Бенита поставила сосуд с остатками масла возле больного, чтобы он мог дотянуться рукой и зажечь лампу. Кроме того, она положила тут же оставшиеся крошки сухарей, немного сушеного мяса, бутылку джина и ведро с водой. Потом, надев плащ, положила в один из карманов сушеного мяса, в другой – спички и три из четырех последних свечей. Четвертую она оставила отцу. Потом девушка опустилась на колени, горячо поцеловала Клиффорда и помолилась, прося небеса сохранить их обоих и дать им возможность свидеться вновь.

Бенита с тоской глядела на отца, лежавшего перед ней, и думала о том, что покидает его в момент, когда ему предстоит тяжелая схватка со смертью, которая, быть может, поджидает и ее саму на пути в неизвестное.

Мистер Клиффорд прочел ее мысли.

– Да, – вздохнул он, – тяжело наше расставание, и страшен твой путь. Но как знать, быть может, твоя звезда выведет тебя на ровную дорогу, если же нет, то все равно страдать нам осталось недолго.

Они снова обнялись и поцеловались. Не в силах вымолвить ни слова, Бенита вырвалась из его объятий и ушла. Проходя в просвет, для которого нижняя часть статуи служила дверью, она на минуту остановилась, чтобы осмотреться, и подложила под сдвинувшуюся плиту кусок камня, чтобы та не могла стать на место, закрыв вход. Сначала девушке показалось, что механизм двери действует при помощи какой-нибудь пружины, но теперь убедилась, что вся движущаяся каменная масса висит на трех искусно замаскированных каменных шарнирах. Пыль и окиси затрудняли перемещение подвижной части статуи и в то же время полностью скрывали от глаз тонкие щели. Дверь была до такой степени хорошо пригнана, что человек, не знавший тайны ее существования, не мог бы открыть ее, если бы даже искал второй выход из пещеры в течение многих месяцев или даже многих лет.

В ту минуту Бенита не обращала внимания на подробности, но позже она увидела, что узкий проход за дверью и ступени, спускавшиеся от него, были сделаны с таким же тщанием и совершенством, как и сама дверь. Очевидно, этот потайной ход существовал задолго до португальского владычества. Быть может, он относился ко временам финикийцев или другого древнего народа, о чем можно было заключить из того, что проход к их сокровищнице вел из святилища, доступ в которое имел лишь один верховный жрец. Проход, имевший семь футов в высоту и четыре в ширину, был вырублен в скале; на боковых стенах прохода сохранились четкие следы от тысяч ударов каменотесов. Лестница, которой, судя по всему, пользовались крайне редко, сохранилась в том же виде, какой она вышла из-под рук строителей.

С фонарем в руке сходила Бенита по ступеням, считая их дорогой. На тридцатой ступени она очутилась на площадке, где увидела первые следы клада, который причинил им столько страданий. Что-то заблестело у ее ног. Она подняла эту блестящую вещь, оказавшуюся коротким золотым стерженьком, весившим около двух или трех унций, по всей вероятности случайно оброненным здесь. Бросив его наземь, Бенита посмотрела вперед и, к своему удивлению, увидела деревянную дверь с железным засовом. Однако он не был задвинут, и когда девушка надавила на дверь, она заскрипела на заржавленных петлях и открылась. Бенита стояла на пороге сокровищницы.

Бенита стояла на пороге сокровищницы

Это было квадратное помещение, величиной с небольшую комнату, почти до самого сводчатого потолка загроможденное маленькими мешками из невыделанной кожи. Как раз рядом с дверью лежал один из мешков. Он, очевидно, свалился сверху и лопнул. В нем было золото, частью в слитках, частью в самородках; все они, рассыпанные блестящей грудой, валялись на полу перед Бенитой. Когда она стояла, рассматривая золото, ей вспомнились слова отца, что она в состоянии транса описала один из мешков: он был лопнувшим, выкрашенным в черную и красную краски. Бенита наклонилась, чтобы удостовериться, и действительно, мешок, лежавший перед ней, был из кожи этих цветов.

Она задрожала. Это было полно жуткой, зловещей тайны. Жутью отдавало также от следа человеческой ноги, отпечатавшейся в толстом слое пыли, которая скапливалась здесь в течение двадцати веков, а может быть, даже и больше, – следа ноги последнего человека, входившего сюда до нее. Здесь их побывало двое, мужчина и женщина, и это не были дикари, потому что они носили обувь. Бенита поставила свою ногу в след, оставленный ногой умершей. Ее нога пришлась точка в точку, словно это был ее собственный след. Быть может, думала она, это другая Бенита спускалась сюда со своим отцом, после того как португальцы сложили здесь богатства, принесенные с собой; капитан да Феррейра мог показать дочери место, где хранится клад.

Бросив еще один взгляд на все это несметное богатство, принесшее столько несчастий, Бенита пошла дальше; не этого золота искала она, жизнь и воля были для нее дороже всех сокровищ, собранных здесь. Неужели кончилась лестница? Бенита остановилась, оглянулась вокруг, но не увидела другого выхода. Чтобы лучше разглядеть окружающую обстановку, она приоткрыла стекло фонаря. Выхода, казалось, не было, и сердце девушки заныло. Только почему пламя свечи так сильно колеблется и отчего воздух в этом помещении так свеж? Бенита сделала шага два вперед, но, заметив, что отпечатки ног перед ней вдруг исчезли, сразу остановилась.

И вовремя. Сделай Бенита еще один шаг, она провалилась бы в отверстие глубокого колодца. Когда-то его закрывала каменная плита, но впоследствии она была отодвинута в сторону и никогда больше не возвращалась на свое место, а так и оставалась прислоненной к стене. Это было весьма кстати, потому что Бенита никогда бы не смогла сдвинуть с места тяжелую плиту, даже если бы сумела обнаружить ее под толстым слоем пыли.

Заглянув в колодец, она увидела, что вдоль уходившей вниз стенки бежала другая лестница, тоже из камня, но очень узкая и крутая. Бенита без колебаний начала спускаться вниз. Это продолжалось немало времени – она успела насчитать двести семьдесят пять ступеней, и на каждой в пыли были отпечатки мужских и женских ног. Следы шли не только вниз, они возвращались назад, наверх. Обратные следы были последними, потому что они подчас покрывали те, что вели вниз. Бенита не могла понять, для какой цели эти люди, ее давнишние предшественники, нашли нужным вернуться назад.

Лестница окончилась. Бенита очутилась в пещере, по-видимому, естественного происхождения, потому что ее стены и потолок сохранили грубую необработанную поверхность; кроме того, откуда-то сочились капли падавшей на пол воды. Пещера была не очень велика, и в ней стояло ужасное зловоние от грязи и еще чего-то. Бенита опять начала осматриваться при слабом свете свечи, но выхода не заметила. Вдруг девушка почувствовала, как то, что она приняла за камень и на чем стояла, к ее неизъяснимому ужасу, зашевелилось под ногами. Она услышала страшный лязг челюстей, резкий удар по ноге чуть не свалил ее, и когда Бенита отскочила, то увидела какое-то громадное живое существо отталкивающего вида, которое в ту же минуту исчезло в темном углу пещеры. Она приняла крокодила за камень! С легким вскриком Бенита вернулась на лестницу. Она была готова встретить смерть, но никак не в образе крокодила.