раненный хищник, который пытается в отчаянной борьбе нанести нам по возможности смертельный удар». И далее: «…процесс расширения области господства капиталистических производственных отношений… совершается ныне с особенной силой. Другое дело — сумеет ли революция пресечь этот процесс или нет. Но что он идет, это нужно признать».[256] Сегодня мы читаем эти строки с интересом: разумная оценка, данная в 1919 году, особенно подкупает.

20―21 марта 1919 года заседала военная секция VIII съезда, материалы которой до последнего времени не публиковались, хотя сведения о ее работе «просочились» на страницы исторических трудов. В 1970 году в XXXVII Ленинском сборнике была опубликована речь В. И. Ленина на этой секции. В речи Ленина Юренев не упоминается, и это понятно: Ленин полемизирует с «военной оппозицией», а Юренев защищал линию ЦК и с ним не было нужды полемизировать. А в других публикациях мы найдем отрывки из его выступления на секции, которые позволяют понять его позицию.

Известно, что оппозиционеры обвиняли Троцкого в том, что он вывел военное ведомство из-под контроля ЦК и передал его в руки старых военных специалистов. Ответ на эти обвинения дал в своей речи Ленин, который, в частности, говорил: «Когда здесь выступал т. Голощекин, он сказал: политика ЦК не проводится военным ведомством. Если вы такие обвинения ставите, если вы, выступая ответственным оратором на партийном съезде, можете Троцкому ставить обвинения в том, что он не проводит политику ЦК, — это сумасшедшее обвинение. Вы ни тени доводов не приведете. Если вы это докажете, ни Троцкий не годится, ни ЦК. Какая же это партийная организация, когда она не может добиться, чтобы проводилась ее политика. Это невероятнейший пустяк. Из членов съезда ни один серьезно этого не думает».[257] Но оппозиция теперь требовала, чтобы ЦК решал все вопросы жизни армии, на что Юренев замечал: «Нельзя требовать, чтобы ЦК подменял военное ведомство».

Не все в критике «военной оппозиции» было ошибочным. Так, Юренев признавал, что центральным органам не удалось как следует наладить работу с комиссарами. При этом он говорил: «В том-то и трагедия нашей революции, что она, оттолкнув интеллигентские слои, выбросила их за борт, совершенно не дала в области командования сколько-нибудь крупных талантов».[258] Позже станет ясно, что это высказывание не вполне точно. Достаточно напомнить имена М. В. Фрунзе, М. Н. Тухачевского и некоторых других. Но доля горькой правды была и здесь.

Особенно энергично оппозиция выступала против единоначалия, вверенного старым специалистам (то есть генералам и офицерам старой армии). «Мы их должны использовать, но не на командных должностях, — говорил А. Ф. Мясников, — а как консультантов, не давая им никаких командных прав». А один из лидеров «военной оппозиции» — В. М. Смирнов подчеркнул: «Мы сейчас остановились на том, что единоличного командования не может быть». Отвечая им, Юренев говорил: «Если мы будем назначать на фронт командирами комиссаров, а военных руководителей дадим в качестве консультантов, у нас ничего не получится. В боевой обстановке, где нужно принимать быстрое решение, нужна одна голова. Поэтому в вопросе командования должна быть безусловно централизация, должно быть единоначалие».

Известно, что съезд отверг основные требования «военной оппозиции», учтя в своих решениях все разумное в их высказываниях. Но уже накануне съезда стало ясно, что в судьбе К. К. Юренева предстоит поворот. В тезисах съезда по военному вопросу, написанных Л. Д. Троцким, предусматривалась реорганизация аппарата, руководившего политической работой в войсках. В пункте 8 тезисов говорилось: «Упразднить Всебюровоенком, создать Политический отдел Реввоенсовета Республики, передав в этот отдел все функции Всебюровоенкома, поставив во главе его члена ЦК РКП на правах члена Реввоенсовета Республики». Юренев в ЦК партии не вошел (нам неизвестно даже, выставлялась ли на выборах его кандидатура), и его уход из центрального аппарата был предрешен.

Съезд завершился 23 марта, а уже 16 апреля приказом председателя РВСР председатель Всебюровоенкома К. К. Юренев был назначен членом РВС Восточного фронта с освобождением от обязанностей председателя Всебюровоенкома. А через день, 18 апреля, другим приказом Троцкого был учрежден Политотдел РВСР, к которому перешли все функции расформированного Всероссийского бюро военных комиссаров. Меньше чем через месяц (15 мая) Политотдел был преобразован в Политуправление РВСР, действовавшее на правах военного отдела ЦК РКП. Главой нового органа 31 мая 1919 года был назначен член ЦК РКП(б) И. Т. Смилга, являвшийся до 3 апреля членом РВС Восточного фронта. Таким образом, произошла рокировка: Юренев сменил Смилгу на Восточном фронте, а Смилга Юренева в руководстве политработой РККА…

Так начался новый этап в жизни Юренева — его работа непосредственно на фронтах Советской Республики — сначала на Восточном, а во второй половине года — на Западном. Тем самым был предопределен и его уход из состава РВСР, который был оформлен 8 июля 1919 года, когда из Реввоенсовета были выведены сразу 10 его членов и состав РВСР был сокращен до 6 человек.

Еще в период работы в Москве у Юренева бывали разногласия с Троцким. С отъездом Юренева на фронт они стали нарастать. Достаточно жесткий курс Троцкого, стремившегося ограничить влияние комиссаров и политруков в войсках, встречал сопротивление Юренева, считавшего, что в условиях гражданской войны нельзя руководить Красной Армией, не опираясь на политорганы. Особенно ярко позиция Юренева выявилась в ходе работы IX съезда РКП(б), заседавшего в Москве 29 марта — 5 апреля 1920 года.

Так, 30 марта, на втором заседании съезда, Юренев, не называя Троцкого, выступил против его курса на ограничение прав политработников в армии. «На днях, — говорил он, — смещение политработников вызвало смятение на фронтах и, по заявлению одного авторитетного товарища, создало неустойчивое положение в среде комиссарского аппарата, который, видя, что этот аппарат шельмуется, как будто признается негодным, растерялся, а спецы говорят: „Ваша песенка спета“, и естественно, что комиссары чувствовали себя неуверенно — шатание было велико».[259]

После Юренева на съезде выступил Троцкий, который хоть и заявил, что у него есть «целая пачка обвинений т. Юренева, когда он был во Всероссийском бюро военных комиссаров», но не смог (или не захотел) опровергнуть приведенные Юреневым факты.

Следует отметить еще одно выступление Юренева на IX съезде, которое он посвятил взаимоотношениям между военными и общепартийными организациями в прифронтовой полосе. Эти отношения подчас были достаточно сложными. Суть позиции Юренева может быть выражена его же словами: «В местностях тыла армии и фронта не должно быть двух партийных организаций, партийной организации военной и партийной организации штатской», а в предложенной им резолюции недвусмысленно говорилось, что члены комячеек военных организаций входят в местную организацию РКП(б). Предложение Юренева было учтено съездом.

К моменту, когда в Москве заседал IX съезд партии, Юренев уже