Нандалее встала во весь рост и полностью вытащила друга из воды. Вот уже вокруг рифа, привлеченные кровью в воде, принялись кружить огромные спинные плавники.

Элеборн был без сознания. Левая нога его была обрублена посреди икры, из растерзанных мускулов торчали две бледные кости. Скалу заливала кровь.

Эльфийка расстегнула широкую перевязь на спине, обмотала ногу кожаным поясом прямо под коленом. Затягивала изо всех сил, проклиная мир, ополчившийся против нее. Затем стиснула зубы, поставила одну ногу на грудь Элеборна и обеими руками затянула пояс. Из раны наконец-то перестала идти кровь.

На глазах у драконницы выступили слезы ярости. Элеборн хотел помочь. Он сочувствовал Мелиандеру, а теперь оказался таким же калекой, как и ее сын.

Ее меч со звоном упал на скалу рядом с ней. Из воды вышел Нодон.

— Ты слишком легкомысленно обходишься с подарками… — сказал он, но, увидев Элеборна, умолк.

— Побудь с ним, — решительно произнесла Нандалее.

— А ты?

Она махнула рукой, указывая на поднебесный корабль. На веревках под грузовой шахтой корабля парили амфоры, а Бегущий по морям вел себя при этом на удивление спокойно. У него двигались всего несколько щупалец.

— Дети человеческие нашли лед мечты. Мы проиграли гонку.

Нодон кивнул. Его бесстрастность и сдержанность рассердили Нандалее. Она не намерена была признавать поражение.

— Нужно спрятаться под крыло дракона, — произнес мастер меча. — Тогда Элеборн будет в тени. А ночью, возможно, нам удастся бежать.

— Тогда меня здесь уже не будет.

Он бросил на нее строгий взгляд:

— Не будет?

Нандалее оторвала вышитый воротничок от белого платья, затем повозилась с вышивкой на коротких рукавах.

— Что ты делаешь?

— Я не могу сдаться! Это значит бросить Мелиандера.

— Мы сразимся в другой день…

— В какой же? — накинулась она на него. — Если это сокровище заберут люди, то девантары присвоят его себе. Они утащат лед мечты туда, где нам его никогда не найти. Либо я заберу сейчас хотя бы несколько кристаллов, либо придется забыть об этой надежде. Сейчас решается вопрос, должен ли будет Мелиандер жить калекой. Сегодня. Может быть, прямо сейчас.

— И что же ты собираешься делать?

Она оторвала вышивку от планки с пуговицами на груди платья. Получилось не очень хорошо. Ткань разошлась. Две пуговицы оторвались. Осталось довольно откровенное декольте.

Нодон вытащил из-за пояса нож:

— Возьми это, с ним ты наделаешь меньше вреда.

Удивленная эльфийка поглядела на него.

— Ты не станешь останавливать меня?

— А что, у меня может получиться? — Он пристально посмотрел на нее своими черными как ночь глазами.

Опустившись на колени, Нандалее принялась возиться с золотой окантовкой на боковом разрезе платья.

— Я должна сделать это, Нодон. Я никогда не прощу себя, если хотя бы не попытаюсь.

— Знаю.

Внезапная сердечность в его голосе удивила эльфийку.

— Возьми с собой мой нож. В него не вплетено заклинание. Оно не выдаст тебя, но…

Нандалее знала, о чем он умолчал. Если рядом окажется кто-то из девантаров, можно считать, что ей конец. Одного взгляда на ее ауру будет достаточно, чтобы понять, кто она на самом деле. Возможно, ее сумеют узнать даже львы.

— Я должна рискнуть, — решительно произнесла она.

Уже были срезаны все золотые окантовки платья, и сейчас оно было немногим лучше тряпки, хотя ткань, конечно, была слишком хороша, чтобы в ней можно было заподозрить работу на сделанном людьми ткацком станке. Если она хочет пробраться к ним, то нужно как можно скорее избавиться от него.

Нандалее склонилась над Элеборном. Он все еще был без сознания. Эльфийка поцеловала его в лоб.

— Спасибо. Я принесу лед мечты и для тебя тоже. — С этими словами она выпрямилась и поглядела на отвесный утес. Подъем будет трудным.

— Удача любит безумцев. — Мастер меча произнес эти слова спокойно, без улыбки.

— Я знаю, — только и сказала она, прыгнула в воду и поплыла к утесу.

Они перестали сопротивляться. Дети человеческие были побеждены. Хорнбори устремился к свету. Остальные карлики не поспевали за ним. Казалось, усталость просто оставила его.

Что, если там, наверху, его ждут лучники? На миг он остановился. Нет. Вперед, только вперед! Ничто не могло остановить его. Перепрыгивая через две ступеньки, он бежал дальше, пока наконец не оказался на площадке, окруженной рядами треснувших, почерневших от копоти колонн. Хорнбори невнятно вскрикнул. Никто не ждал его! Счастье пульсировало в жилах подобно самогону. Это было опьянение.

Тяжело дыша, рядом с ним остановился Гиннар. Боевой товарищ держался руками за бока. С губ срывалось хриплое дыхание.

— Ты будто на крыльях несся, — с трудом переводя дух, произнес он.

Стоять на месте Хорнбори было неприятно. Опьянение постепенно сменялось отрезвлением. Почему люди перестали сражаться? Он встревоженно посмотрел на поднебесный корабль, висевший в небе высоко над чудовищем. Они поднимали какие-то амфоры! Казалось, что они вынимали их из тела чудовища. А тварь даже не шевелилась.

Пройдя между колоннами, воевода окинул взглядом руины, когда-то бывшие Асугаром. На безлюдных улицах лежали щупальца. Мелкие отростки лишь время от времени подрагивали.

По небу сновали воины на крылатых львах и медведях. Они игнорируют его! Все их внимание было приковано к беженцам, которых они поднимали на поднебесный корабль.

Из глубин утеса устало выходили остальные карлики. «Самое время сделать что-то ради своей славы», — подумал Хорнбори и с яростным рыком бросился на груду щупалец, обрушив свою секиру на неподвижную плоть.

— Дрожи под гневом карликов, подлое змеиное отродье! Отведай гнева моей секиры!

Широкое лезвие, чавкнув, исчезло внутри щупальца высотой с дом. Из глубокой раны закапала кровь. Карлик снова и снова наносил удары чудовищу, проклиная его.

Внезапно на конце щупальца появился глаз. Значит, немного жизни в этой твари все же есть. Это хорошо! Он заберет себе этот глаз, уставившийся на него темным зрачком.

Хорнбори ухватился за присоску размером с колесо телеги, вонзил ногти в мягкую желеобразную плоть и полез навстречу глазу, медленно отступавшему от него. Показалось или щупальце, на котором сидел этот немигающий шар, удлинилось? Не важно! Ему нужен трофей! А поскольку головы ему не добыть, придется довольствоваться этим глазом, будь он проклят.

Хорнбори все-таки добрался до верхнего конца щупальца, протиснулся вперед, с трудом встал на ноги и принялся искать глаз. Тот отодвинулся еще дальше. Внезапно в двух шагах от него приземлилось короткое метательное копье. Видимо, поднебесные наездники снова обратили на него внимание.