- Все произошло очень быстро.

- Напрасно ты не дал ему пойти с тобой.

Валландер, пытавшийся счистить глину с одежды, замер, воззрился на нее:

- Не дал?

- Ты не должен был препятствовать Мартинссону, когда он хотел пойти вместе с тобой. Неукоснительное правило - в одиночку действовать нельзя. Тебе ли не знать.

Валландер думать забыл про глину на одежде.

- Кто сказал, что я кому-то препятствовал?

- Такой вывод однозначно напрашивается.

Что ж, объяснение тут возможно только одно: так утверждал сам Мартинссон. Элуфссон с Эль-Сайедом были тогда слишком далеко.

- Может, завтра поговорим? - уклончиво сказал он.

- Я не могла не сделать этого замечания. Иначе совершила бы служебную ошибку. Ситуация у нас и без того весьма сложная.

Лиза, светя фонариком, пошла в сторону дороги. Валландер был вне себя от ярости. Стало быть, Мартинссон солгал. Комиссар-де помешал ему участвовать в преследовании. А потом Валландер лежал в глине, уверенный, что вот-вот умрет.

В ту же минуту он заметил, что Мартинссон и Ханссон направляются к нему. Лучи фонариков плясали по земле. Поодаль Лиза Хольгерссон завела машину и уехала.

Мартинссон и Ханссон остановились.

- Можешь подержать Мартинссонов фонарь? - спросил Валландер, взглянув на Ханссона.

- Зачем?

- Будь добр, сделай, как я прошу.

Мартинссон отдал Ханссону свой фонарь. Валландер шагнул вперед и двинул Мартинссона прямо в челюсть. Но поскольку при свете карманных фонарей недооценил расстояние, удар получился смазанный, прошел по касательной.

- Ты что? Какого черта?

- А ты что? Какого черта? - рявкнул Валландер.

Он набросился на Мартинссона, и оба покатились по глине. Ханссон попробовал их разнять, поскользнулся и упал навзничь. Один фонарь погас, второй валялся в грязи.

Валландер опомнился. Ярость ушла так же быстро, как и нахлынула. Он поднял фонарь, посветил на Мартинссона, у которого из разбитой губы текла кровь.

- Объявляешь Лизе, будто я не дал тебе преследовать преступника вместе со мной? Врешь про меня?

Мартинссон по-прежнему сидел в грязи. Ханссон встал. Где-то поодаль лаяла собака.

- Интригуешь у меня за спиной, - продолжал Валландер, уже совершенно спокойным тоном.

- Не понимаю, о чем ты.

- Ты интригуешь у меня за спиной. Считаешь, что я плохой полицейский. И втихаря, когда никто не видит, шастаешь к Лизе.

- Что тут происходит? - вмешался Ханссон.

- Обсуждаем оптимальные способы сотрудничества, - ответил Валландер. - Что лучше - быть честными друг с другом или строить козни за спиной.

- Все равно не понимаю, - сказал Ханссон.

Валландер выдохся. Нет смысла затягивать эту сцену.

- Это все, что я хотел сказать. - Он бросил фонарь к ногам Мартинссона. Вышел на дорогу и попросил один из патрульных экипажей отвезти его домой.

Дома комиссар принял ванну, потом сел на кухне за стол. Без малого три ночи. Он пытался думать, но в голове царила пустота. Лег в постель, хотя сна не было. И снова перенесся на поле. Снова, изнывая от страха, прижимался лицом к земле. Снова почему-то стыдился, что чуть не умер без ботинок на ногах. Снова переживал разборку с Мартинссоном.

Я дошел до предела, думал он. И наверно, не только в отношениях с Мартинссоном? А вообще во всем, что делаю?

Он и раньше, бывало, чувствовал себя вымотанным, заезженным. Но не так, как сейчас. Чтобы воспрянуть духом, стал думать об Эльвире Линдфельдт. Она наверняка спит. А в одной из соседних комнат спит Роберт Мудин, которому теперь можно не опасаться людей с биноклями.

Думал он и о том, какими последствиями чревата потасовка с Мартинссоном. Опять слово против слова. Как и в случае с Эвой Перссон и ее мамашей. Лиза Хольгерссон уже однозначно продемонстрировала, что больше доверяет Мартинссону, а не ему. Вдобавок всего за неделю с небольшим он, Валландер, дважды применил силу. Никуда не денешься, это факт. Первый раз - во время допроса, против несовершеннолетней, второй - против одного из самых давних своих коллег. Против человека, которому очень доверял.

Лежа в ночной тишине, он спрашивал себя, сожалеет ли о своем поступке. Но сожаления не было. Ведь он защищал собственное достоинство. Не мог иначе ответить на предательство Мартинссона. То, что ему по секрету рассказала Анн-Бритт, поневоле выплеснулось наружу.

Валландер долго не смыкал глаз, размышлял о пределе, к которому подошел. И о том, что общество тоже стоит у предела. Чем все кончится, он не знал. Не в пример полицейским будущего, вроде Эль-Сайеда, недавним выпускникам Полицейской академии, которые выработают совсем другие способы борьбы с новой преступностью, идущей в ногу с новыми информационными технологиями. Хоть я и не стар годами, думал он, но все равно старый пес. А старого пса новым фокусам обучить крайне трудно.

Дважды он вставал - попить воды и в туалет. И оба раза минуту-другую стоял в кухне у окна, глядел на пустынную улицу.

Уснул он только в пятом часу утра.

В воскресенье 19 октября.

Картер прибыл в Лиссабон в 6.30 утра 553-м рейсом авиакомпании «ТАП». Самолет на Копенгаген вылетает в 8.15. Как обычно, Картера охватило беспокойство. В Африке он чувствовал себя защищенным. Здесь же, в Европе, находился на чужой территории.

В Португалию он прилетел с паспортом на имя Лукаса Хабермана и прошел пограничный контроль как этот гражданин Германии, рожденный в 1939 году в Касселе, причем постарался запомнить лицо пограничника. Затем он отправился прямиком в туалет, где порвал германский паспорт, а обрывки аккуратно спустил в унитаз. Из ручной клади был извлечен другой паспорт, британский, на имя Ричарда Стэнтона, родившегося в 1940 году в Оксфорде. Кроме того, Картер надел другую куртку и, смочив волосы водой, изменил прическу. Зарегистрировался на копенгагенский рейс и снова прошел паспортный контроль как можно дальше от того пограничника, которому полчаса назад предъявлял германский документ. Никаких сложностей не возникло. В зале отлета он отыскал укромное местечко: там что-то перестраивали, но сегодня, в воскресенье, царили тишина и безлюдье. Убедившись, что вокруг никого нет, Картер достал мобильник.

Она ответила почти сразу же. Говорить по телефону он не любил, поэтому задавал короткие вопросы, ожидая столь же коротких и четких ответов.

Где находится Фу Чжэн, она сказать не могла: парень обещал связаться с ней накануне вечером, но так и не позвонил.

Затем Картер недоверчиво выслушал ее сообщение. Невероятное везение. Быть такого не может!

В конце концов он все-таки поверил. Роберт Мудин попал прямиком в ловушку, вернее, был туда доставлен.