Тот растерянно вскинул голову вверх, но сориентировался быстро и вскоре уже был внизу закончившихся ступеней Никандра вместе с несколькими девушками.

— Бросай! — скомандовал друг, быстро осматривая ступени и протягивая руки вперёд. — Я поймаю.

— Что! — завизжала Ламия сверху. — Не смей бросать моих детей!

— Тут небольшое расстояние. Докинешь. Я поймаю, — настаивал Фавий, продолжая протягивать руки.

— Никандр, вернись на этаж немедленно!

— Давай, Никандр, бросай! Сейчас опять обвал начнется! — перекрикивая Ламию, рявкнул Фавий.

— Лови, — кивнул король, перекладывая Салия в руку, в которой был зажат Ратор, и замахнулся Кандрием.

Ребёнок завизжал вместе и матерью. Но был успешно пойман Фавием и передан одной из женщин, которая тут же бросилась вниз.

— Хорошо. Ловлю следующего! Давай!

— Осторожно, — попросил король непривычно бледный и испуганный, чувствуя, как пол дрожит под ногами и замахиваясь на этот раз Салием.

— Поймал! — объявил Фавий громко, чтобы слышал не только Никандр, но и Ламия. — Давай Ратора, потом пусть женщины прыгают к тебе. Будешь ловить их там, а я здесь.

Никандр несогласно качнул головой, вцепляясь обеими руками в сына.

— Нет, не брошу. Он точно упадет, — ответил, а затем обернулся к Ламии, которая с трудом стояла на ногах, опираясь о стену. — Он боится! — крикнул ей, зная, что она поймет, чего именно страшится сын. — Вам вреда не будет. Я прыгну и увезу его из замка.

— Что? — отчаянно переспросила Ламия. — Ты разобьешься! — возмутилась она. — На тебя проклятье тоже действует! Отдай его мне! Я прыгну с ним! — она попробовала оттолкнуть девушек у себя за спиной, думая, как перебраться на ступени Никандра.

— Ламия, подо мной пол дрожит, — предостерег он её. — Спустишься и мы все упадем.

— Не смей прыгать! — приказала она неожиданно решительно. — Я знаю, что делать! Жди!

— Ламия? — удивился он, когда она принялась расталкивать девушек на своём пути, поднимаясь на этаж, который находился выше его, а затем скрываясь за поворотом. Девушки испуганно переглядывались. Никандр растерянно смотрел на друга, продолжающего протягивать ему руки, потом переводил взгляд на пол у себя под ногами и продолжал прижимать к себе перепуганного не больше его самого сына.

— Никандр, некогда больше…

С верхнего этажа послышал грохот, девушки завизжали, пол под ногами Никандра стал уходить из-под ног, и он прыгнул в объятья друга, который затащил его на ступени.

А над головой тем временем послышались отчаянные крики перепуганных чаек:

— Госпожа! Госпожа! Госпожа! Госпожа! Госпожа!

— Ламия!!!!! — в ужасе заорал он, запоздало понимая, что именно она могла придумать за считанные секунды, чтобы спасти сына, ставшего жертвой проклятья. — Держи! Держи его, — Никандр толкнул Ратора в руки Фавия. — Вынеси его из замка, возьми Салия и Кандрия и езжайте в столицу. Срочно. Не останавливайтесь… И Нила Релы захвати. Он похоже тоже напуган проклятьем.

— Что? — не понял друг.

— Быстро! — скомандовал Никандр, глядя на этаж, с которого только что спрыгнул, и раздумывая как вернуться обратно.

Буря и разрушение замка закончились также неожиданно, как и начались. Никандр забрался на этаж выше через окно и выступы в стене. Ни одна из его рук и ног ни разу не соскользнула пока он карабкался, он не споткнулся и не задохнулся из-за поднятой в воздух пыли, на него не упал ни единый камешек.

— Ламия!!.. — снова заорал он, ступая по камням, обрушившегося потолка, поднимая голову вверх и понимая, что рухнул не только потолок над ним, но и потолок над этажом выше. — Ламия!!

Он нашёл её в завалах, придавленную плитой. Она ещё дышала и была в сознании, когда он, а следом за ним несколько женщин смогли попасть на этаж, кто-то спрыгнув с уровня выше, кто-то забравшись сюда как и он через окно.

— Ламия, посмотри на меня, — он присел у её головы, отводя волосы от лица и вкладывая пальцы в её раскрытую ладонь.

— Нет, своими силами нам не поднять, — кричали женщины, берясь за плиту. — Надо рычаг сделать.

— Ламия, посмотри на меня, — снова попросил он.

— Ратор? — прошептала она, не открывая глаз.

— Цел. Посмотри на меня.

— Дамий? — спросила она совсем тихо, практически неразличимо.

— Что? Ламия! Ламия!

Он боялся её касаться. Она не откликалась. Девушки продолжали перекрикиваться между собой, снуя по обломкам.

— Нет. Только не это, — не сдерживая слез, попросил Никандр, склоняясь к лицу бездвижной жены.

СПУСТЯ ОДИННАДЦАТЬ ЛЕТ…

Как в молодости Никандр любил возвращаться победителем домой после очередного похода, так и с возрастом не растерял той юношеской радости от чествований толпы, восторга в глазах домочадцев и теплых объятий семьи. Практически ничего не изменилось. Кроме того, что домом его отныне считался черный от многочисленных дождей замок на высокой горе, окруженной темным, безмолвным лесом, а на висках его обосновалась седина, на лбу — морщины, на щеках и шее — шрамы от многочисленных испытаний. Самым страшным из которых стал брак с Ведьмой.

— Открывайте! Мы вернулись! — завопил он, останавливая своих воинов перед негостеприимно закрытыми воротами.

— Кто это «мы»? — послышалось из-за стены.

— Да все тот же король Шерана ломится, — заявил второй девичий голос.

— Вы у меня дошутитесь! — рявкнул король. — Я, в конце концов, окажусь за стеной и вам не поздоровится!

— Кому именно не поздоровится, уточните? — потребовал голос.

Никандр выругался сквозь зубы. Естественно, он не узнал кто ему хамит по голосу, а храбрецов даже Дарана не выдаст на растерзание.

— Не знаете?

— Гадючник, — проворчал Никандр сквозь зубы.

— А я тебя предупреждал: он до тебя стоял, при тебе стоит и после тебя стоять будет, — напомнил Фавий со смешком. У него после очередной победы тоже настроение было замечательное, как и у шестнадцатилетнего Ратора, который посмеивался над обменом любезностями отцом и стражницами.

— Ну что, девочки? Как служба? — как по сценарию послышался голос Дараны на стене. Фавий хрюкнул от смеха, Никандр закатил глаза, прекрасно понимая, что сейчас последует. И действительно.

— Да нормально все.

— Только какой-то король около стены топчется.

— Шерана, — подсказала первая. — Король Ше-ра-на.

— Это который местный? — удивилась Дарана.

— Ага.

— Это которого пускать запрещено?