мной, заключенный, в том, что если ты ударишь меня, я могу бросить тебя в яму на месяц. Если я ударю тебя, я могу продолжать бить, пока не лопнут костяшки пальцев, — он усмехнулся, а я зарычал.

— Полагаю, эта работа позволяет тебе чувствовать себя большим мужчиной, а? Это компенсирует ваш маленький член, сэр?

Он издал презрительный смешок, опустив руку на дубинку.

— Только дай мне еще одну причину зайти внутрь, заключенный, и я оставлю тебя в крови и синяках до утра.

Я сжал кулаки, почти поддавшись искушению подзадорить его еще больше. Эта книга вывела меня из себя, и я был бы рад подраться, чтобы сжечь часть этой энергии.

— Я не думаю, что ему нужно что-либо компенсировать, — раздался голос Розы из камеры, и Кейн отвернулся от меня, его глаза сузились на нее. Я знал, что она спасла мою задницу, и, возможно, это было к лучшему. Хотя какого хрена она возвеличивала парня, чтобы добиться этого?

Яростный приступ ревности заставил мои кулаки сжаться, когда Кейн шагнул к ней, явно помешанный на ней. А почему бы и нет? Для любого теплокровного мужчины она была гребаной сиреной, зазывающей их к себе. Даже я иногда становился ее рабом. Но на моей стороне была логика, хотя мой член иногда говорил обратное.

— Вечно флиртуешь, — поддразнил ее Кейн. — Твой рот способен на что-то еще, кроме как плести красивые слова и делать адекватный минет?

— Мои минеты не адекватны, не так ли, Роари? — обратилась она ко мне, и я фыркнул от смеха.

— Они превосходны, — ответил я, и Кейн бросил на меня взгляд, который вполне мог бы расплавить стекло обратно в песок.

— Я лучше засуну свой член в блендер, чем в рот какой-то Волчьей шлюхе, — холодно сказал он, и в моей груди возник рык. Я уже собирался вмешаться, когда вспомнил, что Роза вполне способна вести свои собственные сражения.

— Я не знала, что вы неравнодушны к кухонным приборам, сэр, — насмехалась Роза. — Вы же будете следить за тем, чтобы они были отключены от сети, пока суете в них свой член, не так ли? Мой дядя Рикардо однажды получил неприятный удар от тостера, когда засунул в него палец, я не могу представить, какой беспорядок он может устроить для вашего…

— Достаточно, Двенадцать. — Кейн просканировал ее, и я с усмешкой направился обратно к своей кровати, на ходу стягивая с себя комбинезон и майку и улегшись в одних боксерах.

Я снова взял книгу и перелистнул на первую страницу, где мой отец оставил для меня послание, когда я был подростком. Это был подарок на мой шестнадцатый день рождения, и Леон отправил ее в Даркмор после того, как меня посадили в тюрьму. Сейчас я жалею, что попросил его об этом, но тогда я все еще надеялся, что наш отец сможет простить меня. Сейчас я понимал, что мое Львиное достоинство было спущено в канализацию в ту же секунду, когда ФБР надели на меня наручники.

Я провел большим пальцем по сильным штрихам, которые отец написал чернилами на внутренней стороне обложки, и мое горло сжалось, когда я прочитал их.

Мой мальчик, пришло время тебе стать мужчиной.

Отец подарил мне эту книгу еще в детстве, и она помогла мне стать тем Львом, которым я являюсь сегодня. Надеюсь, она поможет тебе сделать то же самое, сын мой.

Найт (ночь) не может сиять без звезд. Всегда стремись быть самой яркой на нашем небе.

С любовью,

Папа x

Мое сердце болело, когда я закрыл книгу и положил ее обратно на полку над своей койкой и задумался, любит ли он меня до сих пор. Или я был всего лишь темным местом в небе, на котором он хотел, чтобы я однажды засиял.

— Привет, — донесся через вентиляцию голос Розы, и я был наполовину искушен притвориться спящим. У меня была репутация, которую нужно было поддерживать в этой тюрьме, и сейчас я чувствовал, как она трескается, выпуская наружу мою слабость.

— Как дела, Роза? — спросил я с тяжестью в голосе.

— Повесь простыню, я сейчас войду, — произнесла она, и я почувствовал, как по камере скользнул заглушающий пузырь.

Я услышал, как она приступила к работе, и был вынужден подчиниться: вскочил и повесил простыню на решетку, прежде чем ее голова показалась через вентиляционное отверстие, которое она открыла. Она пролезла внутрь, поднялась на ноги и одернула комбинезон.

Она тут же склонила голову на бок, после чего из нее вырвался негромкий вой.

— Что случилось?

Проклятье, какого хрена она так хорошо меня читает?

Я пожал плечами, опустился на кровать, и она последовала за мной, подогнув под себя ноги. Ее комбинезон был завязан на талии, открывая спортивный бюстгальтер под ним, и мой взгляд автоматически пробежался по изгибу ее позвоночника. Мои пальцы чесались от желания проследить путь, который прошел мой взгляд до ее шеи, и я напряженно моргнул, заставляя себя отвести взгляд.

— Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне все, правда? — она посмотрела на меня своими сверкающими глазами, и я инстинктивно наклонился к ней.

— Я знаю, — сказал я, снова отводя от нее взгляд. — Это просто прошлое. И я больше не хочу там оставаться.

Она уже говорила мне нечто подобное совсем недавно, поэтому я знал, что она уважает мои желания. Проблема была в том, что я знал, что преследует ее по ночам. Я знал, что ее отец, Феликс, сильно ранил ее. Мой брат рассказал мне о том, что он сделал с ней той ночью на ферме Леттерманов, все эти годы назад. В тот день, когда я узнал об этом, я избил нескольких фейри до полусмерти. Это разорвало меня изнутри, заставило желать прорваться сквозь эти стены и разорвать ее отца на части.

Мой взгляд упал на вытатуированную розовую лозу, тянущуюся по ее боку, и мое сердце сжалось, когда я различил несколько шрамов, скрытых под ней. Когда-нибудь нам нужно будет поговорить об этом. Но сегодня не тот день.

— Как насчет того, чтобы подбодрить тебя? — заговорщически предложила она, а затем потянулась в карман и достала ключ от наручников. Мое сердце забилось сильнее, когда она протянула его мне, и я быстро схватил его и высвободил свою магию. Моя сила устремилась к кончикам пальцев, рыча под кожей, как голодный зверь.

— Черт, — вздохнул я, чувствуя, как экстаз проносится по моей крови. — Я должен использовать ее.

Я поймал руку Розы, когда мне в голову пришла идея, и опустился обратно на матрас, увлекая