– Про меня поешь, милый? Или про Нэнси Ли?

– Конечно про тебя, моя дорогая! К тому же куплет про Нэнси Ли я забыл.

– Ты вообще женские имена запоминаешь? А то мы все у тебя «дорогие».

– Просто потому, что это правда. Но моя дорогая только ты. И я прекрасно помню твою фамилию – Саломон.

– Джейкоб, когда ты был матросом, от тебя, наверное, спасу не было. С твоими еврейскими штучками ты кого угодно уболтаешь, а сам выйдешь сухим из воды.

– Что вы, мэм. Я был славным пареньком. Просто следовал древнему морскому закону: «Якорь поднят – все долги оплачены».

– И оставлял маленьких еврейчиков в каждом порту… улучшая тем породу. Кстати, как насчет Джиджи? И тут собираешься улучшить породу? – Джоан ткнула его пальцем в нависший над ремнем мягкий бок. – Лакомый кусочек, а, малыш?

– Мадам, – ответил он свысока, – не знаю, о чем вы.

– «Морпехам свои сказки рассказывай, старые морские волки тебе не поверят». Джейкоб, любимый, не сомневаюсь, что ты знаешь вторую миссис Бранку не хуже, чем знал первую. Доказывать не собираюсь; прими мои поздравления. Джиджи хороша. Обожаю ее. Без шуток.

(Расскажите ему, как она визжит, близняшка!) (Не буду!)

– Женщина, скора же ты на выводы!

(Тогда расскажите о ваших приключениях на перекрестке проспекта Па-Де-Труа с Голубой улицей. Ваш любимый район, близняшка!) (Юнис, Джейкоба нужно подготовить к таким вещам. Нельзя его гарпунить.) (Джоан, у вас и гарпуна-то нет. Это Джейк у нас капитан Ахав.) (Юнис, ну и пошлые у тебя шутки.) (У меня? Это ваш мозг их рождает.)

Миссис Саломон не стала продолжать дискуссию и достала из ящика секстант:

– Дорогой, который час?

– Собираешься дотянуться до Солнца?

– Не только до Солнца. а еще и до верхнего лимба Луны и, если повезет, до Венеры, чтобы выстроить координаты по трем точкам. Попробуешь угадать, насколько мал выйдет треугольник?

– Ставлю на пятьдесят миль между ближайшими вершинами.

– Грубиян. Хам. Подлец. Никакого уважения к беременной женщине! Я еще вчера определила координаты в десять раз точнее! У меня получается все лучше и лучше. А я ведь могла и схитрить: запросить Пойнт-Лома и нанести точку на карту.

– Юнис, что за страсть – изображать Боудича? Можно подумать, радио, спутники и все такое еще не изобрели.

– Это весело. Я собираюсь сдать экзамен на навигатора. А когда сброшу «балласт» и нам не придется держаться прибрежных вод, буду определять координаты каждый день до самых Гавайев. Готова поспорить, что выйду к Хило с ошибкой меньше трех миль. Да, сейчас в этом нет необходимости, но вдруг она возникнет? Скажем, начнется война и радио отключат? Тогда придется ориентироваться по звездам, и навигатор на борту нам пригодится. Том признался, что не брал в руки секстант с тех пор, как стал первым помощником.

– Если вообще брал его в руки. Да, секстант может пригодиться, моя дорогая… потому что, если война начнется, а мы будем в море, мы уж точно не пойдем в Хило. Развернемся на юг и укроемся где-нибудь на Маркизских островах. Или еще дальше к югу. Чем дальше – тем лучше, тогда у нашего ребенка будет хоть какая-то надежда уцелеть. Остров Пасхи – идеальный вариант, если сумеешь его найти.

– Джейкоб, к тому времени я смогу не глядя проложить к нему прямой курс. Да и к любому другому острову. Любимый, я не забавы ради заказала весь этот антиквариат – таблицы, лоции, механические хронометры, палубные часы, этот очаровательный секстант и другой на пару к нему на случай, если уроню один за борт. И заметь, я все время ношу бинокль. У меня есть все гидрографические карты и астрономический альманах. Матрос из меня сейчас никакой, поэтому я решила стать настоящим навигатором. На всякий случай.

