Великая Ложа Смеха.

№ 53 763

Тонкие пальцы касаются фиолетовой маски. Великий Мастер снимает ее и открывает свое истинное лицо.

Лукреция видит брюнетку лет пятидесяти с короткими волосами и живым взглядом. Несмотря на явную усталость, она держится очень прямо и с большим достоинством. Все ее движения полны грации. Выражение лица серьезно.

– Меня зовут Беатрис, – говорит она.

Она переводит дух и произносит слова, которые давно рвутся с ее языка:

– Где она?

Поняв, о чем идет речь, Лукреция указывает в сторону своей комнаты. Вместе с Исидором они отпирают дверь. Лукреция достает ключи и открывает наручники, приковывавшие металлический чемоданчик к ножке кровати.

Она протягивает чемоданчик женщине в фиолетовом плаще. Великий Мастер гладит пальцами его стальную поверхность и испускает глубокий вздох облегчения. Она очень долго ждала этой минуты.

– Если бы вы знали, какую дорогу проделал этот текст. Сколько людей переписывали его, читали, спасали. А скольких людей он убил…

– Вот это как раз и является условием нашего договора. Мы хотим знать все, – говорит Лукреция.

– Хорошо, идите за мной.

Беатрис ведет Исидора и Лукрецию в свой кабинет, большую круглую комнату, увешанную портретами мужчин и женщин в фиолетовых одеяниях. Лукреция догадывается, что это портреты Великих Мастеров. Беатрис садится за стол и осторожно ставит перед собой стальной чемоданчик.

– До какого момента вы изучили нашу историю? – спрашивает она.

– Мы остановились на Пьере Даке и Второй мировой войне.

– Во время войны часть Великой Ложи Смеха отправилась в Соединенные Штаты, а другая часть осталась во Франции и участвовала в движении Сопротивления. Подпольные журналы, которые поддерживало наше общество, издевались над Гитлером. Если карикатуристов ловили, то их расстреливали. Некоторые из них заговорили под пытками. Таким образом, Гитлер узнал о существовании меча Соломона. Наши хорошие отношения с франкмасонами и еврейскими юмористами делали нас в глазах фашистов еще подозрительнее. Подчиняющаяся Петену французская милиция преследовала нас, арестовывала, депортировала.

– А та часть Великой Ложи Смеха, которая уехала в Соединенные Штаты?

– Не знаю, говорил ли вам Стефан на уроках истории о том, что американское отделение развило очень активную деятельность. Чарли Чаплин, входивший в состав нашего благородного сообщества, несмотря на угрозы и давление, снял «Диктатора». Он знал, что только смех может побороть страх перед нацизмом. Он не мог оставить психологическую победу за Гитлером.

– А во Франции? – спрашивает Лукреция.

– Сначала все шло хорошо. Но потом один из членов Ложи увлекся идеями нацизма и предал нас. Он рассказал о нашем европейском стратегическом центре на холме Карнака. Однажды зимой 1943 года полиция Виши явилась в часовню Святого Михаила. Мы защищались. Погибло около сотни человек, чудом спаслась только маленькая группа, бежавшая через потайной ход.

– Я не знала, что борьба за смех сопровождалась такими жертвами, – признает Лукреция.

– Мы, не колеблясь, рассылали смертоносные письма самым яростным коллаборационистам. Мы тоже участвовали в Сопротивлении. Мы даже перевели три отдельные части Шутки на немецкий, вслепую соединили их и послали Гитлеру. Но почту вскрыл один из его секретарей. Погибло немало народу, но Гитлер, к несчастью, остался в живых.

– Фантастика, – бормочет Исидор.

– Андре Мальро, министр культуры де Голля, знавший о нашем существовании и о наших потерях, в качестве компенсации предоставил нам новое убежище.

– Маяк-призрак в заливе Карнака? – спрашивает Лукреция.

– Да. Его нет ни на одной карте. Издали он кажется заброшенным. Он всегда служил аванпостом французских секретных служб. Использовать маяк-призрак для предупреждения английских атак с моря пришло в голову Наполеону. С виду просто заброшенный маяк, а на самом деле настоящее военное укрепление. Во время Второй мировой войны Петен рассказал о маяке немцам. Те выкопали новые просторные подземные помещения и модернизировали их, устроив нечто вроде секретного Генерального штаба на случай нападения союзников на юг Бретани.

– Так вот почему мы нашли там лестницы, лифты, водопровод, электричество – все для удобного проживания сотен человек!

– Это место стало напоминанием о немецкой оккупации и не вызывало ни у кого интереса. Те немногие, кто знал правду, считали маяк чем-то вроде остатков укреплений Атлантического вала, то есть, заброшенными грязными развалинами. Наш тогдашний Великий Мастер изъявил готовность заняться этим островком, и Мальро тайно отдал его нам. Первого апреля 1947 года Великая Ложа Смеха переехала на маяк и привела сооружение в порядок.

– Там вы наконец обрели покой.

Беатрис встает и показывает на портрет лысого человека в фиолетовом одеянии с сигаретой в углу рта.

– Тогда Великим Мастером был Пьер Дак. Во время войны он вел на «Радио Лондон» юмористическую передачу «Французы говорят с французами». Он активно участвовал в Сопротивлении, был арестован, бежал, пробрался в Англию и начал высмеивать правительство Виши.

– Да-да! Ведь это он придумал «На „Парижском радио“ все лжецы, на „Парижском радио“ – подлецы» на мотив кукарачи! – говорит Исидор.

– Браво! Немногие сейчас его помнят. Пьер Дак со своими друзьями Франсисом Бланшем, Рене Госини и Жаном Янном создали острый французский послевоенный юмор. Вместе с ними возродилась и Великая Ложа Смеха. Мы участвовали в выпуске сатирических журналов, комиксов, политических изданий, выступали на радио, работали в кино и на телевидении. Благодаря нам появились такие фильмы, как «Большая прогулка», «Прекрасные вакханки» и «Маленький купальщик».

Великий Мастер снова ласково поглаживает еще закрытый стальной чемоданчик с «Шуткой, Которая Убивает».

– После смерти Пьера Дака власть перешла к Мастерам, которые не пользовались известностью за стенами маяка. Ложа становилась все более закрытой, ее связи с внешним миром начали ослабевать. Несколько щедрых спонсоров, в основном знаменитые комики и кинопродюсеры, негласно финансировали нашу деятельность. Пользуясь полной независимостью, мы начали выпускать в свет анонимные шутки.

– Шутки, которые рассказывают в кафе? Шутки в конфетах? Школьные анекдоты?

– Самые разные шутки, но всегда направленные против тирании, ограниченности, хамства, против сектантства, нравоучений и скупости, против предрассудков и расизма. Мы говорили обо всем, мы смеялись надо всем, но всегда уважали человеческую личность и стремились способствовать ее духовному росту.

– А школы у вас были?

– Конечно, на маяке обучалось много людей. Мы повышали профессиональный уровень юмористов. Мы придумывали темы для анекдотов. Борис Виан был членом Ложи. Ему принадлежат такие афоризмы, как: «Выход – это вход, просто идешь в обратном направлении» и «В наши дни все предаются лукавым мудрствованиям, поэтому говорить глупости – это единственный способ доказать свое умение свободно и независимо мыслить».