воротить. Все перетаскали, получилось почти по мешку на подъезд. Так продержались, сам же сказал, вода пока есть, электричество тоже. И запасы у людей имеются, только жмотятся, каждый за себя держится.

Спросил, как у них с телефоном. Оказалось, связь у них нормально работает, правда, не со всеми районами города. Значит, что-то в наших домах случилось, точно надо смотреть, как придем. Все равно, в дождь никуда далеко не выйдешь. Рация у него служебная, поэтому частоты не совпадают с нашими «гражданскими». Подсказал, что сами их нашли в салоне связи, может, будут мимо такого проходить? И канал назвал для связи, «бандитский», «тридцать третий». Напоследок все же не выдержал, о чем никому из своих ребят потом не сказал. Отдал Олегу наличный остаток патронов к «Макарову», там десятка два оставалось в россыпи. Мужчина ничего не сказал, просто спрятал их в свой карман. И только кивнул напоследок, посмотрев в упор своими невероятно уставшими глазами. Почему-то поверил, в нас эти пули ни когда не полетят.

«Старшой» ушел к своим мужикам, подельниками уже как-то не поворачивался язык называть. Мы с Пашкой пошли к нашим машинам. Уже забираюсь в кабину, увидел как Олег что-то весьма сердито выговаривает, размахивая левой рукой, так как другой держал дробовик. Ну вот, начались первые проблемы. Когда у тебя нет ничего, плохо, что-то появилось, еще хуже...

Глава 39. «Не кочегары мы, не плотники» 14.04.2008, ближе к обеду. Дом на Пушкина.

Обратно доехали почти мгновенно, а вот разгружать машину оказалось труднее. Юрий сразу сказал, домой возьмет только свою «суперсумку» на лямках, и еще один мешок разного скоропортящегося.

- Основной запас пусть у тебя в гараже лежит.

- Что вдруг так?

- Надюха моя избалуется, если сразу увидит, каким добытчиком стал. Начнет еще больше требовать. А так оно спокойное и мне проще.

- В общем, кроме «молочки», все вполне может в гаражах без холодильника храниться.

- То, что в холодильник, есть сразу надо, кто его знает, сколько сеть продержится, - кому, как не Юрию, знать, что такое электросети. - А «консерву» пока поберечь, и все остальное. Муку, сахар от мышей обязательно запрятать надо.

- Вроде у нас нет мышей? - никогда не замечал в доме этих хвостатых проказников.

- Появится, раньше у нас в гараже бывали, отец мышеловку ставил, - удивил Пашка.

- Ну да, теперь могут, и не только они, еще, не приведи, зараженные, - согласился, вспомнив сон про военкомат.

- Игорь, ящики бы железные сварить или готовые найти? - подсказал наш парнишка.

- Железные ящики в электрохозяйстве можно найти, скоро много ненужных останется – прикинул наперед Юрий. - Неподалеку диспетчерская энергетиков, может, проведать, там какие старые найдутся? Только к ним через забор придется, прямо с улицы. Ладно, там посмотрим, теперь и Володька с нами.

Со всеми этими трудовыми хлопотами едва не забыли познакомился с Владимиром. Ему оказалось немного за пятьдесят, еще крепкий мужик, но вида совсем не боевого. Хотя, как выяснилось, срочную служил, даже когда-то ходил на охоту, но та пора давно миновала, как и его алкогольное прошлое. Супруга его и правда работала в солидном банке, но в ту среду домой так и не пришла. Взрослый сын жил где-то в Брагино, пока телефон работал, связывались. Пробраться сюда у сына никак не получалось, оно и понятно. Поэтому Владимир совсем затосковал, «Хорошо, Юрка позвонил, смысл какой-то появился. Вот, сегодня и сгодился, можно, так с вами и буду»?

При этих словах вспомнил про своего соседа с первого этажа, что периодически «светился» на балконе, покуривая и приветливо помахивая. Надо бы его тоже привлечь, лишние руки не помешают. Здесь Володя меня огорчил, сказал, что вчера, ближе к вечеру, мой сосед вышел во двор и долго ходил кругами. Да так потом и ушел куда-то со двора. Почему он так сделал, понял после слов Володи о том, сосед вышел в рубашке, трусах и домашних тапочках, все также улыбался и помахивал. Вышел не через дверь, похоже, выпрыгнул с балкона, со своего первого (он же второй) этажа.

Да, тут, пожалуй, сойдешь с ума. Получается, у нас с Пашкой подъезд почти пустой, только соседи-пенсионеры на третьем этаже надо мной. Но они никак не проявляют себя, может, тоже с ума сошли, может в зомби превратились. Что делать, жизнь есть жизнь, даже такая ненормальная. Юрий уже выдал Володе один из своих «кенвудов» из нашей добычи вместе с зарядкой. Так что будем на связи.

Позывной наш новый товарищ выбрал себе простой, «Вован». Хотел придумать ему что-то более грозное. На что он ответил, что во «внутренних» служил, зону охранял когда-то, так что «Вован» это не от имени. Признался, что сам тоже «вэвэшник», только служил в охране промышленного объекта. Как сказал Володя, «за это потом выпьем, как время придет». Оружие ему пока выдать никакого не могу, только мысли есть, но об этом только через денек-другой смогу точно сказать. На что он совсем не огорчился, еще и отдав ружье обратно Пашке.

- Мне лучше рулем крутить, или отремонтировать что-то.

- Солярки-то хватит на езду?

- Найду. Только просьба одна... Может, как-нибудь до банка доедем? Посмотрим, что действительно никого нет... Это «Агробанк», угол Пушкина и Собинова.

- Почти у Волковского театра?

- Ну да, рядом.

- Проезжали рядом, мало там веселого...

- Ну, ладно, тогда, - Володя явно не обрадовался.

- Если получится, что задумали, завтра-послезавтра попробуем добраться, только осторожно.

- А завтра что? - уточнил Юра.

- Завтра у нас важная экспедиция намечается.

- Меня Надька не отпустит, это к гадалке не ходи!

- А мы одни и собирались, там вдвоем сподручнее.

Если потом действительно рискнем к банку пробраться, то мужики за рулем, сами прикрывать станем. Внутрь не полезем, и его не пустим. На это Вован сказал, что только внизу посмотрит, а там дальше уже понятно станет. Если в здании остался кто живой, знак подаст, а по этажам бегать, помня, какие уроды из театра повылезали... Нет уж, лучше сразу... Не пулю в башку, а отказаться от такого геройства.

Дальше снова занялись более прозаическими делами. Теперь нас стало в два раза больше, делим на части продукты, что не портятся, и что не сгрызть мышам. Смотрю, у меня в гараже уже не повернуться. Часть из своей доли,