коннозаводства» за 1860 год А.А. Стахович писал: «Не один Варвар в первое же время управления В.П. Воейковым заводом выказывает резвость, его сверстники, чистопородные Лютый, Людмилл, сыновья Лебедя 4-го, выказывают, особенно Лютый, большую резвость». В 1849 году Лютого назначили в Москву – центр рысистой охоты. Замечательно, что Воейков из всех жеребцов выбрал для Москвы лишь одного Лютого. Лютый в Москве пользовался большим спросом: с ним случали многих кобыл, от него произошел Лютый Иевлева, давший призовой приплод, а также другие интересные лошади. Однако если имя Лютого сейчас имеет реальное, а не только историческое значение, то этим мы обязаны кобыле, которая принадлежала итальянскому дипломату графу Поццо ди Борго. Эту кобылу звали Летучей. От нее и Лютого в 1857 году родился Бархатный 5.42, отец первоклассного по резвости Булата, который дал Леска. Таким образом, и к созданию Леска приложил свою руку Воейков. Лютый пробыл в Москве до 1861 года, потом был переведен в Хреновской завод. Увы, поздно, ибо в 1862 году жеребец пал. Не могу в заключение не заметить, что кобыла Отмена была феноменальной заводской маткой: она мать Данной, Усана 5-го, Лютого, призового Леденца и других.

Хочу сказать попутно два-три слова о Щёкине 2-м. Уже не первый год он пишет работу о Хреновом и занимается в заводском архиве. Летом этого года (1927) я по его просьбе просматривал часть этой работы и обратил внимание на критическую оценку деятельности Воейкова. Я тогда же указал Щёкину на необходимость пересмотреть оценку, а теперь добавлю, что мало пользы принесло Щёкину изучение хреновских архивов, если он так неверно понял деятельность Воейкова и так пристрастно его осудил.

По словам Лодыженского, прежние рысистые лошади были значительно меньше современных рысистых лошадей. О том же ему говорил его дед Д.П. Воейков: указывал, что лошади его завода второго и третьего поколений были крупнее основного состава, купленного главным образом в Хреновском заводе и у В.И. Шишкина. Вопрос о росте прежних хреновских и вообще рысистых лошадей очень интересен, об этом имеется мало проверенных данных. Дело в том, что ни Шишкин (исключение было сделано только для Бычка), ни администрация Хреновского завода в книге 1839 года не отметили рост своих лошадей. Так что точных данных о росте основного ядра орловской породы не имеется. Благодаря В.И. Коптеву у нас есть данные о росте некоторых хреновских родоначальников, но они приблизительны. До некоторой степени мы можем судить о росте хреновских кобыл, и этим мы обязаны Д.П. Голохвастову, который в описи своего завода отметил рост своих заводских маток, большинство которых родилось в Хреновом. Между прочим, Лодыженский, хорошо знавший завод П.П. Воейкова, говорил мне, что и там рысаки были мельче кровных лошадей и мельче тех рысаков, с которыми пришлось работать ему самому. Это сообщение Лодыженского я смог проверить. К.К. Кноп подарил мне 16 заводских книг завода П.П. Воейкова, купленных им случайно в антикварной книжной торговле Шибанова в Москве. Все вполне совпало с тем, что говорил мне Фёдор Ильич. Впрочем, иначе и быть не могло, ибо Лодыженский был очень правдивый человек.

В заводских книгах П.П. Воейкова я нашел весьма интересные данные о жеребце Ганнибале (он же Барсик) графа В.Г. Орлова. Этот жеребец имел большое влияние на орловскую рысистую породу в 1820–30-х годах. Материалы эти проливают свет на темные стороны истории этой лошади, дают новые (пусть и не исчерпывающие) сведения о ее происхождении и позволяют хотя бы до некоторой степени проследить ее заводскую деятельность.

Прежде чем говорить о самом Ганнибале, который был сыном Барса 1-го (родоначальника), следует разрешить запутанный вопрос вообще о сыновьях Барса 1-го, выпущенных из Хренового еще при жизни графа Орлова жеребцами. Впервые в печати сведения о них появились в 1845 году. Тогда на страницах «Журнала коннозаводства» (№ 2), в статье, посвященной покупке Хреновского завода в казну, было сказано: «Из первых, родившихся от Барса, детей гр. Орловым в 1792 году подарены: г. Чесменскому Барсик большой, гр. Г.В. Орлову Барсик маленький и г. Лопухину Барсик серый». Таким образом, устанавливалось, что три сына Барса-родоначальника покинули Хреновое жеребцами и все три были подарены. Сообщение это не отличается точностью и не может быть принято на веру целиком. Лодыгин внес в это сообщение существенную поправку, предложив читать: «рожденные в 1792 г., а не подаренные в 1792 г.». Я могу к этому добавить, что в перечислении пропущен жеребец Богатырь, подведенный Орловым императору Павлу Петровичу, а им передаренный графу Кутайсову. Это факт исторически доказанный и не подлежащий оспариванию. Все тот же Лодыгин доказал, что Барсик серый был уступлен Лопухину мерином, а не жеребцом, и уже после смерти графа Орлова, да и Барсик большой едва ли был выпущен из завода жеребцом. Лодыгин считал, что лишь Барсик маленький и Богатырь покинули Хреновое жеребцами.

Барсик маленький был подарен основателем орловской породы его родственнику Орлову. Во всех заводских книгах существует путаница инициалов этого лица: где-то указывается В.Г., а где-то Г.В. В первом случае это родной брат Орлова-Чесменского, во втором – его племянник, сын его брата Владимира Григорьевича. Из-за этой путаницы невозможно решить, кому именно был подарен Барсик маленький. Барсик маленький не внесен в заводскую книгу 1839 года. Это доказывает, что он не получил заводского назначения в Хреновом. Вспомним, что и Богатырь, который успел оставить в Хреновом одну дочь, также не значится в описи этого завода. Однако в том, что Барсик маленький был действительно сыном Барса 1-го, сомнений нет, ибо целый ряд прежних заводских книг свидетельствует об этом.

Приведу заводскую таблицу работы сыновей Барса-родоначальника – Богатыря и Барсика маленького, из которой видно, как велико было в прошлом их значение в наших рысистых заводах.

О Богатыре я уже имел случай говорить, описывая завод герцога Лейхтенбергского. Значение Богатыря в рысистом коннозаводстве очень велико. Целый ряд знаменитых заводов того времени – Кутайсова, Гавриловский, Дубовицкого, Воейкова, Гагарина, Бухвостова, Пешкова и других – имели производителями сыновей или внуков кутайсовского Богатыря. Так, например, в заводе Дубовицкого кровь сына Богатыря Лорда 1-го была у многих маток, а несколько сыновей этого жеребца получили заводское назначение. Едва ли хоть один первоклассный или известный завод того времени, разводивший рысистых лошадей, не имел в том или ином виде крови Богатыря и не работал с нею.

Быть может, не так широко, но значительно удачнее был использован Барсик маленький. Этому жеребцу суждено было основать знаменитые беговые линии, которые смело вступили в конкуренцию с ведущими хреновскими линиями и нередко в этом состязании