– Гм. Дорогая, надеюсь, войны все же не будет. Но замечала ли ты, что на нашей яхте всегда полный запас провианта, несмотря на то что мы почти каждую ночь бросаем якорь в портах и можем в любой момент купить все, что пожелаем?

– Замечала.

– Не случайно и то, что я выделил доктору Бобу неограниченный бюджет, чтобы обеспечить яхту всем необходимым родовспомогательным оборудованием.

– Еще бы я этого не заметила.

– Вот как? А мне не хотелось, чтобы вы с Винни лишний раз из-за этого волновались. Но раз уж ты все распланировала наперед, я решил тебе рассказать. Пока «Киску» переоборудовали, Боб прошел акушерскую переподготовку. Наш лазарет в двадцать раз дороже, чем на обычных судах.

– Рада слышать. Когда есть деньги, дальновидный человек может все предусмотреть. Только повернуть время вспять не может.

– Любимая, для тебя я и это сделал.

– Нет, Джейкоб. Ты подарил мне несколько лишних лет, это прекрасное тело… и себя. Но время не повернулось вспять. Мне по-прежнему почти сто лет. Я не чувствую себя вновь молодой, потому что не молода, как Винни или Джиджи. Джейкоб, да я и не хочу вновь быть молодой.

– Милая, ты несчастлива?

– Нет, что ты! О лучшем и мечтать не приходится! У меня молодое, здоровое тело, с которым каждый вдох приносит радость… а за моими плечами вековой опыт и, если можно так выразиться, мудрость. Спокойствие. Взвешенный взгляд на вещи. Винни и Джиджи еще переживают все волнения молодости… а я нет. Мне и не хочется. Я не помню, когда последний раз принимала успокоительное, но полагаю, что в день, когда меня отстегнули от койки. Джейкоб, из меня куда лучшая жена, чем из этих девушек. Я старше тебя, я была в твоей шкуре и понимаю, каково тебе. Я не хвастаюсь; это правда. Я бы тоже не нашла счастья, выйдя за молодого мужчину. Мне пришлось бы постоянно прикладывать усилия, чтобы не уязвить его деликатную натуру. Джейкоб, мы идеальная пара.

– Знаю, моя дорогая.

– И я знаю. Но временами ты забываешь, что я на самом деле не Юнис, а Иоганн. – (Эй, босс, в чем дело? Мы и Юнис, и Иоганн!) (Конечно, любовь моя, но Джейк видит в нас только Юнис. Нельзя, чтобы он забывал об Иоганне.) – Вот например, Джейкоб, ты воспринял мои недавние слова про Джиджи как попытку тебя уколоть.

– «Воспринял»! Да так оно и было.

– Нет. Закрой глаза и забудь, что я говорю голосом Юнис. Мысленно вернись на десять лет назад, когда здоровье у меня было более или менее сносное. Если бы твой старый друг Иоганн намекнул, что ты спишь с красивой девушкой, счел бы ты это уколом?

– А? Конечно. Иоганн бы вогнал в меня иголку и сломал ее.

– Правда? Ты помнишь за мной такое?

– Тебе ни разу не удалось меня поймать.

– Вот как? Нет, Джейкоб, он – я – поздравил бы тебя, как я сделала сегодня, стараясь не обидеть. И не подпускать шпилек. Помнишь девушку по имени Мэриан? Фамилия начиналась с буквы «Г». Ты ласково звал ее Девой Мэриан.

– Да как, черт возьми…

– Спокойнее, дорогой, ты за штурвалом перестал следить. Это было шестнадцать лет назад, незадолго до того, как ты стал вести исключительно мои дела. Прежде чем предложить тебе контракт, я, Иоганн, поручил сыщикам собрать на тебя новое досье, и, должна сказать, одним из решающих факторов стало то, как ты оберегал репутацию той девушки. Стало ясно, что на тебя можно положиться во всем. Так и оказалось – ты ни разу не воспользовался моей генеральной доверенностью в корыстных целях. Позволь сказать, что мне очень хотелось поздравить тебя и с хорошим вкусом, и с твоим успехом как Лотарио. Поскольку, разумеется, пришлось проверить и ту женщину, и ее мужа, прежде чем доверить тебе мои грязные тайны. Но, опять-таки разумеется, ты ни слова от меня не услышал.