глазами. Прикрыв за собой дверь, девушка прошествовала к столу и положила передо мною мой пропуск.

— Вот. В третий раз спасать не буду, — сказала она, отвечая на мой немой вопрос.

Я равнодушно пожал плечами и вновь перевёл взгляд на горошину.

— Ну, как знаешь... О, я гляжу, у тебя свидание, — прокомментировала волшебница.

— Угу... В следующей жизни.

— Ничего ты не понимаешь! — чародейка упёрла руки в бока. — Это же так романтично: принцесса не может вынести разлуки со своим принцем, но и быть с ним она тоже не может, и поэтому решает коварно его убить, чтобы он точно никому не достался. Ты попробуй — вдруг понравится?

— Василис, ты сама-то пробовала? — спросил я.

Девушка взяла меня за руку и положила мои пальцы себе на запястье:

— Как видишь!

Пульс не прощупывался.

— Ну, и как тебе? Нравится?

Чародейка, казалось, хотела ответить, но потом передумала. Сделав шаг назад, она опёрлась спиной о шкаф и, достав из рукава сигарету, щёлкнула зажигалкой. Мы помолчали.

— Скажи, а ты правда думала, что я вытащил её из Сказки только ради того, чтобы трахнуть? — наконец, спросил я.

— А ты правда думал, что без охраны она во что-нибудь сразу не вляпается? — вопросом ответила волшебница.

Я промолчал.

— И ведь мы ничего не можем поделать, — затянувшись, добавила Василиса. — Выкрасть её не получается, и у нас нет ничего такого, за что эльфы хотели бы торговаться.

За окном шумел дождь.

— Извини, что потащила тебя туда, — чародейка докурила одну сигарету и зажгла следующую. — Сейчас понимаю, что это было слишком жестоко. Лучше бы ты ничего не узнал...

Я вздохнул:

— Может, как-нибудь обойдётся?

— Нет, — просто сказала волшебница.

— Точно?

— А что может обойтись? Димеона перебьёт эльфов? Или дикари вдруг возьмут Сивелькирию? Смешно.

— Очень.

— В конце концов, если Префектура присмотрит за ней вместо нас — это, в сущности, не такой уж плохой вариант...

— Василис, — я поднял на волшебницу взгляд воспалённых глаз: лишь сейчас, оказавшись в знакомой обстановке, я понял, как вымотался за последнее время. — Ты ведь понимаешь, что её фактически держат в заложниках? Завтра, когда она перестанет быть нужной, её просто убьют, и тогда...

— Для неё Сказка кончится, — пожала плечами волшебница. — Чёрт знает что, — добавила она, выпуская дым через ноздри. — Видимся, может, в последний раз, а всё говорим о работе. Скажи лучше, чем сам собираешься дальше заняться?

Мой взгляд предательски устремился к переданной нимфой капсуле. Василиса расхохоталась:

— О, да, разумеется, это так романтично!.. Ну, хорошо, а потом, когда Сказка закончится и для тебя тоже?

— Не знаю, — я поджал губы. — Проколю ухо и уеду в Германию. Куплю дом, заделаюсь проституткой...

Чародейка курила.

— Странный ты, — сказала она, наконец. — Парень вроде неглупый, а ведёшь себя, как...

Я не ответил.

— Ладно, — волшебница пожала плечами. — Заходи в гости.

— Обязательно... — мои мысли были заняты другим.

— Удачи, Максим, — сказала Василиса с улыбкой. — Димеоне привет.

Бросив окурок в корзину, чародейка исчезла, и лишь табачный дым плыл по комнате, заполняя то место, где она только что стояла.

***

Я встал, подошёл к шкафу и взял с полки томик Замутина о верованиях фэнтези-сектора — книга пылилась у меня с тех пор, когда я только ещё решил разобраться, в какую же авантюру втянул меня шеф. Усевшись за стол, я нашёл знакомую главу о друидах и принялся её перечитывать. Согласно профессору, друиды жили в лесах примитивными общинами, поклонялись богине леса Фериссии и вообще всему, что было связано с природой и жизнью. Минималистичная материальная культура... Гармония с окружающим миром... Пренебрежение благами цивилизации... Обряды... Праздники... Воспитание... Я пролистывал страницу за страницей, пока не нашёл нужный абзац.

«Смерть в представлении друидов является естественным продолжением жизни, — писал автор. — Жители лесов верят, что после смерти их души переселяются в тела иных существ, причём новый облик определяется тем, насколько праведным человек был при жизни. На этом основаны весьма специфические обычаи и ритуалы. Так, в трудные времена слабые или наименее полезные члены племени могут уйти в лес и даже добровольно расстаться с жизнью, чтобы увеличить шансы общины на выживание. Поскольку жизнь социума ценится у друидов выше жизней отдельных его членов, соплеменники относятся к такой жертве спокойно и с уважением, моля Фериссию, чтобы она поскорей даровала их товарищам возвращение в мир. Другой пример — обычай, по которому умирающий может предложить близкому человеку последовать за ним в мир иной. Считается, что в таком случае следующую жизнь влюблённые проведут вместе — хотя, возможно, и не в человеческой форме».

Интересно, подумал я, мне надо дождаться, когда Димеона умрёт, или можно уйти первым? А может, требуется синхронность? И надо ли как-то молиться? И если да, то как? А может, нужно сначала пройти посвящение в лесную религию? Ответов не было. Я вздохнул, положил голову на сложенные одна на другую ладони и уставился прямо перед собой.