— Эва ты замахнулся, дедушка! — Жихарь был так поражён запросами колдуна, что на миг даже забыл, где находится. — Всем Гвендалоном править! Даже у императора такой власти нет!

— Нет, — не стал спорить с ним Албыч. — Потому как силы за ним нет никакой. А у меня будет. Здесь она, во дворце асуровом лежит. Меня дожидается! — маг хищно улыбнулся и наклонился в сторону Жихаря. — Ты думаешь почто вокруг этого мальчишки, Вельда, такая сумятица началась? Почто те же вершители, князь, Никонт, скопом сюда ринулись? — колдун огладил рукой бороду и вздохнул: — Ладно. Поведаю. Всё одно — мы уже здесь и изменить ничего нельзя.

Жихарь затаил дыхание, отчего–то уверенный, что то, что он сейчас услышит, ему не понравиться.

— Перевёртышем дружок ваш бывший оказался! — не обманул его ожиданий Албыч. — Вот его к алтарю Лишнего, где сфера слияния хранится, сейчас и ведут.

— Перевёртыш! — буквально захлебнулся произнесённым словом Миха. — Быть того не может, чтобы седьмой слуга Лишнего у нас объявился!

— Объявился., — подтвердил Албыч таким тоном, что сразу заставил Жихаря ему поверить. — Только не седьмой, а последний, — старик выдержал эффектную паузу и буднично произнёс: — Седьмым то я буду. Вот как–то так.

— Это как? — Жихарь ошарашенно замотал головой, не сводя глаз со страшного старика.

— Никак! — отрезал тот, моментально разозлившись. — Просто остальные дураками были. Что Янхель, что другие, что опосля него появились. Пройдя ритуал до конца, они рабами стали. Ни о чём, кроме возвращения Лишнего и помыслить не могли. Я же поступил иначе! — Албыч победно улыбнулся. — Сначала затаился до поры, чтоб вершителям на глаза не попасться, а после в город и проник тайком. Один, без догляду. Только ритуал тот я доводить до конца не стал. Прервал посередине. Так то! — Албыч победно улыбнулся. — И силу большую получил, и послушным слугой сферы той не стал! Она из–за прерванного ритуала пеплом огненным изошла. С истинным перевёртышем мне, конечно, не тягаться, — вздохнув, признался старик, — но нынешние маги мне не чета!

Жихарь плюхнулся на пол. Ноги просто не держали, предательски отказываясь служить, в голове царил полный сумбур. Даже сообщение Албыча о том, что соседей напротив начал кто–то активно харчить и они ломанулись из дома, словно тараканы из под поднятого противня в харчевне, ничуть его не заинтересовало, не в силах затмить тот факт, что рядом с ним стоит перевёртыш. Самый настоящий! Монстр из страшных сказок, рассказываемых стариками по вечерам.

— Дедушка Албыч, — робко подал голос из своего угла Миха. — А зачем ты тогда сам сюда полез? С такой силищей сытно жить можно! Ты даже камешки мажески мастерить можешь. Мне Проныра про то сказывал. Я тогда не поверил, а тут… Это ж какую деньгу заработать можно, камни мажески продавая? — мечтательно произнёс воришка. — Иль к королю, какому в услужение пойти. А то и императору. Такому магу везде рады будут!

— Камешки продавать. Ишь шустрый какой! — недобро улыбнулся Албыч. — Кристаллы товар редкий. Вершители враз насторожатся! Проверять станут. Сразу поймут, что я маг. А грамотки у меня, что я на службе состою, нет! — пожаловался Албыч язвительно. — И к правителям без грамотки тоже ходу нет. Прямая дорога к кату. Нет уж, — категорично заявил колдун. — Я лучше сам править буду и грамотки другим раздавать! Так оно сподручнее! — старик даже ногой топнул от охватившего его возбуждения и вновь посмотрел на Жихаря. — Ну, так что? Вы со мной али как?

