Когда Феламора, понявшая, что эта случайная встреча разрушила все ее планы, наконец заговорила, от злости в ее голосе вздрогнул даже Тензор:

— Я не подбивала Карану предавать вас. Я приказала Магрете отправиться в Фиц Горго в одиночку. Карана выдала Иггуру, кто я такая, точно так же как предала вас. И не нужно обвинять меня в нападении вельмов. Мне, как и тебе, больно видеть, как проливается бесценная кровь аркимов… Но предупреждаю тебя, — продолжала она ледяным голосом, — судьба аркимов висит на волоске. Настал черед делать выбор. Ты сам можешь этого и не понимать, но тебе придется делать его именно сейчас. Мы должны объединиться в борьбе против вельмов, а не друг с другом. Пленив меня, ты погубишь Шазмак, ибо ничто не сможет заставить меня свернуть с избранного пути.

— Послушай ее, Тензор! — сказал Блез, высокий худой арким с кровавой раной на плече. — Аркимам нужны друзья, а не новые смертельные враги!

Тензор взглянул в глаза Феламоре и увидел в них свой приговор. Мгновение он колебался, но ярость и отчаяние завладели его разумом, и все дальнейшие возражения только укрепляли Тензора в его желании выполнить свое намерение. Он выпрямился во весь рост, и даже Феламора поразилась его величественной стати.

— Мы — аркимы! Твоя дружба помогла бы нам, но мы можем обойтись и без нее. А ведь ты была в состоянии спасти наших братьев! — добавил он с горечью. — Уведите ее. Обращайтесь с ней хорошо, но караульте день и ночь. Остерегайтесь ее штучек. Ни в коем случае не развязывайте ее!

Аркимы схватили Феламору, которая какое-то время сопротивлялась им, несмотря на свои путы. Она смерила Тензора взглядом, полным безумной злости, и тот попятился, неожиданно осознав, что ее воля, гордость и сила ничем не уступали его собственным и теперь ему предстояла схватка не на жизнь, а на смерть с новым противником.

— Посеешь ветер — пожнешь бурю, — сказала ему Феламора. — Ты снова познаешь ужас, которого не испытывал на протяжении жизни целых пятидесяти человеческих поколений. Твои враги уже готовятся.

От этих слов у всех аркимов мороз побежал по коже. Они еще крепче связали Феламору, заткнули ей рот, завязали глаза и повели ее в сторону лодки. Тензор остался стоять в нерешительности, пытаясь понять, правильно ли он поступил, потом постарался отвлечься от мыслей о Феламоре и пустился по следам вельмов.

Для Феламоры путь в Шазмак превратился в один бесконечный кошмар. Ее тащили с завязанными глазами сквозь колючий кустарник и через ледяные речки. На берегу какой-то реки ее посадили в маленькую лодку, которая со страшной скоростью куда-то помчалась, качаясь и ныряя среди волн. Феламора сидела на дне лодки и ждала, что они вот-вот перевернутся. Наконец под днищем зашуршал песок. Они были на другом берегу. Блез отправился в Нарн, а Феламору в страшной спешке потащили вверх по течению реки. Их маленький отряд шел без остановки, а голос сопровождавшего ее аркима Феламора слышала только тогда, когда он предлагал ей еду или питье.

Затем последовало казавшееся бесконечным путешествие по безмолвным сырым и холодным пещерам, вверх по скользким каменным ступеням и каким-то лестницам, и, наконец, последний стремительный бросок к башням Шазмака, среди которых непрерывно завывал ветер.

Вот и закончился первый день ее заточения в Шазмаке! Феламора была настолько истерзана, что у нее болели даже кости. Она была в отчаянии. Мучаясь бессонницей, почти теряя рассудок, она непрерывно думала о своем положении, о том, как несправедливо обошелся с ней Тензор, и о том, как необходимо ей очутиться на свободе. Как же она позволила аркимам схватить себя, тем более что Зеркало было так близко! Ей обязательно нужно было вырваться на свободу!

