20 сентября 1919 г. деникинскими войсками взят Курск. В городе захвачен белоказаками и вскоре убит направлявшийся к новому месту службы в Воронеж Яков Зиновьевич Воробьев (Кац) (1885–1919), активный участник октябрьского переворота в Нижнем Новгороде[1315]. Только за первые три дня после захвата Курска было арестовано до 500 человек. Значительная часть из них была расстреляна. В Суджанском уезде Курской губернии произошел следующий эпизод Гражданской войны. Здесь находился детский дом. Когда солдаты Добровольческой армии подошли к зданию, то построившиеся детдомовцы спели вошедшим в детдом «Интернационал» (ранее от красноармейцев они получали за это сахар и хлеб). Разгневанные исполнением советского гимна деникинцы незамедлительно расстреляли всех участников импровизированного хора: 12 детей[1316].

21 сентября 1919 г. деникинские войска вошли в Льгов. В городе расположился 3-й дроздовский полк. Командиром этого полка был печально известный своей жестокостью полковник В. В. Манштейн, потерявший осенью 1918 г. в боях с красными левую руку и плечо. С тех пор, по его выражению, он мог спокойно смотреть только на мертвых большевиков. Скоро к нему пришла слава «безрукого черта» и «истребителя комиссаров». Характерен следующий, часто приводимый в исторических исследованиях «боевой эпизод»: «Так, однажды, зайдя с отрядом из нескольких человек в тыл красным под Ворожбой, сам, своей же единственной рукой, он отвинтил рельсы, остановив таким образом несколько отступающих красных эшелонов. Среди взятого в плен комсостава был и полковник старой службы. – Ах, ты, твою мать!.. Дослужился, твою мать!.. – повторял полковник Манштейн, ввинчивая ствол нагана в плотно сжатые зубы пленного. – Военспецом называешься? А ну, глотай!»[1317].

Нижний этаж и подвал бывшего Льговского уездисполкома был превращен в тюрьму. Военно-полевой суд во главе с комендантом полка Макманом и его помощником Виноградовым разместился в доме купца Дьячкова. Казни проводились, как правило, ночью, на лугу, ниже городской больницы. Сидевший в это время в тюрьме журналист С. Н. Деркач вспоминал, что 1 октября к ним втолкнули избитого человека, назвавшегося Вовенко. Никто из местных его не знал. Прибывший Манштейн выстроил арестованных и обратился к Вовенко:

– Что чекистская сволочь, приговорили мы тебя к расстрелу, но красные у нас так просто на тот свет не уходят.

И приказал караульным солдатам всыпать ему 50 ударов шомполами. Началось избиение, а полковник покуривал и присматривал, чтобы били сильней. Когда 25 ударов было нанесено, Вовенко чуть дышал. Макман распорядился облить его водой и опять бить. Когда палачи ушли, Вовенко лежал на полу и запекшимися губами шептал, чтобы его скорее добили. Но на расспросы, кто он и откуда, только отрицательно качал головой. Вечером солдаты потащили его на луг и расстреляли разрывными пулями.

Всего, согласно свидетельству С. Н. Деркача, было замучено более тридцати человек.

16 ноября Льгов был освобожден Красной армией. 12 декабря 1919 года в Льгове создается комиссия по похоронам жертв деникинского террора, секретарем которой стал Деркач. 1 мая на площади, ставшей носить это имя, был открыт памятник. Благодаря сохранившимся в архивах сообщениям Степана Деркача мы знаем имена захороненных:

Иван Григорьевич Карачевцев, Шведов, Иван Федорович Полянский, Михаил Захарович Мухин, Илларион Захарович Мухин, Иван Васильевич Жуков, Герасим Васильевич Скрылев, Петр Иванович Плигин, Иван Иванович Восков, Захар Семенович Свинарев, Михаил Васильевич Шатров, Иван (фамилия неизвестна), Алексей Жарких, Василий Тренев, два неизвестных, агроном Малиновский, Николай Григорьевич Рязанцев, Михаил Стефанович Скоробогатских, Андрей Евин. Позднее Деркач опишет похороны положенного в эту же могилу члена Износковского сельсовета, большевика Дмитрия Тимофеевича Яркина, председателя уездного комитета профсоюзов Н. В. Довженко, убитых двух молодых учительниц из Ольшанки[1318].

21 сентября 1919 г. во время выполнения боевой задачи был подбит самолет командира авиагруппы особого назначения, созданной для борьбы с конницей генерала Мамонтова, Г. А. Братолюбова. Совершившего вынужденную посадку летчика попытался выручить его подчиненный Е. Герасимов, но при посадке потерпел аварию. Оба летчика были захвачены в плен и расстреляны белыми.

22–24 сентября 1919 г. деникинские войска вошли в Щигры, Старый Оскол, Рыльск и Фатеж. В городах проходят еврейские погромы и расправы с советскими деятелями.

22 сентября 1919 г. Верховный правитель России адмирал А. В. Колчак объявил 18 уездов Западной Сибири (Алтайская губерния и юг Томской) на военном положении.

22 сентября 1919 г. сотрудники контрразведки Северно-Западной армии арестовали заведующего гаражом при Управлении снабжения Северо-Западной армии А. А. Садыра, обвинив его в контактах с советскими агентами в Финляндии, а также в агитации и пересылке денег. Суд приговорил его к смертной казни. Несмотря на ходатайство министра юстиции Северо-Западного правительства Е. И. Кедрова перед генералом Юденичем, приговор был приведен в исполнение[1319].

23 сентября 1919 г.

«Приказ начальника обороны Тобольского района. № 014-Оп. 10 сентября 1919 г., с. Алымское.

При отходе наших частей из Тобольска вниз по реке Иртышу почти все мужское население волостей: Бронниковской, Новоселовской, Уватской и Юровской, подлежащее призыву по последней мобилизации, благодаря агитации подосланных красными шпионов и дезертиров, скрылось из своих селений и, собравшись бандами и вооружившись частью винтовками, частью дробовиками, нападает на одиночных людей и вырезает целые версты телефонного провода.

Для прекращения этих преступных явлений приказываю командирам частей:

1) Немедленно в районе своего расположения взять по несколько человек заложников, преимущественно из семейств, члены коих скрываются.

2) Широко оповестить население, что за каждое нападение на отдельных солдат или на команды, а также и за вырезывание провода, будут отвечать заложники тех селений, в районе которых совершились эти преступления. Если такие кары не будут действительны – я не остановлюсь перед уничтожением целых селений.

3) Всем дезертирам явиться в свои селения не позднее 12 сего сентября. Не явившиеся к названному сроку будут отвечать своим имуществом, которое будет конфисковываться в пользу казны.