Он просматривал мысленно прошедший день, пятницу, и ему казалось, что он ничем не отличается от других, проведенных ими в изоляции, и все же что-то необычное произошло сегодня, и это тревожило его.

Все они поздно заснули, но в этом не было ничего необычного. Они бездельничали весь скучный день. Бруннер качал головой, сидя перед телевизором в гостиной; Йост чистил свою двустволку, а затем вышел немного прогуляться. Шивли, беспокойный, как всегда, непрестанно курил, сигарету за сигаретой, затем, построгав какую-то деревяшку, стал возиться с вагонеткой, иногда прихлебывая текилу. Мэлон удовлетворился сидением на крыльце и, наконец, закончил читать роман Джеймса Стефенса.

Теперь он перебирал в уме события, имевшие место перед обедом и во время его.

До этого дня все такие часы они проводили одинаково, подчиняясь установившемуся порядку. Всегда собирались в гостиной, чтобы выпить перед обедом. Болтали о своем прошлом, работе, обменивались анекдотами. Шивли, как всегда наиболее говорливый из них, вспоминал в свойственной ему грубой манере о своих приключениях во Вьетнаме или об опытах в сексуальной акробатике со множеством женщин. Или рассказывал о своих неистовых стычках с начальством или богачами, которые непрестанно стремились унизить его, показать ему его место. В какой-то момент его монологов один или двое других исчезали в кухне, чтобы приготовить обед. Затем, проголодавшись, быстро заглатывали пищу. После еды соблюдался обычный ритуал — тянули карты для определения очередности посещения вечером спальни Шэрон Филдс.

Только однажды этот распорядок слегка нарушился: то был единственный вечер, когда Бруннеру было позволено не приходить к Шэрон, — он нуждался в отдыхе и восстановлении своих сил.

Но сегодня вечером этот распорядок был изменен в значительной степени, и Мэлон догадался, что именно это необсуждавшееся изменение поведения так обеспокоило его.

Ранним вечером, перед обедом Шивли поглотил большее, чем обычно, количество текилы, в добавление к тому, что выпил после полудня. Поэтому вместо того чтобы доминировать в предобеденной беседе, он был неестественно молчаливым и угрюмым. Более того, он не слонялся у всех под ногами, но, никому ничего не объяснив, удалился в пустую комнату, которая в эту неделю была его спальней. Обычно, когда беседу не возглавлял Шивли, его место занимал Йост, оживляя разговор своими плоскими шуточками. Но в этот вечер, когда Шивли покинул гостиную и поле боя оказалось свободно, Йост был настолько задумчив, что ни разу не высказался. Когда наступило время приготовления обеда, Бруннер, который часто сам приходил на помощь Мэлону или Йосту на кухне, на этот раз не пошевельнулся. Он остался лежать на софе, попивая из бокала и рисуя бессмысленные узоры на бумаге.

Обед также отличался от обычного. Шивли и Йост, обладавшие завидным аппетитом, или еле прикасались к пище, или вообще не проявляли интереса к тому, что им подавали. Мэлону это показалось особенно необычным потому, что он приготовил тушеную говядину — любимое блюдо Шивли, а тот съел не более одного кусочка. Мэлон почувствовал, как апатия охватила и остальных его коллег.

Но настоящая неожиданность, по крайней мере с точки зрения Мэлона, произошла после обеда.

Наступило время вытягивать карты, чтобы определить порядок посещения Шэрон.

Мэлон вытащил карточную колоду и предоставил Бруннеру возможность первым вытянуть карту. Тот отмахнулся от него, заявив, что предпочитает пропустить свою очередь, так как устал, и, кроме того, ему хотелось бы посмотреть специальную передачу по телевидению. Само по себе его заявление не было поразительным, так как Бруннер уже один раз пропустил свидание с Шэрон. Но когда Говарду Йосту была предоставлена возможность тянуть карту, когда он помедлил и, наконец, объявил, что также пропустит сегодняшнее свидание, Мэлон удивился.

— Я не нуждаюсь в траханье каждую ночь, — объяснил Йост, защищаясь. — Не собираюсь ничего доказывать. Просто не в настроении для этого, вот и все. Кроме того, предполагалось, что мы будем здесь отдыхать, не так ли? А на отдыхе никто не запрещает мне посидеть на собственной заднице некоторое время и побездельничать. Возможно, поиграю в солитер, если только Шивли не присоединится ко мне, тогда сыграем в джин.

Мэлон предложил Шивли тащить карту, но тот его проигнорировал и повернулся к Йосту:

— Ты действительно искушаешь меня, Гови. Вчера на двух раздачах тебе везло, может, стоит надрать тебя сегодня?

— Хорошо, почему бы не попытаться?

Шивли задумался над этим предложением, к растущему изумлению Мэлона, но затем повернулся к нему.

— Нет, не буду играть в карты. Разве что позже. Пожалуй, пойду к этой шлюхе. Это как бы вошло в привычку. Как бы то ни было, если видишь, что она лежит там в спальне, такая доступная, так почему же не воспользоваться этим, не повеселиться?

— Ты только вчера говорил, что она больше не доставляет тебе удовольствия, — заметил Йост. — От тебя не убудет, если пропустишь одну ночь и займешься тем, что тебе действительно хочется, — так, как поступаю я.

— А я и не говорю, что чувствую сегодня по-другому. Повторяю только, что, пока этот кусочек лежит там, я использую это обстоятельство. Рассматривайте это как физическое упражнение. Сегодня ты решил отдохнуть, Гови. Так что считай, что я решил поработать, чтобы оставаться в форме.

— Ладно, делай что хочешь.

Шивли взглянул на Мэлона:

— А как ты, малыш? Ты пойдешь в свою очередь?

— Конечно, — ответил Мэлон. — Ты же знаешь, что я всегда мечтаю о свидании с ней. Я не чувствую ничего подобного тому, что испытываете сегодня вы, мои приятели.

— Хорошо, Дон Жуан, — сказал Шивли. — Так как ты единственный из нас, кто продолжает настаивать на том, что совершенно счастлив после свиданья с ней (во что я, между нами говоря, совсем не верю), можешь идти к ней первым. Не будем тянуть карты. Иди первым, и если я все еще буду в настроении, то последую за тобой.

Мэлон пошел в спальню, нанес визит Шэрон и нашел ее более гостеприимной и открытой, чем когда-либо раньше. Затем вышел, погруженный в свою постоянно растущую любовь к ней, равно как и в сексуальное наслаждение, которым она его одарила.

Вернувшись в столовую, он обнаружил, что Шивли целиком поглощен игрой в джин-рамми с Йостом.

— Она — в твоем распоряжении, — неохотно сказал Адам.

— Да, — ответил Шивли рассеянно. — Подождем. Не мешай мне теперь.

Через две сдачи он дошел до джина, выиграл игру и двенадцать долларов и впервые за вечер обрел хорошее настроение. Приготовился погрузиться в новую игру, когда Мэлон напомнил, что Шэрон ожидает его.

— Если ты не намереваешься посетить ее, следует сказать ей об этом, — добавил Адам, — чтобы она приняла снотворное и смогла немного отдохнуть.

— Ох, дерьмо, — заворчал Шивли вставая. — Всегда находится дело, которое необходимо выполнить. Почему, черт возьми, некоторые люди никогда не оставляют других в покое?