— Страшно даже подумать, — отозвался Соломон.

— Наше воображение не в силах постичь масштабы войны, которую развязали эти существа. Они превратились в богов — в классическом смысле этого слова, принятого на Земле в древности. Безграничная мощь пробуждала в них гордыню и тщеславие. Когда они гневались, даже из-за какого-нибудь пустяка, они были готовы уничтожить всех себе подобных, и наконец остался лишь один. Сколь мрачными были его последние дни! Так скажите, верите ли вы, что человечество найдет в себе силы сопротивляться наркотику безграничной власти? Разве все то, свидетелем чему мы были в кают-компании «Боз», не убеждает вас в обратном?

— Но как можно выследить все человечество? — озадаченно спросил Соломон. — Мы знаем местоположение не более половины Вольных станций. Люди слишком широко распространились в космосе, проникли в самые отдаленные его уголки.

— Вы уже затрагивали этот вопрос в памятном разговоре с Джорданом, — бесстрастно произнесла Конни. — Главную трудность представляет сам артефакт — корабль чужаков. Вне всяких сомнений, его хозяева столкнулись с теми же тактическими сложностями, но сумели обойти их. Мы слишком мало знаем о том, как действует артефакт. Догадываюсь, его возможности простираются далеко за рамки того, что нам удалось узнать, но даже и этих крох вполне достаточно, чтобы забить тревогу.

— Неужели они столь велики? — спросил Сол, сбитый с толку словами Конни.

— Сами увидите, капитан, — донесся сверху негромкий голос Архона. Он спустился с мостика в гравилифте, клацнув подковками башмаков по палубе.

— Вы уверены, что за нами не следят? — осведомился Соломон. — Должно быть, весь космос видел, как мы покидали «Боз».

— Мастер Крааль снабдил нас устройством, которое делает челнок невидимым для любых датчиков, — ответил Архон. — Когда я причаливал к кораблю, оно бездействовало. Отправляясь в обратный путь, я включил его. Хэппи подтвердил, что наше отбытие осталось незамеченным. Не знаю, как работает эта штука, но она превосходно маскирует нас. Еще один аппаратик через несколько часов выдаст сигнал, имитирующий посадку челнока у моей резиденции. Хитроумные приборы… и совершенно необходимые, пока на планете находятся арпеджианцы.

Сняв показания датчиков, Архон отпер люк, распахнул его и кивком головы указал в проем.

— Мы прибыли, Сол. Сейчас вы увидите предмет, ради которого погублено столько жизней.

Соломон взял себя в руки и шагнул в воздушный шлюз. Впереди виднелось маленькое помещение с серыми стенами, выходившее в более просторную комнату, лишенную каких-либо примет. Конни остановилась рядом, втягивая ноздрями затхлый воздух. Здесь ничем не пахло, но Соломону показалось, что на его плечи опустилась невыносимая тяжесть, наполнявшая душу необъяснимой тревогой.

— Сюда. — Архон протиснулся мимо и скрылся в сплошной серой стене.

Соломон застыл на месте. Он робко протянул руку и судорожно вздохнул, глядя, как его пальцы погружаются в серую пелену. Он отдернул ладонь, ошеломленно разглядывая ее.

— Глаза не обманывают тебя, — заверила его Конни. — Шагай вперед… насквозь.

Соломон рассеянно кивнул. Он выставил вперед одну ногу, потом, вздрогнув, прошел сквозь нечто, напоминавшее металл, и оказался в другой комнате.

— Как утверждает квантовая механика, материя почти целиком состоит из пустоты, — сказал Архон. — В так называемой «реальной» жизни мы имеем дело с электронными орбитами и облаками. Взаимодействуя с электронами нашего тела, они создают у нас иллюзию монолитности. Я проанализировал вещество этой стены. Это нечто вроде металлического сплава, сплетенного из молекулярных нитей. Обладая прочной структурой, он тем не менее пропускает сквозь себя материальные объекты. Привычные нам законы квантовой механики здесь не действуют, и я не в силах объяснить этот феномен.

При виде Конни, которая словно по волшебству вынырнула следом, у Сола отвалилась челюсть:

— Как же вам удалось обнаружить вход?

Архон поморщился.

— Я облокотился о стену, держа в руке чашку кофе, — досадливо пробормотал он. — Мое появление было не слишком изящным, поскольку я тут же споткнулся о ногу чужака и растянулся на полу. Я от души порадовался, что он мертв уже многие миллиарды лет, иначе пресловутый первый контакт произошел бы довольно унизительно для человека.

Соломон ошеломленно молчал. Архон указал на круглое металлическое возвышение.

— Он сидел здесь, у пульта управления. Как только я прикоснулся к его телу, все приборы выключились. Видимо, своими действиями я аннулировал распоряжения, которые он в свое время отдал кораблю.

— Но откуда корабль черпает энергию? Каким образом…

— Кто знает? Здесь много загадок, Сол. Например, мы обнаружили, что внутри этого корабля можно шагать километр за километром — да, я не оговорился, — переходя из одного помещения в другое, а между тем его наружные размеры не превышают тридцати метров. Что-то происходит здесь с пространством. Только не спрашивайте меня, что именно. Я словно дикарь, который, размахивая для пущей храбрости копьем с каменным наконечником, собрался с духом и отправился в свой первый межзвездный перелет.

Над пультом возник голографический экран размером два на два метра, окруженный зловещими на вид рычагами с рукоятками непривычных форм и расцветок. Все это отчасти напоминало интерьер игровой кабины «Боз». На экране величаво мерцали белые огоньки звездного скопления.

Соломон подошел ближе, пристально вглядываясь в изображение.

— Если мы не ошиблись, это наш Млечный Путь, — сказал Архон, останавливаясь рядом с ним. — То, что мы видим, служило навигационным инструментом и одновременно оружием. Даже не будь у артефакта иных функций, он стоил бы целой галактики. Смотрите.

Архон двинул вперед один из множества рычагов, окружавших экран. Конни моргнула, завороженная чувством, которое возникало у нее всякий раз, когда они с отцом погружались в глубины Млечного Пути. Архон нажал несколько кнопок, и поле зрения экрана плавно скользнуло к рукаву Ориона. Масштаб продолжал увеличиваться, и наконец появились точечные огоньки знакомых звезд. Архон замедлил рост масштаба. На экране, увеличиваясь в размерах, появилась красная звезда. Несколько минут спустя Соломон увидел переплетение серебристо-белых конструкций Арктура. Архон нацелился на здание Совета Конфедерации, и прибор без малейших усилий пронзил стены станции. Появился зал заседаний, и Архон зафиксировал изображение.

— Сейчас Совет бездействует. Окажись в зале депутаты, мы слышали бы каждое слово. Хотел бы я проследить за президентом Пальмиром, когда он покинул свой кабинет после нашей беседы.

— Каков предел разрешения прибора? — спросил Соломон.

Архон пожал плечами.

— Я заглядывал внутрь частиц, из которых сложены кварки, которые, в свою очередь, составляют электроны. Я не понимаю и малой доли того, что мы видим. Артефакт способен регистрировать частицы, находящиеся в любых энергетических состояниях. Могу, к примеру, сообщить, что электрон имеет по меньшей мере двести пятьдесят шесть степеней симметрии. Не обладая теоретической подготовкой, я не увидел в их изображениях ни малейшего смысла. Я заглядывал внутрь светил и исследовал Андромеду, Магеллановы Облака, Треугольник, галактику Сомбреро и многие другие. Я побывал внутри планет, гравитация которых превратила бы вас в лепешку.