двигатели работали, вряд ли удалось вырваться из этой звездной западни. К тому же он не знал устройства пульта управления, чтобы установить причину аварии. Касдей и Пенемо смирились со смертью. Вилдхейт, шатаясь, двинулся вниз, в машинное отделение, намереваясь разобраться с двигателем.

Вдали от рубки воздух казался более холодным и дышать было легче. Может, в нем было больше кислорода? Несколько раз он терял нить мышления, но все же усилием воли опять заставлял себя вернуться в эту страшную реальность.

Скафандр в темной нише напомнил ему о Сарайя — черном нетопыре в плаще. Сноп света, льющейся из иллюминатора, наводил на мысль об огне, видимом через окно, выходящем в ад. Очередной мираж — Гесс Ховер, который торопился на своих ногах на помощь другу — исчез, когда он подошел ближе. В темном машинном отделении он внезапно увидел фигурку Ветки. Ее лицо было искажено отчаянием, а руки протянуты в умоляющем жесте. Видение было настолько реальным, что Вилдхейт, казалось, услышал слова из шепчущих уст девушки:

— Коул, прошу тебя не вмешивайся!

Вилдхейт удивленный этим странным желанием, внезапно осознал, что симбиот по–прежнему находился у него на плече.

— Сколько еще до конца, Коул?

— Уже немного. Старые звезды создаются заново. Даже атомы были разбиты и собраны вновь. Для богов настали тяжелые времена.

Фигурка Ветки расплылась и опять сфокусировалась. На этот раз она обращалась к кому–то другому. Слова были настоящие, не призрачные.

— Помоги мне. Почти уже пришло время!

Коул замер, словно он тоже мог реагировать на этот плод воображения Вилдхейта. На корабле что–то испортилось. В относительно небольшом количестве оставшегося воздуха ощутимо запахло терпким, удушающим дымом.

— Настало время… сейчас… — донеслись до его сознания слова.

Взрыв потряс человека. Нарастающая боль в плече была нестерпимой. Субинспектор чувствовал ее так, словно Коул вырвал нить, связывающую их. Он попытался было укоротить ее, но она нарастала так стремительно что впору было потерять сознание. Он громко кричал до тех пор, пока потерял сознание и избавился от дальнейшего мучения. И только где–то в глубинах сознания звучали странные слова:

— Прощай, инспектор! Прощай!

То, что наступило позже, не было для Вилдхейта ни смертью, ни жизнью. Он находился на дне какой–то глубокой пучины, в которой отсутствовали всякие ощущения. Он чувствовал только Ток времени, но не мог оценить его, не мог понять, сколько его прошло и на что оно было предназначено. Внезапно он ощутил чудовищную боль в плече. Тянущуюся вниз, к сердцу.

Некоторые эпизоды того, что было с ним совсем недавно, он помнил, или ему это казалось. Какие–то люди возникали возле него и потрясали белыми палками. Он чувствовал запах лекарств, которые дарили ему дни, и может быть, целую вечность отдыха…

— Спокойнее, Джим! Уже все позади! — донесся до него чей–то голос.

Он постарался сосредоточиться.

— Гесс?

Возле госпитальной койки он увидел пару коротких служебных шортов, из которых торчала пара отличных мужских ног. Он перевел взгляд вверх и увидел субинспектора пространства Ховера. Вилдхейт попробовал сесть, но боль в плече, пронзившая его, заставила упасть обратно на простыню.

— Гесс, где я?

— В госпитальном отсеке космического крейсера «Звездный скорпион», если этот ответ удовлетворит тебя. Ты был очень болен.

— Помню… конец старой вселенной… на полицейском крейсере Ра… Грасс, я не мог выбраться оттуда живым!

— Спокойнее, дружище! Весь ваш корабль был целиком вырван из старой вселенной и переброшен к нам, в новую. Не знаю точно, как это было сделано, но знаю, кто это сделал и почему.

— Коул?

— Нет. В противоположность Таллатху Коул пытался воспрепятствовать этому. В последний момент он пытался задержать корабль там, на месте, но это, к счастью, ему не удалось. Он погиб в воронке вселенной. Ты должен благодарить чувствователей, которые действовали под командой Ветки.

— Да… мне казалось тогда, что я вижу ее… и она просила Коула не вмешиваться.

— Похоже на то, что и ты времени не терял. Хотя она пыталась спасти не тебя. Ей нужен был корабль.

— Зачем, черт возьми?

— Отсутствие кораблей привело к тому, что ясновидящие на Майо не могли покинуть планету. Когда Ветка оказалась вне ее пределов, она получила возможность воспользоваться своими магическими силами и похитить корабль. Допускаю, что именно этот корабль понадобился ей.

— Но почему?

— Он довольно небольшой и легкий в обслуживании, а кроме этого имеет систему прохождения стыка вселенных. Именно это и было ей нужно. Благодаря этому, она могла вернуться к своим.

— Где она сейчас?

— Сидит возле приборов управления Оружием Хаоса и разбивает в пух и прах нашу оборону и все наши попытки войти в боевой контакт с флотилией Ра.

Вилдхейт лежал на спине и спокойно переваривал полученную информацию. Потом произнес:

— Гесс, что стало с полицейским крейсером?

— Это особая история, чувствователи переправили его на Майо. К счастью, Дабрия был готов к такого рода неожиданностям и перехватил его вместе с тобой и еще двумя типами на борту. Когда они пришли в себя, то потребовали соединить их с Сарайя и попросили забрать вас с планеты.

— А сам корабль? Он в порядке?

— Скоро будет. Когда мы получили вас, он был похож на кучу слепленных кусков металла, поскольку вы разобрали его до винтика. Нужно кончать с этой пагубной страстью к развинчиванию, Джим. Демонтирование космических кораблей в полете может оказаться вредным для здоровья. Потребовались два корабля–лаборатории и монтажная станция, чтобы почти за месяц на равнине планеты Майо собрать эти куски в более или менее работоспособную кучу.

— Он сейчас на ходу?

— Говорят, что да. Наши спецы неплохо поработали. Это единственный звездолет, который может доставить нас на стык вселенных для того, чтобы увидеться с некоей дамочкой.

— А Касдей и Пенемо? Как они?

Их удалось вытащить из лап смерти. Они выздоровели быстрее тебя и даже помогли в ремонте корабля.

— Они будут нужны для полета через стык, Гесс. Жаль Коула. Почему он отдал свою жизнь только для того, чтобы помешать Ветке похитить корабль?

— Таллатх объяснил это. Вместе с Коулом они считали, что чувствователи, обретя свободу, составили бы большую угрозу для рода человеческого. Большую даже чем Ра и все чужие расы вместе взятые. Сарайя утверждает то же самое. Он намеревается сделать что–то, чтобы противопоставить Майо, когда закончится вся эта авантюра.

— Я получу другого симбиота?

— Сомневаюсь. Ведь ты первый человек, который пережил разрыв симбиотических связей. И новые испытания стали бы искушать судьбу. Сейчас тебе вернут твою старую форму и ты начнешь работать. Чем быстрее мы уничтожим Оружие Хаоса, тем быстрее сможем вернуться к своим обычным обязанностям.

— Я