На город уже опускались сумерки. Осенние закаты в Радославе были не в пример короче северных. Солнце скоро тонуло за горизонтом, и поморяне рассчитывали еще и на темноту. Мякша быстро выскочил за кольцо, образованное людьми вкруг помоста и, как мог, быстро побежал по улице, куда ему открыли выход. Но ему мешали: навстречу попадались ничего не понимающие, тоже бегущие куда-то люди, потом путь перегородили две телеги, и одну пришлось обогнуть, а под другой и вовсе пролезть. А клич о том, что надо держать убийцу княжьего человека, уже облетел город, а на его ножнах, хоть уж и смеркалось, все еще можно было различить кровь. Да и бегущий человек с мечом не мог не вызвать подозрения.

Мирко уже пытались схватить, но он вырвался, ударив кого-то сильно кулаком, а кого-то локтем, и добежал до проулка, ведшего к пристани. Там его ждали свои — Расмус и Скегги, — он успел узнать их. Они преградили путь преследователям Мирко — тем, что были из простых, но против дружинников князя вставать не стали и ловко скрылись от них, воспользовавшись суматохой.

Должно быть, корабль Торгни уже готов был ринуться вниз по Хойре, чтобы по темноте уйти от любой погони, но впереди, перед пристанью, куда ему было нужно попасть, он уже слышал звон железа и крики княжьих. Бежать туда было нельзя. На какой-то миг он остался один. Цепкий взгляд лесного человека сразу приметил забор, через который можно было перемахнуть. Мирко коротко разбежался, ухватился за верхушки кольев и единым махом перевалился на ту сторону.

Он упал в траву, так что никакого почти звука не было слышно ему самому, не говоря уж о тех, кто по другую сторону забора уже искал его по улице с шумом и криком. Вскоре, однако, его пропажу должны были открыть и неизбежно догадались бы, где он.

Мирко поднял голову, в глаза ему ударил свет: над ним стоял высокий старик, одетый в длинную черную рубаху. В руке он держал светильник, от которого пахло чем-то приятным, похожим на масло.

— Что такое натворил, что за тобой гонятся? — спокойно спросил он, будто не опасался ни самого Мирко, ни его меча.

Мирко мигом вскочил, хотел было бежать дальше, но вдруг понял, что толку от этого не будет: проникнуть незамеченным на пристань уже не выйдет — там сейчас полно княжьих, а позже будет незачем — Торгни придется уходить сейчас, и догнать его теперь можно будет только в Арголиде, если он захочет ждать. Между тем все деньги, вырученные за коней, остались у Торфинна. Мякша посмотрел на старика, а тот глядел на него. «Если не верить, то выпадешь мигом из того луча, что светит в твою ночь из окна твоего дня», — вспомнились ему недавние его же собственные думы.

— Княжьего человека убил, — просто ответил Мирко. — А до пристани добежать не успел. Сейчас корабль, что увезти меня должен был, уйдет.

Старик кивнул согласно.

— Что дашь последнее, чем подтвердишь, что не лжешь и мне веришь? — спросил он Мирко.

Мирко подумал немного вспомнил: монета, что дал человечек, которому он отдал Белого!

Мякша полез в карман, вынул мелкий серебряник.

— Вот, последняя. Больше у меня нет. Остальные с товарищами на корабле ушли.

— Добро, — заключил старик. — Пошли со мной. Здесь тебя не найдут.

Он без боязни повернулся к юноше спиной и пошел по выложенной каменными плитками дорожке. Мирко направился за ним. Старик отворил невысокую узенькую дверь, прошел внутрь, мякша протиснулся следом. Они очутились в довольно просторном помещении, вдоль стен которого были расставлены поставцы со свечами. Какие-то картины, с коих взирали огромные, строгие глаза, развешаны были над поставцами. У дальней стены, где свечей было более всего, с картины смотрел бородатый мужчина, обликом чем-то схожий с Аристоклом. Над ним, поблескивая тускло в пламени свечей, укреплен был простой — ствол да равновеликая ему перекладина поперек, точно посредине — крест.

Арверны — историческое название одного из древних кельтских (галльских) племен на территории современной Франции. От арвернов происходит название французской провинции Овернь.

Арголида — историческое название области Аргос на п-ове Пелопоннес в Греции. В романе используется для репрезентации Византии и Эллады.

Аще — если, если бы.

Байдана — кольчуга из уплощенных звеньев.

Балясина — точеный столбик перил.

Банник — дух, обитавший в бане (аналогично домовому — в доме).

Бармица — кольчужная накидка, прикрепленная к шлему сзади и закрывающая затылок и шею.

Березозол-месяц — апрель.

Большаки, большухи — главы родов, живущих в общине.

Братан — двоюродный брат.

Бусовый — темно-синий, цвета неба до восхода или после заката солнца.

Бьёрсерк (сканд. — подобный медведю) — воин, во время боя впадающий в битвенное опьянение, экстаз, особую самозабвенную ярость.

Варг (сканд.) — волк; иносказание: изгой.

Векша — белка.

Весь — деревня.

Вододержа — возвышенность-водораздел.

Волкодлак — волк-оборотень.

Волоковое окно — окно в избе в виде деревянной задвижки.

Волоты — мифические древние великаны,

Волъки — один из исторических вариантов общего названия кельтов, восходит к Ванез, т. е. Уэльс. В романе используется для репрезентации кельтов.

Вотола — плотный плащ (возможно, запашной) из грубой ткани растительного происхождения (льняной или посконной).

Всход — лестница.

Выкружки — полукольца на шлеме, окаймляющие глаза.

Гвоздь-звезда — Полярная.

Глубник — северо-западный ветер.

Городни — деревянные быки-опоры пристани.

Гридни — элитная, ближняя к князю часть дружины.

Дивии люди — получеловеки с одной рукой, одним глазом, одной ногой, для передвижения складываются вдвое и бегают так удивительно быстро.

Дикарь — гранит.

Дощатая бронь — сплошная броня.

Ендова — широкий сосуд с отливом или носком, для разливки питья.

Ерихонка — вид шлема (колоколовидный с острым верхом, наносником, козырьком, нащечниками и бармицей).

Желоб — желоб, идущий горизонтально вдоль нижнего края кровли для водостока.

Зарев-месяц — август.

Звездный Мост — посмертный путь в Ирий, узкий шаткий мост над холодной бездной.

Змиулан — покровитель черных туч, хитрый и злой дух в облике змея.

Игольник — женский поясной мешочек.