— Она доказана к полному моему удовлетворению. Турр встал. Он был ниже Ками, но в нем чувствовалась скрытая сила готовой к броску кобры.

— И вот еще что я хочу сказать по этому поводу, примеро. Эта истина доказана к полному удовлетворению граждан Лиги, которым нужны герои и мученики.

— Очевидно, они нуждаются и в злодеях. И если вы не можете найти истинного виновника, то вы его просто назначаете — как вы поступили с Ксавьером.

Турр сплел пальцы.

— Нам абсолютно не нужен обмен язвительными выпадами, примеро. Вы — великий стратег, и мы обязаны вам многими блистательными победами.

— Так же как и Ксавьеру, — добавил Вориан. Начальник джипола продолжал, не ответив на реплику Атрейдеса:

— Мы, три главных лидера, должны работать сообща и быть заодно, чтобы достичь важных целей. Никто из нас не имеет права вязнуть в личных обидах и уязвленных чувствах. Мы должны любыми средствами поддерживать у населения стремление победить в Великом Джихаде и не можем допустить разногласий, которые отвлекли бы нас от реальных врагов. Вы настаиваете на расследовании обстоятельств того, что произошло между Ксавьером Харконненом и Великим Патриархом, но вы сами не понимаете, какой вред причиняете этим нашему общему делу.

— Истина есть истина.

— Истина — всегда относительна и должна восприниматься нами только в контексте нашей борьбы. Даже Серена и Ксавьер согласились на тяжкие жертвы, необходимые для победы Священного Джихада. Вы должны прекратить свой личный крестовый поход, примеро. Перестаньте сеять сомнения, вы только навредите нашему делу, если не сможете держать свои чувства при себе.

Хотя Турр произносил свою речь абсолютно спокойным и даже безмятежным тоном, Вориан без труда улавливал плохо скрытую угрозу. Он подавил желание встать и ударить этого человека. Турр лишен всяких представлений о чести и истине. Несомненно, он мог позаботиться о том, чтобы Атрейдеса тихо устранили… и Вориан знал, что Турр сделает это не задумываясь, если сочтет необходимым.

Но начальник джипола, надо отдать ему должное, нанес Вориану ловкий удар, напомнив о сознательной жертве, принесенной его другом на алтарь Джихада. Если Вориан разрушит веру общества в Совет Джихада и правительство Лиги, то последующие волнения и политические смуты могут привести к поистине разрушительным потрясениям. Скандалы, отставки и всеобщее возмущение ослабят солидарность человечества перед лицом непрекращающейся машинной угрозы.

В настоящий момент Омниус был единственным врагом, которого надо было одолеть любыми способами.

Вориан скрестил руки на увешанной орденами и медалями груди.

— Хорошо, пока я буду держать при себе мои чувства, — сказал он. — Но я не собираюсь скрывать их от вас и не собираюсь за чистую монету принимать ваши политические игры. Я сделаю это ради Джихада Серены и ради Ксавьера.

— Вот и делайте это.

Вориан повернулся и направился к выходу. В дверях он остановился.

— Я не желаю присутствовать на открытии этого мемориала и участвовать в фарсе с Тремя Мучениками. Я уезжаю на фронт. — Тряхнув головой, он поспешил прочь. — На войне я чувствую себя спокойнее.

* * *

На главной планете машинного мира, Коррине, тем временем прошли годы, и клонированный ребенок быстро превратился во взрослую молодую женщину. Течение жизни было ускорено у клона искусством и знаниями Рекура Вана. Эразм регулярно посещал лаборатории, где, наряду с корчившимися от боли и стонущими подопытными экземплярами, быстро оформлялся и рос давно желанный клон, на глазах превращавшийся в точную копию Серены Батлер.

Среди подвергаемых бесчеловечным пыткам людей тлулакс чувствовал себя как дома. Ван и сам по себе был довольно интересным человеком, совершенно не похожим на тех людей, с которыми раньше приходилось иметь дело Эразму — на прежнюю Серену и на Гильбертуса Альбанса. Этот талантливый ученый был совершеннейшим, законченным эгоцентриком, обуянным иррациональной ненавистью и презрением к роду «дикого» типа людей. Кроме того, он был умен и хорошо подготовлен. Это был прекрасный интеллектуальный спарринг-партнер для Эразма… но робот все же хотел возвращения Серены.

За время долгого развития и созревания клона Ван, используя передовые технологии, наполнял голову клона вымышленной информацией, фальшивой памятью, смешанной с реальными фактами из жизни подлинной Серены Батлер. Некоторые данные удерживались в мозгу сразу, другие приходилось вводить снова и снова.

Когда выпадала такая возможность, Эразм пытался вовлечь новую Серену в пробные беседы, предвкушая тот приближавшийся день, когда он снова сможет дискутировать с ней, провоцировать ее гнев и выслушивать ее очаровательные ответы — как это было раньше. Но хотя клон выглядел уже как вполне взрослая женщина, Рекур Ван утверждал, что работа еще не закончена.

По прошествии столь долгого времени Эразм начал испытывать нетерпение.

Вначале он допускал, что разница между клоном и прежней Сереной не играет большой роли, так как это разница между подростком и взрослой женщиной, каковой клону только предстояло стать. Но по мере того, как клон достигал возраста, эквивалентного возрасту исходной Серены, Эразм начинал испытывать нарастающее беспокойство. Это было совсем не то, на что он надеялся.

Чувствуя, что не может больше оправдывать задержку, тлулакс лихорадочно принялся за последние приготовления. Надев свой самый пышный царственный костюм, Эразм лично явился наблюдать, как Серена заканчивала свое пребывание в чане с жидкостью, останавливающей размножение клеток. Эта процедура была призвана замедлить процесс старения. Теперь старость была отодвинута на неопределенный срок, а слабое на вид тело могло переносить очень большие нагрузки.

Тлулакс горел желанием доказать свою правоту и истинность своих притязаний, но Эразм передумал. Мыслящие машины при необходимости могут ждать результата столетиями. Возможно, если он решит создать другой клон, то допустит его нормальное развитие, а не ускоренное, как в этот раз. Возможно, такое ускорение вызывает появление у клонов нежелательных нарушений и врожденных пороков. Независимый робот очень хотел возобновления своего общения с Сереной Батлер и не желал, чтобы ему мешали.

Когда вязкая жидкость стекла с обнаженного тела клона, и Серена предстала перед Эразмом, он принялся внимательно рассматривать ее, используя разные спектральные режимы своих сенсоров. Много лет назад, пользуясь такими же сенсорами, Эразм не раз видел обнаженную Серену Батлер, он видел, как она рожала ребенка, наделавшего впоследствии столько бед; он лично стерилизовал Серену, чтобы проблема беременности никогда больше не возникала.

Рекур Ван выступил вперед, с неприятным вожделением глядя на клон и желая провести медицинский осмотр. Но Эразм легким движением руки отодвинул тлулакса в сторону. Он не хотел, чтобы этот маленький человечек мешал ему в этот особый момент.

Серена, с которой все еще капала жидкость, совершенно не стеснялась своей наготы, хотя настоящая Серена наверняка испытывала бы стыд и смущение. Это было только одно из отклонений в личности клона, замеченных роботом.