в, какой-то мере, доверять людям, окружавших её. Терм для неё всё ещё был загадкой, но она представляла его, как компьютерного ботаника, который просто пережил апокалипсис, из-за чего в нём умерла неуверенность, которая обычно преследуют таких людей. Однако она ещё не делала никаких выводов.

Валя пропустила вперёд Свету и последовала за ней. Для Светы же началась новая порция сюрпризов: следующая комната (ровно такой же по площади, что и предыдущая) оказалась буквально музыкальной: в углу был компактный стол с игровым ноутбуком на нём; вдоль всей левой стенки (если смотреть с той стороны, откуда вошла Света) стояли усилители и музыкальные магнитолы, которые напрямую подключались к музыкальным инструментам для игры на них; на правой стенке, на «рогатинах» висели четыре гитары: две акустические эстрадные, одна электрогитара и одна бас-гитара; рядом с столом на металлических ножках стоял синтезатор; и, естественно, на полу лежало множество шнуров и проводов с разными «примочками» для игры; сами же стены также были украшены граффити и плакатами черепов, демонов, некоторых рок и метал групп и солистов; на потолке были прикручены две мощные светодиодные лампы, яркость которых можно было регулировать (сейчас они стояли на слабом режиме работы). Света вновь приятно удивилась и даже обрадовалась, т. к. она уже была рада слушать музыку из колонок, а тут оказывается можно послушать в живую, и даже свою сочинить.

Они не стали на долго задерживаться в этой комнате и последовали в следующую, одну из двух самых просторных во всём вагоне: огромная, чуть ли не на 50 квадратных метров площадью, украшенной всё теми же светодиодами и несколькими лампами на потолке; прямо напротив входа, вплотную к левой стене вагона, располагалась настоящая кухня: была довольно-таки широкая электрическая плита, раковина, вытяжка, холодильник, электрическая печь и микроволновка, также ящики для посуды и разных приборов, всё это шло ровным последовательным рядком; параллельно шёл длинный, но узкий деревянный столик и несколько стульев, вкрученных в пол (такое расположение Света видела лишь в барах и пабах, что неудивительно, т. к. ребята, конструируя помещение «вдохновлялись» именно таким расположением); ещё дальше, ближе к правой стене вагона, за широкими шторами с красивой росписью располагалась очень широкая лёжка, площадью 12 квадратных метров, состоящая из прилепленных друг к другу тканевых матов и большого количества подушек. Именно на этих матах и подушках, укрывшись пледами, спали Лиза с Катей, Юра тоже ласково дремал, а Надя, сев рядом с ним, нежно поглаживала его по щеке. Все несовершеннолетние погрузились в мир снов. На одной из стен висел средненький телевизор, а под ним стояла металлическая тумба с какими-то проводами и каким-то устройством. На кухне, возле неработающей, но всё ещё горячей плиты, стояла Зина и что-то нарезала ровными кусочками. От запаха свежо-приготовленной еды у Светы началось обильное слюноотделение.

— Ой, Света ведь? — шёпотом очень доброжелательно переспросила имя Зина у вошедшей. — Иди сюда, я тебе разогрею сейчас…

— Спасибо, буду благодарна, — улыбнулась ей в ответ Света, после чего направилась к лёжке. Переглянувшись с Надей, она тихо подползла к сестре и посмотрела той в лицо: Катя мирно ловила сны, после долгой ночи она выглядела очень умиротворённой, её свежевымытое личико было не бледным, как раньше, а ярким и немного румяным, на лице даже прослеживалась лёгкая улыбка.

— Все вымыты, сыты и уложены спать, — сказала ей Зина.

— Я вижу, спасибо, — ответила ей Света, покинув сестру. — Ну, что ты хочешь мне предложить? — она подошла к столу и присела.

— Ну, выбор не особо велик…

— Я всё равно съем. Очень голодная, — улыбнулась она и облизала зубы языком. Заметив какое-то смятение в Зине, она убрала улыбку.

— А, ну хорошо, — внезапно Зина тоже улыбнулась и спустя некоторое время поставила на стол перед Светой большую тарелку с ранее перечисленными Сеней блюдами. — Приятного… — сказала она и хотела отвернуться, чтобы не смущать и прибраться на кухне.

Однако её резко взяла за руку Света:

— Спасибо, ты очень добра, — не отпускала её Света, — но…честно скажи мне Зин…тебе ведь не очень приятно…так сказать, видеть нас? Ты с самого начала относишься к нам, как к близким, так не бывает. Тебе ведь тяжело воспринимать нас, ты просто из-за вежливости перед Сеней так стараешься? — спрашивала она, не веря в полное равнодушие и спокойствие Зины.

— Перестань, Свет, — неожиданно для неё Зина сама приблизилась и взялась за её руку. — Мне очень приятно с вами познакомиться…и безразлично, как вы выглядите, мне наоборот вы нравитесь, — у Светы от неожиданности широко раскрылись глаза, а Надя с Валей тихо усмехнулись над ней: — Вале и Наде я уже рассказала и тебе расскажу… Да, я такой человек…человек, который, ну…как сказать…которому нравятся…ну не рептилии, а…

— Я поняла. Не обидишь, если так назовёшь.

— Ешь, — посмеялась Зина.

— Скажи, ты правда так относишься?

— Свет, ну не мучай ты её вопросами, — обратилась Надя, — сама скоро на руки её будешь брать.

— Что? — смущённо скривилась Света.

— Иди сюда, — внезапно Зина, приблизилась к ней, взяла за морду, и внимательно осмотрела глаза, поглаживая, точнее мягко прощупывая её кожу. Действия очень напугали Свету, но она не стала сопротивляться.

— Блин, как же ты красива! — не скрывая улыбки, говорила Зина. — У вас у всех костяные наросты расположены близко друг к другу. Не натирают?

— Нет, — ответили Валя с Надей вместо Светы.

— Класс! Так идеально друг к другу прилегают. Будто художник рисовал. Причём идут вдоль хвоста, как панцирь, при этом заострены, подчёркивают вашу натуру. Свет не уходи! Они сбежали, дай тебя пощупать?

— Тебе нравится?

— Очень! Я люблю такую кожу, как у вас. Так вы ещё и идеально выглядите, просто идеальная структура тела!

— Мне теперь всё стало понятно, почему ты так положительно, или даже радостно, к нам относишься, — в благодарность, она обняла Зину и почесалась об неё носом.

— Блин, какие же вы ласковые, — прошептала Зина, — редко сейчас таких найти можно…

— Спасибо, — Света отпустила её, ещё раз оскалилась и уже была готова начать свою маленькую трапезу.

— Зин, а откуда шрам? — спросила Валя, указав на руку.

— Ой, это, — она спрятала очень широкий след от давнего разреза на плече, тянувшегося до локтя, — да давно уже…когда всё началось, так сказать…

— А что происходило тогда? — Валя навострила уши, а Света уткнула свой взгляд в Зину. — Мы совсем ничего не знаем…

— Я даже вспоминать не хочу… В двух словах — разруха и неразбериха.

— И всё? Никакой организованности? Никакого управления? — поморщилась Валя.

— А люди никому не верили из организаций и властей. Каждый стремился удрать подальше от городов и, по сути,