Кстати, во время перестройки идеологи никогда не цитировали и продолжение мысли Ленина, мысли именно демократической. Он продолжал, после согласия с кадетами и др.: «Но мы отличаемся от этих граждан тем, что требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники».

В том, чтобы приписывать политическому противнику ложные изречения, нет ничего нового. Еще ведомство Геббельса стало применять прием, который раньше как-то стеснялись использовать, – изобретение фальшивых цитат (иногда с указанием точного «источника», вплоть до страницы). Образчиком такого метода служит брошюра самого Геббельса «Коммунизм без маски», напичканная изобретенными им самим цитатами с фальшивыми ссылками.

Более тонкий прием манипуляции – использование цитат, вырванных из контекста, с приданием этим цитатам искаженного смысла, противоречащего главным утверждениям автора. Один из главных идеологов перестройки А.Н.Яковлев вспоминает об этом методе в 2001 г.: «Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика – механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма – сработала… Например, мои работы и выступления 1987–1988 годов, частично и 1989 года, были густо напичканы цитатами из Маркса и особенно из Ленина». Во время перестройки даже в культурный обиход было введено много цитат, вырванных из контекста (на них строились целые пьесы М.Шатрова, которые шли на сцене даже МХАТа). Широко поминался афоризм «нет человека – нет проблемы», заведомо ложно приписанный Сталину (введен в оборот А.Рыбаковым).

Немецкий философ Э.Кассирер в работе «Техника современных политических мифов» говорит о целенаправленном создании мифов как средстве манипуляции массовым сознанием в политических целях. Процитируем большую выдержку из этой работы:

«Миф всегда трактовался как результат бессознательной деятельности и как продукт свободной игры воображения. Но здесь миф создается в соответствии с планом. Новые политические мифы не возникают спонтанно, они не являются диким плодом необузданного воображения. Напротив, они представляют собой искусственные творения, созданные умелыми и ловкими «мастерами». Нашему XX веку – великой эпохе технической цивилизации – суждено было создать и новую технику мифа, поскольку мифы могут создаваться точно так же и в соответствии с теми же правилами, как и любое другое современное оружие, будь то пулеметы или самолеты. Это новый момент, имеющий принципиальное значение. Он изменит всю нашу социальную жизнь.

Методы подавления и принуждения всегда использовались в политической жизни. Но в большинстве случаев эти методы ориентировались на «материальные» результаты. Даже наиболее суровые деспотические режимы удовлетворялись лишь навязыванием человеку определенных правил действия. Они не интересовались чувствами и мыслями людей… Современные политические мифы действуют совсем по-другому. Они не начинают с того, что санкционируют или запрещают какие-то действия. Они сначала изменяют людей, чтобы потом иметь возможность регулировать и контролировать их деяния. Политические мифы действуют так же, как змея, парализующая кролика перед тем, как атаковать его. Люди становятся жертвами мифов без серьезного сопротивления. Они побеждены и покорены еще до того, как оказываются способными осознать, что же на самом деле произошло.

Обычные методы политического насилия не способны дать подобный эффект. Даже под самым мощным политическим прессом люди не перестают жить частной жизнью. Всегда остается сфера личной свободы, противостоящей такому давлению. Современные политические мифы разрушают подобные ценности.

Наши современные политики прекрасно знают, что большими массами людей гораздо легче управлять силой воображения, нежели грубой физической силой. И они мастерски используют это знание. Политик стал чем-то вроде публичного предсказателя будущего. Пророчество стало неотъемлемым элементом в новой технике социального управления.

Философия бессильна разрушить политические мифы. Миф сам по себе неуязвим. Он нечувствителен к рациональным аргументам, его нельзя отрицать с помощью силлогизмов. Но философия может оказать нам другую важную услугу. Она может помочь нам понять противника. Чтобы победить врага, мы должны знать его. В этом заключается один из принципов правильной стратегии. Понять миф – означает не только понять его слабости и уязвимые места, но и осознать его силу. Нам всем было свойственно недооценивать ее. Когда мы впервые услышали о политических мифах, то нашли их столь абсурдными и нелепыми, столь фантастическими и смехотворными, что не могли принять их всерьез. Теперь нам всем стало ясно, что это было величайшим заблуждением. Мы не имеем права повторять такую ошибку дважды. Необходимо тщательно изучать происхождение, структуру, технику и методы политических мифов. Мы обязаны видеть лицо противника, чтобы знать, как победить его».

Особенно важны для манипуляции сознанием в политических целях черные мифы. Они поддерживаются в общественном сознании (часто в международном масштабе) для того, чтобы в нужный момент оживить их и провести срочную кампанию манипуляции сознанием. Они оказываются и наиболее устойчивыми, гласно ставить их под сомнение часто бывает даже небезопасно. Черный миф, с которым удается в массовом сознании связать противников (они, мол, – опричники, инквизиторы, фашисты, сталинисты, мафиози и т. д.), сразу заставляет отшатнуться от них всех колеблющихся. Противники, на которых удалось наклеить ярлык черной метафоры, вынуждены тратить много сил на то, чтобы сорвать ярлык: «Да что вы, какой же я сталинист! Я тоже за демократию и за реформы!» Если такой политик не имеет доступа к телевидению, сделать это практически невозможно.

Нередко после периода бесплодных попыток тактику меняют: «Да, я – сталинист!» При этом требуется убедить людей, что этого не надо бояться, что образ Сталина злонамеренно мифологизирован, что в действительности быть сталинистом означает то-то и то-то. Но это – трудноразрешимая задача, поскольку миф потому и живуч, что опирается на взаимодействие сознания и подсознания, на сочетание обрывков достоверной или правдоподобной информации с иррациональной верой в Зло, подкрепленной сильными художественными средствами. В результате партия (движение, народ, страна или даже просто идея), которая решила принять на себя груз черного мифа, оказывается локализованной, окруженной зоной отчуждения. Чтобы преодолеть этот барьер, требуется общее крупное потрясение, ставящее под сомнение всю систему мифов и верований.

Не будем касаться мифов свежих, сфабрикованных на нашей памяти, возьмем для примера мифы старые, устоявшиеся.

Большие исторические черные мифы создаются авторитетными интеллектуалами и художниками и поддерживаются усилиями правящих кругов для того, чтобы сохранять культурную гегемонию этих правящих кругов. Эти мифы оправдывают тот разрыв с прошлым, который и привел к установлению существующего порядка. Если они поддерживаются и авторитетными зарубежными умами, такие мифы приобретают зловещий и долгосрочный характер и порождают дочерние или обобщающие мифы.

Для истории России в Новое время и для ее отношений с Европой очень важен, например, черный миф об Иване Грозном (его очень хорошо разобрал в нескольких работах В.В.Кожинов). Из этого мифа до сих пор и в среде нашей интеллигенции, и на Западе выводится якобы «генетически» присущий России тип кровавой и жестокой деспотии.