11 сентября советник президента Украины Юрий Бирюков заявил в интервью «Украинской правде», что именно Семен Семенченко виноват в том, что украинские солдаты не смогли выйти из окружения без потерь. «Иловайский котел — это рядовая военная проблема: часть солдат попали в окружение. Сотни погибших — это результат идиотского пиара и вот этих «договоренностей» о коридорах выхода»[240].

12 сентября украинское издание lb.ua опубликовало рассказ старшины Юрия Лысенко, исполняющего обязанности командира Стрелковой роты 39-го батальона теробороны («Русские просили подождать 15 минут. Генерал приказал нам стрелять и идти на прорыв»). По словам этого бойца, «много ребят обижено на командующего войсками сектора «Б» и оперативным командованием «Юг» генерала-лейтенанта Руслана Хомчака: «За это должен кто-то ответить. За халатность под Иловайском, за гибель людей. Это была борьба с надеждой, что Иловайск мы освободим — но этого не произошло. Вовремя не подошла подмога, которую обещал генерал. Он врал, рапортуя наверх, что город уже взят».

Юрий Лысенко пришел к выводу, что «все батальоны, которые там находились: «Днепр», «Азов», «Крым», «Донбасс», «Шахтерск», 40-й, 39 батальоны — он специально их бросал на уничтожение, без бронетехники, с малыми боеприпасами. Когда люди возвращались после боя в Иловайске, они обращались ко мне, слезно просили дать боеприпасов. Мы, конечно, делились. При этом Хомчак о боеприпасах умалкивал. Снабжения вообще не было. Ребята отстреливались тем, что захватили в бою». Боец также рассказал, что впоследствии генерал Руслан Хомчак дал команду идти на прорыв из окружения, не дожидаясь окончания переговоров «о гуманитарном коридоре»[241].

14 сентября это же издание опубликовало рассказ Вадима, бойца батальона «Днепр-1» («Выживший под Иловайском: «Полдня просидели в болоте, а под утро вышли к перепуганной Нацгвардии»). Он возлагает основную вину на Филина, начштаба батальона «Донбасс», который взял на себя общее руководство. «Филин» однажды докладывал наверх, что Донбасса занял круговую оборону, не испытывает проблем с боеприпасами и вообще чувствует себя прекрасно, а вот остальные добровольческие батальоны сидят по бомбоубежищам и боятся. В общем, «Донбасс» — супер, остальные — никто. Говорил, что держаться есть чем. А то, что у нас уже ни еды, ни воды не было, а половина машин была разбита — это ничего. А били по нам из минометов с филигранной точностью»[242].

В дальнейшем на двух украинских ресурсах были опубликованы еще несколько рассказов рядовых участников событий, но, возможно, они были отредактированы с учетом позиции Цензор. нет (Бутусов) и Lb.ua (под контролем Авакова).

В поражении под Иловайском был обвинен и батальон «Прикарпатье», бойцы которого оставили свои позиции и, по мнению ряда СМИ, создали «эффект домино». Однако Сенченко это опроверг[243].

Поиск виноватых в поражении под Иловайском выродился в сведение счетов, а также наложился на избирательную кампанию в Верховную Раду. При этом почти все забыли про пленного накануне начальника разведки 8 АК.

И если кто-то считает, что выход ополчения из Славянска в начале июля был не «образцовым», сравните его с выходом ВСУ из Иловайска.

Батальоны удачи

«Когда ж противники увидят

С двух берегов одной реки,

Что так друг друга ненавидят,

Как ненавидят двойники»?

Вячеслав Иванов

Большой интерес представляют различные добровольческие формирования, воюющие на стороне украинской армии. С поправкой на идеологию и цели создания, а также источники финансирования они являются «зеркальным отражением» отрядов, действующих на стороне ополчения.

И с тактической, и политической точек зрения целесообразность создания на Украине большого количества различных батальонов, действующих параллельно с ВСУ, является сомнительной. В/на Украине идет большая дискуссия по этому поводу. С точки зрения военной эффективности создание военных отрядов из «идейных» бойцов, которые не всегда подчиняются приказам, — это минус. Но командиры «батальонов», численность которых порой не дотягивает и до роты, дорожат своей властью. Так, во время сражения под Иловайском общая численность пяти батальонов МВД[244], по утверждению Юрия Бутусова, составляла около 200 человек.[245]Кроме того, «идейные» бойцы не доверяют министрам и генералам, и в собственно армию идти не хотят.

Батальоны заметно отличаются друг от друга. Так, «Азов» является нацистским интернационалом (костяк подразделения и его руководство составляли активисты Социал-Национальной Ассамблеи). «Шахтарск» был создан местным криминалом. Первый его командиром был неоднократно судимый торезский бандит

Эмблемы батальонов

Руслан Онищенко (Руслан Ильич Абальмаз), потом он стал заместителем командира этого батальона. В «Шахтарск» вошла «Сотня Иисуса Христа», сформированная из членов «братства Дмитрия Корчинского». Как сказал мне один информированный человек, «корчинцев» не взяли в «Азов» из-за «сильной межвидовой конкуренции».

«Днепр» — это «придворный» батальон олигарха Игоря Коломойского, замаскированная ЧВК. Формирование батальона «Донбасс» проходило при содействии Штаба национальной обороны Днепропетровской области. Дмитрий Ярош весной также объявлял о создании одноименного батальона, что привело к определенной путанице в СМИ. На базе добровольческого отряда «Донбасс» были созданы 24-й батальон территориальной обороны (известный в дальнейшем как «Айдар») и специальный батальон НГУ «Донбасс». Численность последнего выросла со 120 бойцов в конце мая до 500 человек к концу лета. По признанию бывших бойцов «Донбасса», этот батальон фактически является «бизнес-проектом» Анатолия Гришина, известный нам под именем Семена Семенченко. Сам он получил широкую известность благодаря пиару в социальных сетях, показав себя талантливым организатором и не очень удачливым командиром. Комбата обвиняют в том, что он делает свою политическую карьеру на крови «идейных» украинских патриотов. Тесные связи Семенченко с «Правым сектором» сохраняются, группа бойцов ПС была прикомандирована к этому батальону во время боев под Иловайском.

Многие из вновь созданных подразделений снабжаются оружием по остаточному принципу. Так, в сентябре созданный Юрием Бирюковым батальон «Феникс» получил оружие, выпущенное еще в 40-60-х годах. Более того, посредники от Минобороны Украины предлагают батальонам покупать у них оружие (с этим, в частности, неоднократно сталкивался «Азов»[246]). Методы финансирования батальонов стали благоприятной почвой для злоупотреблений, некоторые батальоны являются виртуальными проектами, существующими для сбора средств. Но есть у этой батальономании и сторонники среди военных экспертов. К ним относится и Юрий Бутусов. Украинская газета «Зеркало недели» 29 августа 2014 года опубликовала его статью «Добровольческие батальоны: структура, страхи, проблемы боевого применения». В частности, он объяснил, что существует четыре вида добровольческих воинских частей, формируемых преимущественно из добровольцев: батальоны Территориальной обороны (БТРО); батальоны специального назначения МВД; резервные батальоны Национальной гвардии; добровольческий корпус «Правый сектор».

«БТРО подчиняются Министерству обороны. (..) Офицеров БТРО назначает Генштаб,