— Конечно, дедушка! — тут же закивал Жихарь. Он ни секунды не сомневался в том, что выбора, о котором говорил перевёртыш, на самом деле нет. Убьёт их колдун, в случае отказа. Слишком много они узнали. Ещё неизвестно как оно там повернётся. Так зачем же их живыми отпускать? — Я вот только не понял, — почесал голову юноша. — Вельд то тебе зачем?

— Затем же, зачем и другим! — отрезал Албыч недовольно. — Ну, кроме вершителей, конечно. Те просто хотят дождаться, когда он, проведя обряд, перевёртышем станет и сразу убить. Пока слаб. Ему несколько дней нужно после обряда, чтобы силу набрать!

— А почему сразу не убить? Ещё в Виличе? — озадачился Жихарь.

— Потому что другой на его место появится, — хмыкнул в ответ колдун. — И будет появляться вновь и вновь, до тех пор, пока ритуал слияния со сферой не произойдёт. К ней вся магия Лишнего привязана! Только в следующий раз, будущий перевёртыш может мимо них проскользнуть и в храм Лишнего самостоятельно попасть. Как я. — Албыч неприятно улыбнулся и добавил: — Или Вельд. Он ещё в прошлый раз обряд пройти должен был. Из тронного зала прямая дорога к алтарю Лишнего. Ума не приложу, что ему помешать могло!

— Ну, тут понятно, — шмыгнул носом Жихарь, соглашаясь. — А отцу Никонту, какой интерес Вельда в храм вести и там убивать?

— Да не будет он его убивать! — раздражённо фыркнул Албыч. — Тут и кроется главный соблазн. Нужно в конце ритуала сферу из рук перевёртыша вырвать и себе забрать. У кого сфера, тому он и служить будет! — колдун ещё раз выглянул в окно и удовлетворённо кивнул: — Вот и вершители в сторону дворца Инсорова протопали. Сбирайтесь! — повернулся он к юношам. — Нам, теперича, поспешать нужно, чтобы первыми в храм Лишнего попасть, да гостинцев гостям дорогим приготовить!

— Это как же мы вперёд всех успеем, коли после всех идём, дедушка? — озадачился Миха.

— А мы напрямки пойдём, внучёк, — страшно оскалился Албыч. — Через пелену ту, что впереди — простому человеку ходу нет. Только перевёртыш пройти и может! Вельда одного Никонт нипочём не отпустит. Значит в обход пойдут. И вершители следом за ними. А мы напрямки! — колдун ласково улыбнулся Жихарю. — Я вас через ту пелену за ручку переведу. Чай не брошу. Глядишь — дорогу то и скоротаем!

— Чего топчешься, будто берыга перед бортью медовой? Этак мы до второго пришествия Лишнего никуда не дойдём, коль у каждой арки столбом по седмице стоять будем! Ступай, давай, выкормыш айхи!

Гонда с ненавистью покосился в сторону буквально сочащегося злобой Светозара.

Чтоб тебя Вопящие к себе забрали, ушлёпок княжеский! На его горбу в чертоги Йоки въехать захотел! Тимоха позади остался, в пелене той проклятой подыхать, а, значит, кун, теперича, всякий раз его вперёд посылать будет. Боле некого. Сынком своим толстомордым чай рисковать, понапрасну не станет! Тем более что движение Гонды, нож обратно за пазуху пихавшего, глазастый кун приметить успел. Вот ведь! Юноша уже начал жалеть, что в недавней схватке победил именно колдун. Абашев теперь с него глаз не спустит, словно рабом последним помыкая! Даже нож с кистенём отнял, отродье Лишнего! Хорошо, живота не лишил!

Осторожно, почти крадучись, Гонда двинулся вперёд, напряжённо всматриваясь в кусок дороги, появившийся в арочном просвете. Потому и не убил, что боле отмычек под рукою не было. Поневоле милосердие проявишь! Вот только отсроченная смерть, смертью быть не престанет! И хорошо ещё, коли сразу умрёшь. А то завязнешь где–нибудь как Тимоха, или ещё чего похуже случится? На то и город проклятый, что смерть тут многолика и не милосердна.