Она осмотрелась по сторонам, изучая свою темницу. У нее не было ни малейшей возможности бежать из этой тюрьмы, находящейся в недрах отрезанного от остального мира города. Днем и ночью Феламору охраняли шесть стражников, специально помещенных подальше от нее, чтобы на них не подействовали чары заключенной. Но даже если бы ей и удалось каким-нибудь образом околдовать их, оставались еще неусыпные Стражи Шазмака, на которых ее чары не распространялись. Прошел второй день. Феламора была вне себя от утомления и отчаяния, судорожно стараясь понять, как ей вырваться из темницы. И внезапно ей представилась совершенно неожиданная возможность…

Аркимам приказали обращаться с Феламорой со всей учтивостью, подобающей ее высокому положению. И вот однажды Эммант, оставшийся в Шазмаке после суда над Караной, пришел к Феламоре, чтобы предложить ей книги, с которыми она могла бы скоротать время. Она отказалась от книг, но, увидев мрачного и унылого Эмманта, сразу же поняла, как он мучится, и разгадала, что источником его страданий было его происхождение, его неразделенная страсть к Каране и те унижения, которые он испытал со стороны этой девушки и аркимов.

Она стала расспрашивать Эмманта о Каране, стараясь найти объяснение тому странному впечатлению, которое произвела на нее эта девушка во время их единственной встречи. Но его описание Караны было полно ненависти и обиды. Он говорил о Каране как о подлом и предательском существе.

«Куда ни глянь, эта Карана только и делает, что предает и обманывает всех в подряд, — подумала Феламора. — Они с Эммантом — два сапога пара». От нее не скрылись недостатки Эмманта: его злая и опасная натура, его коварство, граничащее с безумием, его навязчивые идеи. Она почувствовала, что этот человек может ей пригодиться, и начала пользоваться его слабостями, пытаясь постепенно раздуть в нем ненависть до предела, довести его до отчаяния.

Посреди своего рассказа Эммант произнес нечто поразившее ее как гром среди ясного неба:

— Карана, как и я, помесь. Но в ней еще меньше аркимской крови, чем во мне, только четверть. И почему только эти аркимы…

— Да нет же, в ее жилах течет… — начала было Феламора, но осеклась и замолчала, решив, что Эммант не может знать о том, что в жилах Караны, как она предполагала, течет кровь феллемов. Она почти со страхом ждала его слов. — Что ты говорил?

— Ее бабушка была аркимкой, дальней родственницей Тензора. Ее звали Мантиллой!

— Так, значит, в ней есть аркимская кровь!

Феламора была настолько потрясена, что с трудом пришла в себя. Все оказалось намного хуже, чем она боялась. Похоже, Карана была одной из «троекровников», людей, в чьих жилах текла кровь всех трех миров. Неудивительно, что Магрету так тянуло к ней! Так, значит, Карана — троекровница, игра природы! Карана… никому не известная, никому не подчиняющаяся и наделенная подлой и предательской натурой! Не зря она, Феламора, так опасалась Караны! А ведь именно эта девушка, по крайней мере, не так давно, держала в руках Зеркало! Как же случилось, что троекровница, это дикое непредсказуемое создание, эта помесь трех миров, преспокойно разгуливает на свободе?!

У Феламоры замерло сердце: теперь под угрозой оказались все ее планы! Кто знает, на что Карана способна?! Какие перемены и события могут из-за нее начаться! А может, они уже начались?! Ведь Карана в состоянии разрушить весь порядок вещей, который Феламора так долго создавала. Теперь было не время думать о чести или порядочности. Карана слишком опасна, чтобы оставлять ее в живых. А где ей найти лучшего палача, чем этот жалкий Эммант?! С его помощью ей, Феламоре, скорее всего удастся добиться своей цели.