят большое беспокойство индийскому правительству»{1029}. Ф. Уайли не стал скрывать от советского посла, что афганский министр иностранных дел принял его крайне сухо, «не проявив никакого желания пойти навстречу английской просьбе»{1030}.