Три человека оказались в спасательной капсуле, единственная среди них женщина еще не пришла в себя после удара головой о переборку. Один мужчина пребывал в состоянии шока, его руки висели, как плети, а мысли ходили по кругу, словно поезд на игрушечной железной дороге. Второй распечатывал пластиковую бутылку водки.

– На всех американских кораблях есть коньяк, – говорил он, отдирая полоску пластика, потом сворачивая крышку. – Англичане комплектуют аптечки первой помощи виски. Молодцы, ничего не скажешь. Но меня угораздило летать на русском корабле. Посмотрим, чем они могут похвастаться… – Он приложил бутылку ко рту, обеими руками нажал на нее.

– Тридцать тысяч фунтов наличными, – бубнил Дамиан Брейшоу. – Тридцать тысяч фунтов… Господи… они не могут возложить на меня ответственность за их пропажу. – Он задел каблуком стенку спасательной капсулы и приподнялся на пару дюймов. Медленно вернулся на прежнее место. И хотя кожа его цветом напоминала мел, а шок превратил лицо в маску, видно было, что парень он симпатичный. Волосы носил длинные, но от прически не осталось и следа, так что пряди падали на лоб и глаза. Он поднял руку, чтобы отбросить их, но до волос рука не дошла.

– Хочешь выпить, приятель? – спросил второй мужчина, протягивая ему бутылку. – Я думаю, пара глотков тебе не повредит, так что не откладывай на завтра то, что можно выпить сегодня.

– Брейшоу… Дамиан Брейшоу, – представился он, беря бутылку. Закашлялся, глотнув крепкого напитка, и впервые после взрыва отвлекся от мыслей о потерянных деньгах, заметив темно-зеленую форму второго мужчины, золотые нашивки на плечах. – Вы – космонавт… офицер корабля.

– Совершенно верно. Зрение у тебя отличное. Я – второй лейтенант Коуэн. Зови меня Чак. А я тебя – Дамиан.

– Лейтенант Коуэн, можете вы сказать…

– Чак, и давай на «ты».

– …Можешь ты сказать, что произошло? Я в некотором замешательстве. – Он обвел взглядом спасательную капсулу, забранную сеткой лампу, ряд рычагов с непонятными русскими словами.

– Корабль взорвался, – бесстрастно ответил Чак, но тут же приложился к бутылке. Долгие годы службы не прошли зря, кожу у глаз прорезали глубокие морщины, щетина на выбритой голове на добрую половину состояла из седины, но он никак не мог смириться с тем, что буквально за несколько секунд огромный корабль превратился в ничто. – Выпей еще. – Он протянул бутылку Дамиану. – Мы должны ее добить. Взорвался – это все, что я знаю. Просто взорвался. Я открыл люк в капсулу, проводил плановую проверку. Так меня швырнуло внутрь. Ты проходил мимо, поэтому я успел прихватить и тебя. Или ты не помнишь?

Дамиан замялся, потом покачал головой.

– Да, схватил сначала тебя, потом девушку, она лежала на палубе без сознания. Когда затаскивал ее, услышал хруст рушащихся переборок. Прыгнул следом. Люк закрыло вакуумом, прежде чем я успел прикоснуться к нему.

– А остальные?..

– Мертвы, Дамиан, все до единого. Если кто и выжил, так это мы.

Дамиан ахнул:

– Ты уверен?

– Абсолютно. Я наблюдал через иллюминатор. Корабль разлетелся вдребезги. Взорвался. Если бы не заранее открытый люк, мы бы тоже не спаслись. Не рассчитывай, что такой шанс может выпасть еще раз.

– Нас найдут? – Голос Дамиана дрожал.

Чак пожал плечами:

– Трудно сказать. Дай-ка бутылку, очень уж сильно ты на нее жмешь.

– Ты можешь сообщить о том, что мы живы, в капсуле должно быть радио.

Чак крякнул после еще одного доброго глотка, поднял практически пустую бутылку, посмотрел на просвет.

– У тебя, Дамиан, должно быть, сдернуло башню. Ты же лежал и смотрел, как я посылаю SOS. Но быстро понял, что занятие это бесперспективное.

– Не помню. Шок, знаешь ли. Но почему ты перестал звать на помощь? Я не понимаю.

Чак наклонился, взялся за один из рычагов. Поднялась крышка, открыв контрольную панель радиопередатчика. Чак нажал на клавишу, и маленькую капсулу наполнил шум водопада. Второе нажатие восстановило тишину, Чак вернул крышку на место. Дамиан покачал головой:

– Что это?

– Помехи. Из-за бури на Солнце. Через них нашему сигналу не пробиться. Нам не остается ничего другого, как дожидаться, пока буря утихнет. Смотри, наша подруга приходит в себя.

Оба повернулись к женщине, которая лежала на обитой мягким, пружинящим материалом стене капсулы. Глаза Дамиана широко раскрылись. Только теперь он заметил, какая она красотка. Огненно-рыжие волосы обрамляли ангельское личико. Розовую гладкость кожи портил лишь отвратительный синяк на лбу. Пышность форм подчеркивало платье с обтягивающим лифом и широкой юбкой. Юбка задралась чуть ли не до талии, обнажив стройные, аппетитные ножки и черное кружевное нижнее белье.

– Слушай. – Дамиан протянул руку, убрал. – Не следует ли нам… э… поправить ей одежду?

– Валяй. – Чак улыбнулся. – Но мне она нравится и такой. Никогда не видел… как их называют… таких панталончиков. Очень забавно. – Но при этом он наклонился и натянул юбку на ноги женщины.

Женщина повернула голову, застонала.

– У нее тяжелая травма? – спросил Дамиан. – Мы можем чем-нибудь ей помочь?

– Понятия не имею и нет, в таком вот порядке. Если, конечно, ты не врач…

– Нет, не врач.

– Тогда мы бессильны. Пусть спит. Когда придет в себя, я дам ей глоток вот этого краскоочистителя. Потерявшему сознание человеку пить давать нельзя. Жидкость может попасть в легкие. Курс оказания первой помощи, раздел ЗВ, Космическая академия.

Мужчины молча наблюдали, как поднялись веки, открыв восхитительные серые глаза, как женщина прошлась взглядом по их лицам, интерьеру крошечной капсулы. Потом она начала истошно вопить. После третьего вопля Чак отвесил ей крепкую оплеуху. На щеке отпечаталась его ладонь, но вопли сменились рыданиями.

– Не следовало тебе… – начал Дамиан.

– Очень даже следовало, – прервал его Чак. – Из медицинских соображений. Ужас ушел, так что теперь она спокойно поплачет и придет в себя. Я – Чак, – обратился он к женщине. – Это – Дамиан. А как зовут тебя?

– Что с нами случилось? Где мы?

– Чак и Дамиан. А кто ты?

– Пожалуйста, скажите мне. Я – Хелена Тибловски. Что случилось?

– Я вас знаю, по крайней мере слышал о вас, – заговорил Дамиан. – Вы – польская художница из Лунного центра.

– Подробности оставим на потом, приятель. Мы – в спасательной капсуле, Хелена, у нас все хорошо. Есть вода, еда, кислород… и радио, чтобы вызвать помощь. Я говорю тебе это – давай сразу перейдем на «ты», – чтобы ты поняла выгоды нашего положения в сравнении с другими пассажирами и членами экипажа «Гагарина». Произошла катастрофа. Все погибли.

– А… что будет с нами?

– Хороший вопрос. Ты можешь помочь мне найти ответ на этот вопрос. Добей бутылку, она мне нужна пустая. И мне нужна обувь, и твоя, и Дамиана.