— Думаю, что я наконец начинаю приспосабливаться к нашему телефонному аппарату с гарнитурой, — сказала Лайла. — На этой неделе у меня сорвался только один звонок, да и то случайно.

— Это прогресс, — согласилась Абигейл.

— Впрочем, мне это очень нравится. — Глаза Лайлы горели, чего никогда не было, пока она работала домоправительницей в Роуз-Хилл. — Работа в агентстве дарит мне ощущение, будто я вновь переживаю лучшую часть своего прошлого. Все эти поездки, в которые мы отправлялись вместе с Гордоном — Рим, Париж, Лондон, зимой — Карибские острова… — Она задумчиво вздохнула. — Ежедневное напоминание о том, что да, когда-то я действительно жила настоящей жизнью.

— А сейчас не живешь?

— О, не пойми меня неправильно. Я не жалуюсь, — ответила Лайла с легкостью, которая была выразительнее любых слов. — Работа отличная. И во многих отношениях жизнь у меня тоже отличная. Например, кто бы мог шесть месяцев назад предположить, что мы с тобой будем вместе обедать? — Она огляделась по сторонам — они сидели в застекленном внутреннем дворике, так что могли нежиться в солнечных лучах и при этом не мерзнуть, — а затем, улыбнувшись, снова перевела взгляд на Абигейл. — Я понимаю, это прозвучит как штамп, но воистину нужно потерять все, чтобы понять, что на самом деле имеет значение.

Абигейл улыбнулась ей в ответ, едва тоже не впав в сентиментальность.

— Как Нил? — осведомилась она.

Они не говорили с Лайлой уже несколько дней, и ей, как всегда, хотелось услышать об успехах, которые он делает, — как и обо всем, что вселяло в нее надежду.

— Хорошо, — осторожно ответила Лайла. Два раза в неделю Нил встречался с психотерапевтом; на него явно действовали антидепрессанты, которые он сейчас принимал, — это были уже не те лекарства, что были предписаны ему до пожара. С точки зрения Лайлы, разница была как между небом и землей. Но она, тем не менее, предпочитала оставаться осмотрительной, стараясь не нагружать Нила и себя слишком большими ожиданиями. — Накануне у него состоялся мини-прорыв — был прием у психотерапевта, на котором многое стало понятно. Похоже, что Нил скрывал в себе гнев и обиду не только на своего отца, но и на меня.

— Но почему? Что такого ты сделала?

Энтузиазм Лайлы угас, и она побледнела.

— В тот день я оставила Гордона одного.

Больше никаких объяснений не требовалось.

— Мне кажется, между этими вещами нет никакой разумной связи, — вздохнув, сказала Абигейл.

— Дело не только во мне — Нил корит и себя самого. Он думает, что, если бы он был хорошим сыном, Гордон сейчас бы жил. Я понимаю, что это полная бессмыслица, но сын действительно так чувствует. — На лбу Лайлы появились привычные уже морщинки озабоченности, но затем ее лицо снова разгладилось. — Однако я рада, что он сказал мне об этом, хотя, признаться, слышать это было тяжело. По крайней мере, теперь я знаю, что думает сын. Я предпочитаю иметь дело с реальным Нилом, со всеми его достоинствами и недостатками, чем с видимостью идеального сына, который на самом деле не такой уж идеальный.

Абигейл, вспомнив о Фебе, которая по-прежнему была очень замкнута, подумала: «Если бы мне только удалось сделать так, чтобы она поговорила со мной…»

Тем временем им принесли заказанную еду. Салат из креветок и авокадо для Лайлы и отварной морской окунь для Абигейл, а также фирменное блюдо — плоский итальянский хлеб фокачиа с сыром талледжио.

— А как дела у Фебы? — спросила Лайла, принимаясь за свой салат.

— Завтра мы с ней идем на наш первый семейный прием. — При мысли об этом у Абигейл засосало под ложечкой. — Доктор Эрнст сказал, что она уже готова к этому, и я полагаю, он знает что делает. Во всяком случае, он продолжает уверять нас, что у Фебы наблюдается явный прогресс. Но насколько искренне он это говорит? Особых подтверждений мы пока не видим. Когда Феба со мной и Кентом, у меня появляется ощущение, что она все делает так, чтобы ее поскорее оставили в покое. — Абигейл могла признаться в этом только Лайле. С другими же людьми, как только ее спрашивали о здоровье дочери, она натягивала улыбающуюся маску и излагала официальную версию: Феба находится за городом у родителей, пока не выздоровеет после своих травм.

— Нил иногда ведет себя точно так же, — сказала Лайла. — У нас с ним по-прежнему бывают стычки.

Абигейл чуть наклонилась вперед и тихо, но взволнованно спросила:

— А Нил не говорил тебе чего-то… ну, ты понимаешь… про то, что могло привести Фебу к… — Она так и не смогла закончить фразу: слишком еще свежи были в памяти воспоминания о трагедии.

— Нет, ничего такого он мне не говорил. — Лайла тоже казалась растерянной. — Когда я как-то попыталась расспросить его об этом, он заявил буквально следующее: «Если Феба захочет что-то сказать, вы должны услышать это от нее».

— Ты думаешь, Нил что-то знает, но не говорит?

— Возможно. Но в одном он прав — что бы там ни было, это должно прозвучать от Фебы.

Абигейл вздохнула и положила вилку. Аппетит, похоже, полностью исчез, как и ее расслабленное состояние.

— Вся беда в том, что мы с ней не продвинулись ни на шаг. Такое впечатление, как будто пытаешься проломить каменную стену. Но мне очень хотелось бы знать, что прячется за этой стеной.

— Обычно это не что-то одно. В случае с Нилом легко можно было бы винить трагедию, которая произошла с Гордоном, но на самом деле у него есть и свои собственные проблемы. — Лайла протянула руку через стол и положила ее на ладонь Абигейл. — Если Феба действительно что-то утаивает от тебя, рано или поздно это выяснится. И помни, что речь идет даже не столько о том, что произошло, сколько о том, что будет происходить в дальнейшем.

При этой мысли у Абигейл снова тоскливо заныло в животе.

— Это меня и волнует. Конечно, я очень хочу, чтобы она была дома, но в то же время жутко боюсь этого. Может, мне запереть все ножи? Выгрести все лекарства из аптечки? Но ведь если я сделаю все это, мне все равно не уследить за Фебой. Разве что целый день сидеть рядом с ней…

Лайла смотрела на нее с понимающим сочувствием.

— Это происходит не только у тебя. Со мной иногда творится то же самое. Но ты пройдешь через это. Мы обе пройдем.

— Как ты можешь быть в этом настолько уверена?

Лайла криво улыбнулась.

— Я и не уверена. Но я считаю, что, если человек повторяет одно и то же достаточное количество раз, он в конце концов и сам поверит в это.

За основным блюдом они говорили уже о другом. Лайла подробнее рассказала Абигейл о работе и всевозможных мыльных операх у женщин, с которыми она работает. Абигейл, в свою очередь, сообщила Лайле последние новости о разводе. Всего несколько месяцев назад, когда Абигейл затрагивала эту тему, она тут же начинала проклинать Кента, но сейчас, к своему собственному удивлению, относилась к этому совершенно спокойно.