Жрица оглянулась.

Ее спутники пытались дремать, но это получилось только у Свина, который мог заснуть, даже если его самого лупили прутом по голове. Остальные маялись, вдыхая крепкий дух разгоряченных тел, смешанный с вонью горелого масла из светильников. Судя по тому, как кэрродж раскачивало, ехали они быстро – определить, насколько велика скорость, не получалось из-за отсутствия дверей и окон. Стоящий у смотровых щелей Младший Проводник изредка вскидывал правую руку, – драммер замирал, и тогда гребцы, выдвинув рукояти вверх, на некоторое время переставали работать. Потом он взмахивал левой рукой, и драммер снова заводил свою унылую песню: раз-два, к себе-от себя, раз-два…

Айша почувствовала, как зудит кожа на правой щеке, и повернула голову – Косолапый сверлил ее недобрым взглядом. Заметив, что она смотрит на него, Косолапый изобразил нежную улыбку, но с нежностью у него не задалось.

«Вот уж кого я с удовольствием отправлю к Беспощадному первым, – подумала жрица, отвечая на взгляд Косолапого. – Было бы здорово притащить его в Зал Жертвы, подвесить крестом и искупаться в его крови… Посмотреть, как бьется его сердце в разъятой груди, и как по капле выходит из него жизнь».

Она улыбнулась.

Если честно, то она бы с удовольствием убила бы любого из своих попутчиков. На самом деле план прост – дать Белке возможность проредить ряды ее соратников, а потом… Потом надо будет убрать оставшихся. Ну, зачем лекарство Бегуну? Зачем парковому вечная жизнь? Зачем вообще оставлять жизнь бесполезным и диким парковым? Они – пыль под ногами племени Сити! А зачем жить долго вэрриору фармеров? Нет! Фармеры, конечно, нужны! Иначе кто же будет выращивать разные полезные растения? Кто будет пасти лошадей и коров? Собирать молоко? Разводить кур и уток? Разве народу Сити подобает возиться со свиньями? Из фармеров надо отобрать самых лучших и умелых, и только им даровать долгую жизнь! С помощью лекарства можно объединить Сити и Таун, но для этого понадобится убить Косолапого и его мерзкого хрипатого жреца. С ними она не уживется никогда!

Айша закрыла глаза.

Будет тяжело, но она справится. Грызун поможет. Бабах поможет. Жаль, нет больше Додо, но и без него шансы есть! Она самая умная и самая хитрая во всей компании. Она – самый большой и ядовитый паук в этой банке. Главное – выбрать момент и ударить насмерть.

Айша встала и подошла к Младшему Проводнику. Он покосился на жрицу, но от дороги не отвлекся, продолжал смотреть свозь узкие прорези в железном щите на стелющуюся перед ним Рейлу.

– Ты их видишь? – спросила Айша.

Младший покачал головой.

– Нет.

– Они не могли так далеко уехать…

– Могли, – возразил Младший. – Раз мы их не видим…

– Ты мог ошибиться Рейлой?

– Нет.

Айша помолчала, обдумывая следующий вопрос.

– Мы их догоним?

– Не знаю.

– Но мы сможем проследить место, куда они поедут?

– Да, – ответил Младший без раздумий. – Пока у них и у нас одна дорога, жрица. И ни им, ни нам с нее не свернуть.

Он поглядел на истрепанную карту, лежащую на подставке перед ним.

– И главное для нас, – добавил Младший Проводник, – это не догнать их немедленно, главное для нас – это проехать мост…

– Мост? – повторила за ним жрица.

Младший ткнул пальцем в карту.

– Вот.

– И далеко нам еще ехать до моста?

– Нет, – ответил Младший, делая приглашающий жест и отступая в сторону.

Айша заглянула в смотровую щель и с трудом сдержала испуг. Две стальных нити Рейлы упирались в странную решетчатую конструкцию, до которой было буквально подать рукой.

Кэрродж ехал быстро, значительно быстрее, чем Айша могла себе представить, находясь внутри закрытой железной коробки. Младший Проводник вскинул вверх обе руки и драммер ускорил ритм вдвое.

Раз-два-раз-два-раз-два…

Вдвое быстрее заходили гребные рычаги. Гребцы держали темп, багровели и задыхались, но держали!

Раз-два-раз-два-раз-два…

Казалось, что кэрродж не может ехать быстрее, но он продолжал набирать скорость. Жрица хотела вскрикнуть, но горло перехватило от ужаса и она не смогла выдавить ни звука. Это был не мост – это были руины моста, на которых каким-то чудом все еще держалась Рейла. Ржавое убожество, которое никак не могло выдержать огромный и тяжелый роувинг!

Они летели навстречу верной смерти. Неужели таким был план Проводника? Неужели он с Механиком задумал убить всех, сбросив кэрродж в пропасть?

Раз-два-раз-два-раз-два… Вдох-выдох, вдох-выдох…

Айша с замиранием сердца глядела вперед. Что толку кричать? Сам Беспощадный не смог бы остановить такую махину за те секунды, что им остались!

Роувинг влетел на мост и тот задрожал под его весом. Рейла заходила ходуном вместе с решетчатыми фермами, кэрродж затрясло, и тогда Айша поняла задумку Младшего: именно скорость давала тяжеленому кэрроджу шансы проскочить по шаткому пути.

Гребцы не сбрасывали темп. Раскачивались под низким потолком масляные светильники и копоть висела в воздухе причудливо, как тени. Кэрродж трясло так, что даже Свин проснулся и начал крутить своей уродливой рыжей башкой. Роувинг несся по мосту и жрица считала ярды, оставшиеся до вожделенного берега.

Сто. Пятьдесят. Десять.

Под днищем громыхнуло, воздух за миг наполнился густой белой пылью, огненными болидами мелькнули сорванные светильники, а пол больно и сильно ударил Айшу по пяткам. Падая, она увидела, как полетели по кэрроджу выбитые со своих скамей гребцы.

Инстинктивно (на обдумывание чего-либо у нее просто не было времени) жрица метнулась под столик, на котором лежали карты, и вцепилась руками в железную трубу основания. Рядом ничком упал Младший, глаза у него были шальные, бездумные, и жрица поняла, что происходит нечто страшное, о чем ни Младший, ни сам Главный Проводник понятия не имели и даже предположить подобного не могли.

Кэрродж задрал зад, словно брыкающаяся лошадь, рухнул обратно на рельсы, присел на рессоры и снова подскочил в воздух. Мимо Айши пропорхал Облом, врезался в стену и улетел обратно уже без чувств, с разбитым в кровь лицом. Айшу подбросило, руки ее скользнули по металлу трубы, разжались, и она мощно приложилась теменем о столешницу. В первый момент она подумала, что засыпает – мир померк и стал нерезким, а потом она уже ничего не думала, потому, что сознание покинуло ее.

* * *

Когда на насыпи появилась трава, Книжник едва не пустился в пляс – Горячие земли остались позади, но они дождались, пока вокруг не позеленело по-настоящему, исчезли странные корявые деревья, похожие на ночной кошмар, трава из коричневато-зеленой стала просто зеленой, а над кустами появились мошка и птицы.