Но, поскольку их там не было, нам придется обратиться к наградному листу на представление командира стрелкового батальона капитана Сапрыкина В.А. к званию Героя, который составил и подписал командир 612 стрелкового полка майор К. Алиев. В графе «ранения и контузии» он написал: «Убит 3 декабря 1943 года», а затем кратко изложил «личный боевой подвиг» Героя:

«В боях с 1 по 3.12.1943 г. в дер. Красная Слобода, Дубровинского района, Витебской области тов. Сапрыкин со своим батальоном выбил немцев из сильно укрепленного важного опорного пункта. Несмотря на многочисленные контратаки превосходящего противника тов. Сапрыкин стойко удерживал рубеж. Каждый день противник предпринимал до 10–12 контратак при поддержке танков. Капитан Сапрыкин после трехдневных боев героически сдерживал натиск до батальона пехоты противника, с группой 30 человек. На третий день немцы численностью до батальона предприняли ожесточенную контратаку при поддержке 15 танков и отрезали Сапрыкина с остатками батальона. Все бойцы дрались до последнего патрона, воодушевляемые стойкостью своего комбата. Тов. Сапрыкин вызвал огонь на себя, когда кольцо немцев сузилось до двадцати метров. До последнего дыхания тов. капитан Сапрыкин уничтожал наседавших со всех сторон немцев. Последние слова, переданные Сапрыкиным по радио: «Заканчиваю работу, прощайте, товарищи, умираю за Родину». Смертью героя погиб капитан Сапрыкин, истребив со своим батальоном за три дня боев до полка немецкой пехоты. Его подвиг заслуживает высшей Правительственной награды».[496]

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года Сапрыкину Владимиру Алексеевичу посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Однако он выжил. Тяжело контуженного, с пробитой насквозь грудью, его подобрали немцы и отправили в концлагерь. Капитан перенес все муки и лишения, прошел пять лагерей и весной сорок пятого был освобожден войсками союзников. О Победе бывший военнопленный Сапрыкин узнал в английском госпитале, где залечивал фронтовые ранения и раны. Допрашивавший его подполковник «положил глаз» на ухаживавшую за Сапрыкиным его возлюбленную медсестру Ирину. В сильном подпитии разъяренный подполковник порвал единственный и чудом сохранившийся документ, подтверждавший принадлежность капитана к Красной армии, — аттестат на обмундирование, — заявив при этом, что теперь он никто. Сапрыкин вскочил с кровати, вырвал у подполковника пистолет из рук и вышвырнул его за дверь. А потом, считая, что все мосты сожжены и понимая, что ждет его на родине, один уплыл на пароходе из Гамбурга в далекую Канаду.

Все эти годы «невозвращенец» Сапрыкин страдал, тяжело переживал разлуку с Родиной. Он так и не сумел адаптироваться до конца к новой жизни, не завел семьи. Его небольшая квартира в Торонто была оклеена фотографиями времен Великой Отечественной войны, заставлена полками с книгами на русском языке. Их он собрал около 5 тысяч томов. В основном — произведения русских классиков и мемуары наших полководцев. До последних дней он оставался патриотом своей страны. Радовался ее успехам, переживал по поводу неудач. За несколько лет до смерти Сапрыкин приютил у себя молодого эмигранта из Ленинграда. А когда во время трансляции хоккейного матча увидел, как тот радовался, когда избивали советского хоккеиста, выпроводил его из дома.

Узнав через Красный Крест адрес отца-фронтовика, он написал ему:

«Дорогой папа! Мне трудно писать. Нет слов, чтобы передать до боли волнующее чувство счастья, охватившее меня при вести о тебе… Я преисполнен гордости и счастья, узнав от советского представителя в Канаде, что ты здоров. По-иному сложилась моя судьба: постылый плен и жизнь на чужбине. Трудно в нескольких словах передать о своей жизни, скажу только то, что здоровье мое слабое. Сквозное ранение в грудь (при этом обстоятельстве я был взят в конце декабря 1943 года в плен) дает знать о себе и по сей день. Пусть столь краткое и невнятное письмо облегчит твое состояние сознанием того, что в самые трудные для нашей страны годы я был в рядах ее защитников. Пойми и не осуди мое невозвращение. Твой сын не предатель родины. Более того, мысли о ней были и остаются единым убеждением в его жизни за границей…».[497]

Советский представитель в Канаде — это А.Н. Яковлев. Сапрыкин, случайно узнав о своей высокой награде, побывал у него на приеме в середине 70-х годов. Александр Николаевич выслушал Владимира Алексеевича, обещал помочь. Сам позвонил в газету «Труд» и рассказал о необычной судьбе Героя.

А. Н. Яковлев вспоминал:

— Тяжелая одиссея этого человека потрясла нас. Я дал телеграмму в Москву. Просил поточнее навести справки о высокой награде Сапрыкина. Надеялся, что вернем герою его звезду и посодействуем его приезду в Союз. Провел по этому необычному делу и переговоры с канадскими властями. Долго ждали ответа из Москвы. И он, наконец, пришел. Горький, к сожалению, и жестокий, оставивший неприятный осадок на душе.[498]

Кто же проявил бдительность? Какова была аргументация тех, кто принял решение о лишении Сапрыкина звания?

Известно, что с официальным ходатайством в Президиум Верховного Совета СССР вошло Министерство обороны СССР, ссылаясь на какую-то информацию КГБ о том, что Сапрыкин находился в разведцентре «Валли». В справке, направленной в Президиум в сентябре 1976 года генералом Главного Управления кадров МО СССР Куприяновым говорилось о том, что в документах, поступивших из Бутурлиновского райвоенкомата, есть «справка из Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР о том, что по данным их отдела Сапрыкин… легионер, служил в немецкой армии».[499]Заместитель заведующего отделом наград Мохов в препроводительной к проекту Указа о лишении Сапрыкина звания Героя формулировку «обвинения» расширил и изложил следующим образом: «В период плена он находился в различных лагерях для советских военнопленных, в том числе и в лагере, в котором занимались подготовкой лиц для ведения разведывательно-диверсионной работы СССР. После войны Сапрыкин В.А. остался в Западной Европе, откуда в 1947 году выехал в Канаду… Как полагает Комитет Государственной безопасности при СМ СССР вероятной причиной невозвращения Сапрыкина на Родину является его опасение понести ответственность за компрометирующее поведение в немецком плену».[500]Вот так на основании предположений, непроверенных материалов и вероятных данных Указом от 25 августа 1977 года капитан Сапрыкин был лишен звания Героя Советского Союза.

Вопрос о законности лишения Сапрыкина звания Героя был поставлен вскоре после его смерти.[501]В марте 1991 года земляк Сапрыкина полковник в отставке Петр Михайлович Дунаев и корреспондент «Труда» Ю. Дмитриев направили соответствующий запрос в Главную военную прокуратуру. Немало сделал для сохранения чести и достоинства героя-фронтовика прокурор ГВП полковник юстиции А.С. Дорофеев. Об объеме проделанной этими людьми работы нагляднее всего свидетельствует архивное дело. Дорофеев сделал десятки запросов, разыскал и изучил материалы проверки в отношении Сапрыкина, поступившие из следственного отдела КГБ СССР,[502]архивно-фильтрационное дело из Управления КГБ по Воронежской области,[503]«Материалы к Указу Президиума Верховного Совета СССР от 25.08.77 г. об отмене Указа от 3.06.1944 г. в части присвоения Сапрыкину звания Героя Советского Союза»[504]Даже в Ленинскую библиотеку пришлось заглянуть для того, чтобы изучить все написанное о Герое, в том числе книгу «Богатыри земли воронежской».