— Есть какие-то новости? — Тихо спрашиваю Ника, входя в гостиную.

Он поднимается с дивана в той же рубашке, испачканной с моей кровью, и отрицательно качает головой.

— Ничего существенного. Осмотрели весь район. Никого не заметили. Моя машина тоже повреждена, и Майкл отправился за другой. Он дал показания от твоего имени, но, скорее всего, тебе придётся поговорить со следователем самой. Я попробую это решить и избавить тебя от неприятных вопросов.

— Хорошо. Тогда мне собрать вещи? — Шепчу я.

— Да. Хотя я считаю, что они тебе не нужны. У меня есть для тебя одежда, есть твоя зубная щётка, твой гель для душа, твои духи, всё твоё. Собери только то, что тебе нужно. Камеру. Ноутбук. Косметику или что там ещё, — он неоднозначно пожимает плечами, явно думая о другом.

— Конечно, возьму только самое необходимое, — киваю я и разворачиваюсь.

— Тебе нужна помощь? — Летит в спину.

— Нет, всё в порядке. Я сама, — оборачиваясь, стараюсь выглядеть не подавленной и не такой мрачной, как Ник. Улыбаюсь ему и отправляюсь в спальню.

Это очень сложно играть счастье, когда его нет сейчас. Но ему это нужно.

Достаю чемодан и складываю в него нижнее бельё, удобные кеды, фен, плойку. Я, если честно, даже не задумываюсь о том, что мне нужно. Я просто хватаю всё, что вижу. Иду в гостиную и собираю ноутбук. Тащу его к чемодану и укладываю туда.

Замираю, слыша приглушённую мелодию моего мобильного где-то… там.

Оборачиваюсь и поднимаюсь на ноги.

— Ник, а мой рюкзак не видел? — Кричу я, оглядываясь в коридоре.

— Здесь. Охрана принесла, Майкл выбросил всё на тротуар, — отвечает он.

Звонок прекращается, когда я подхожу к рюкзаку, впитавшему в себя вонь дыма и резины. Он весь грязный. И некоторые места его сожжены, но внутри всё целое.

— Камера…

— Она разбилась. Я закажу новую, — перебивает меня Ник. Так жалко.

— Флешка живая? Там фотографии с работы.

— Потом посмотрим. Должна быть живой, — Ник пожимает плечами. Я не вижу сумки с камерой. Боюсь, что сейчас он меня тоже обманывает. Вряд ли Майкл выбросил мои вещи из его машины. Они были там и, скорее всего, горели. Это видно по рюкзаку.

Мобильный снова звонит, и я вспоминаю, зачем, вообще, сюда пришла.

Копаясь в рюкзаке, достаю телефон и издаю стон.

— Дэйв… я же не сказала ему ни о чём. Чёрт, — поднимаюсь на ноги, и мне не хочется отвечать на этот звонок. Если бы я могла просто отключить мобильный, было бы очень здорово.

— Я могу с ним поговорить, — предлагает Ник, поднимаясь с дивана.

— Нет. Я должна сама. Я поступила безответственно и не хочу, чтобы ты решал мою проблему, — шумно вздыхаю, и звонок обрывается. Я только сейчас вижу более двадцати пропущенных вызовов от него. Он меня убьёт.

— Мишель, ты не могла знать, что такое случится, — замечает Ник.

— О, Господи, твоё совещание! Ты его пропустил? — Неожиданно вспоминаю я.

— Какое к чёрту совещание, крошка? — Николас издаёт смешок и качает головой.

Дэйв снова звонит.

Глубоко вздыхаю и провожу пальцем по экрану, отвечая на звонок.

— Привет, Дэйв, — мрачно произношу я.

— Привет? Ты, чёрт возьми, говоришь мне привет? Где тебя носит?! Мне пришлось самому проводить твою съёмку, Мишель! Это неслыханная наглость с твоей стороны! — Кричит он. Жмурюсь и тихо хнычу.

