Ясновидящая бросилась вперед, ее ноги разъезжались, и только то, что она крепко держалась рукой за перила, уберегало ее от падения. Как раз перед тем, как она почти добралась, мост снова дернулся, словно желая оторваться от своих опор, и это движение, пусть и слабое, заставило Лили рвануться к другому берегу так, что она споткнулась и упала на колени.

Лили ушибла руки, выставив их вперед при падении, а колени были бы разбиты в кровь, если бы их не спасли пальто и юбка. Поднявшись на ноги и скривившись от острой боли в обеих руках, Лили поспешно направилась к дому, сгибаясь под дождем. Тут что-то схватило ее за плечо, нанесло сильный удар, будто Лили толкнули, и та резко обернулась, готовая отразить атаку. Она заметила какое-то движение в густой тьме вечера, что-то небольшое, прямоугольное летело прочь от нее. Лишь следующая вспышка молнии осветила качели — в тот момент, когда они уже неслись в обратную сторону, к Лили, набирая скорость. Но она успела отскочить с тропинки в сторону, так что качели пролетели мимо. Лили ощутила тяжесть деревянного сиденья, достигшего высшей точки в футе или около того над ее головой.

Хотя экстрасенс понимала, что качели раскачал почти штормовой ветер, она не могла удержаться от мысли, что сиденье ударило ее намеренно, каким-то образом сговорившись с пораженным молнией деревом и неустойчивым мостом. Они хотели задержать ее, не допускали до Крикли-холла.

Выругав себя за глупые фантазии и приказав воображению угомониться, Лили продолжила трудный путь к дому. Она подошла к большой парадной двери и с силой нажала на кнопку звонка, укрепленную на косяке. Ветер завывал слишком громко, и Лили не могла расслышать, идет ли кто-нибудь к двери, и на всякий случай еще раз нажала на звонок, а потом постучала в деревянную филенку кулаком.

— Эва! — позвала она. — Эва, это Лили Пиил! Пожалуйста, подойдите к двери!

Будучи уверена, что толку никакого, но решив все-таки попробовать, она повернула старую дверную ручку, выкрашенную черной краской, — и, к немалому ее удивлению, дверь под ударом ветра распахнулась внутрь.

Лили вошла в Крикли-холл, и с ее спутавшихся волос на пол капала вода. Ветер бушевал за спиной, занося в дом дождевые струи. Лили быстро захлопнула входную дверь, преодолевая сопротивление ветра.

Когда дверь закрылась и шум бури стал тише, экстрасенс снова повернулась лицом к большому холлу. Она почти ожидала ощутить сильное невидимое присутствие зла, как было в день ее первого появления здесь, но этого не случилось. Лили не чувствовала ни возбуждения духов, ни чего-либо дурного, давящего в атмосфере дома. Просторное помещение с каменным полом похожее на некий мавзолей, построенным миллионером ради собственного возвеличения, было лишено потусторонних энергий. Но на полу тем не менее виднелись лужицы воды, причем некоторые из них были довольно большими.

Лили внимательно всмотрелась в них, потом боковым зрением заметила какое-то движение.

— Лили? — услышала она удивленный голос.

Вскинув голову, экстрасенс увидела Эву Калег, смотревшую на нее с галереи. Эва явно вышла из какой-то комнаты наверху. Лили слышала, как судорожно вздохнула Эва, увидев лужи на каменном полу. И тут же быстро направилась к лестнице и спустилась вниз, ее лицо выглядело очень озабоченным. Обходя лужицы, она подошла к Лили.

— Это должен быть дождь, — тихо сказала Эва, скорее самой себе, чем ясновидящей.

Лили увидела обычную ауру печали вокруг Эвы, но теперь ее серые оттенки стали более глубокими и безжизненными.

— Извините, Лили, — чуть виноватым тоном сказала Эва. — Я слышала звонок, но я как раз укладывала Келли. Надеюсь, она скоро заснет.

Лили посмотрела на Эву с состраданием.

— Эва… Ваш сын… Мне очень жаль.

Эва вздрогнула.

— Вы… вы знаете? Вы это почувствовали?

— Он теперь пребывает в покое. Ничто больше не может причинить ему боль.

Она думала, что Эва может сломаться, разразиться слезами, но мать в горе была сильна и сохранила самообладание. Лили вздохнула с облегчением.

— Зачем вы приехали сюда? — немного рассеянно спросила Эва. — В такую погоду…

— Я не могла допустить, чтобы буря помешала мне. Это очень важно, мне необходимо было приехать. Думаю, я вам понадоблюсь.

— Не понимаю. — Эва слегка качнула головой.

— Я это уже чувствую. Ваш дом казался пустым еще несколько мгновений назад, но теперь ощущается приближение неких сил, как будто они только и дожидались моего прихода.

— Дети? — Эва внимательно посмотрела в зеленые глаза Лили. — Я все утро чувствовала, как что-то надвигается, но думала, из-за Кэма.

— Нет. Я уже сказала вам, ваш малыш пребывает в мире. И то, что должно случиться этой ночью, не имеет к нему никакого отношения.

— Так вы поэтому здесь? Вас привели дети?

— Да, они позвали меня. Я должна была прийти.

Еще неделю назад Эва могла бы подумать, что слова экстрасенса — самообман, но теперь все слишком сильно изменилось. Эва верила, что в Крикли-холле обитают призраки детей, некогда живших здесь. Но они были не одни, в доме присутствовала также и некая темная сущность. Эва ее чувствовала.

Она очень серьезно спросила:

— Почему вы думаете, что они звали вас, Лили? Ведь тому должна быть причина, не так ли? У призраков должна быть какая-то цель.

Вместо ответа ясновидящая просто закрыла глаза и мысленно окликнула сирот, погибших в Крикли-холле. Но ничего не произошло. Лили не видела их. Но ведь когда она впервые вошла в этот дом, ее почти полностью захлестнуло сильнейшее давление, эмоциональная волна, заставившая Лили ослабеть. Она знала, таков контакт между ней и обитавшими здесь духами, она ощущала их горе, их мольбы, но они не проявлялись отчетливо. Кто-то или что-то удерживало их вдали. Чего-то или кого-то они боялись. И вот теперь Лили могла сама прочувствовать все это.

Глаза Лили внезапно распахнулись, как будто ее ударили. Что бы ни таилось в этом доме, оно вытягивало психическую энергию из обитателей дома, включая и Лили. Ясновидящая ощущала, как ее сила куда-то утекает.

— Оно куда сильнее, чем они, — пробормотала Лили, скорее просто думая вслух, чем обращаясь к Эве.

Эва коснулась ее руки:

— Лили, с вами все в порядке?

Но медиум выглядела скорее сбитой с толку, чем ослабевшей.

— Что-то здесь слишком неправильно.

Лили огляделась по сторонам, и ее глаза расширились. Она посмотрела на полуоткрытую дверь подвала; посмотрела наверх, на Г-образную галерею, где сейчас никого не было. Потом глянула на широкую, внушительную лестницу и слегка содрогнулась.

— Иной раз лестницы работают как вихревая воронка для духов, — сказала она Эве. — Потому что люди, постоянно поднимаясь и спускаясь по ступеням, тратят очень много энергии, а духи впитывают эту энергию. И тут что-то есть, но я не понимаю, что именно.