— Я понимаю, прости меня…

— Нет, я не прощаю тебя, Мишель! Ты думаешь, раз спишь с Николасом Холдом, то тебе всё можно? Пропускать съёмки? Подставлять меня снова?! Мне плевать на ваши отношения и на то, как ты переживаешь их! Это работа, за которую я тебе плачу! Я не собираюсь больше терпеть подобное! Я…

Ник выхватывает у меня мобильный, видимо, услышав ор Дэйва.

— А теперь понизь свой тон, или я тебя убью, ясно? — Рычит он.

Господи, этого ещё не хватало.

— Я сказал, закрой свой рот, Дэйв. Ещё раз повысишь голос на меня или на неё, пеняй на себя. Сегодня утром машину Мишель взорвали. Она была рядом с ней. На неё было совершено покушение. Это веская причина, чтобы забыть предупредить тебя и пропустить грёбаную съёмку?! — Закусываю губу, когда Ник выходит из себя. Я бы так не смогла. Я бы просто извинилась и согласилась на увольнение.

— Нет, Дэйв, она не в порядке. Её чуть не убили. Её едва не убили и будут пытаться снова. Она пока не работает с тобой, и я ещё не знаю, захочу ли, чтобы она работала у тебя. Если кто-то придёт к ней и спросит, на месте ли она, то пусть твои работники запишут все контакты этих людей и проверят документы. Об этом немедленно сообщить мне. Разговор завершён, — Ник отключает звонок и передаёт мобильный мне.

— Это было… хм, очень красноречиво, — говорю я.

— Я не позволю, чтобы кто-то так орал на тебя, и я это слышал. Да ещё и упоминал наши с тобой отношения. Ты уволишься оттуда и будешь работать со мной. Не обсуждается. Я сейчас очень зол, потому что ты даже не хочешь постоять за себя, Мишель. Ты должна понять — у тебя есть права, и ты обязана их отстаивать. Ты не желаешь говорить о том, что у нас с тобой сейчас огромные неприятности. Я уверен, что ты даже не сообщила бы ему о том, что чуть не умерла! Я был в нескольких секундах от того, чтобы потерять тебя навсегда и собирать куски твоего тела в морге, чёрт возьми! — Ник указывает на меня пальцем и кричит. Я понимаю, что это эмоции от пережитого страха за мою жизнь. Я всё это понимаю, поэтому молчу. Молчу и даю ему возможность выплеснуть их сейчас, потому что потом будет хуже. Пусть лучше орёт, как безумный на меня, чем закроется в себе и будет корить себя за всё.

— Ты работаешь на меня, уяснила? — Шипит Ник.

— Да, — просто отвечаю я.

— Ты будешь всегда жить со мной. Больше ты сюда никогда не вернёшься. Ты будешь рядом со мной, пока я не сдохну! Ты будешь постоянно со мной! Я тебя из виду не выпущу! Никогда больше! — Задыхаясь, прикрывает глаза и запускает пальцы в волосы. Он сжимает их и кривится от боли.

— Ты могла умереть… у меня на глазах умереть… — едва слышно добавляет он.

Мне так жаль его сейчас. Ник мучается, изводит себя внутри, и мне не нужны подтверждения о том, что он меня любит больше всех. Я для него на первом месте.

— Николас, — шепчу, приближаясь к нему.

— Они охотятся за тобой. И я не знаю, кто они такие, сколько их, и что ещё придумают. Я не знаю, от этого паникую. Мне стыдно быть бессильным сейчас. А я такой…

— Ник, всё в порядке, — кладу свою ладонь на его грудь.

— Нет, крошка, ни черта не в порядке. Ты не в порядке. И я тоже не в порядке. Теперь могут быть под угрозой и другие люди, понимаешь? Они захотят выманить тебя на улицу. Одну. Они будут пытаться привести нас обоих в какое-то место, чтобы на моих глазах убить тебя, — накрывает мою ладонь своей.