Ибн Хайран обернулся назад, к внезапно забурлившей толпе на улице.

— Идите по домам! — крикнул он, теперь его голос звучал резко и повелительно. — Я прикажу мувардийцам убивать любого, кто войдет в квартал. Мы не можем позволить сжечь город!

Но город уже горел, и люди в квартале киндатов уже умирали. Альвар не стал ждать, чтобы увидеть, что происходит перед воротами. Он спрыгнул вниз с платформы, покидая солнечный свет дня. Споткнулся и упал на мостовую, вскочил, выхватил меч.

Как тушить пожар, если налетчики, обезумев от ненависти и страха, рассыпались по вашим улицам и убивают вас? «Один из тех вопросов, — думал Альвар, бегущий в сторону дыма и криков, — на которые нет ответов, только клубящиеся картинки ночного кошмара».

Киндаты бежали к той части квартала, где возвышался двойной купол святилища. Казалось, все узкие, извилистые улицы ведут туда. Пожары начались в домах, стоящих на улицах рядом с воротами. Ашариты проникли через наружные окна и подожгли те дома, через которые прошли.

Врезаясь в поток бегущих людей, Альвар увидел одного ашарита с серпом. Тот подрезал им ноги бегущего мальчика. Остро отточенное лезвие перерубило ноги ребенка, словно стебли пшеницы. Мальчик упал, крича и обливаясь кровью. Альвар, не замедляя бега, развернулся и с нечленораздельным воплем изо всех сил опустил свой меч и убил человека, который это сделал. Полдюжины ашаритов остановились, как вкопанные, прямо перед ним. «Наверное, я похож на сумасшедшего», — понял Альвар, потому что на их лицах отразились ужас и изумление. Одно дело — преследовать безоружных детей, другое — схватиться с мужчиной, вооруженным мечом и с таким выражением глаз.

— Вы что, все спятили? — Это крикнул Хусари, подбегая к своим согражданам. — Фезана горит! Ищите воду! Быстро! Мы уничтожим собственный город!

— Мы уничтожим киндатов! — крикнул кто-то в ответ. — А потом будем тушить пожар. Мы делаем святое дело во имя Ашара!

— Вы выступаете на стороне зла! — крикнул Хусари, лицо его было искажено болью и горем. И тут Альвар увидел, как он шагнул вперед и вонзил свой меч в живот того человека, с которым разговаривал. Инстинктивно Альвар шагнул вперед, прикрывая Хусари своим щитом. Ашариты отпрянули назад.

— Уходите! — крикнул Хусари сорванным голосом. — А если останетесь, достаньте воды, быстро! Если это будет продолжаться, мы сами отдадим наш город всадникам!

Альвар оглянулся через плечо. Мимо бежали мужчины и женщины киндатов; некоторые из мужчин возвращались и выстраивали заграждение в том месте, где спутанные улицы выходили на площадь. Трудно было разобраться в этом хаосе, в сумерках и среди черного, клубящегося дыма.

Прямо на его глазах еще один дом охватили красные языки пламени. Отовсюду неслись вопли. Внезапно в его памяти возникли ужасные картины прошлогодней Орвильи. Здесь было еще хуже. Это город, в котором дома почти все построены из дерева, и если хотя бы часть его загорится, может сгореть вся Фезана. Им надо убираться отсюда.

Он потерял из виду ибн Хайрана и не имел понятия, где находится дом Джеаны и ее семьи. Хусари должен знать. Он схватил друга за плечо.

— Пойдем! — крикнул он, стараясь перекрыть треск и вопли. — Надо найти Джеану!

Хусари обернулся, споткнулся о тело человека, которого он убил. Казалось, он оглушен, охвачен ужасом; он держал свой меч так, как будто уже не понимал, что это такое. Теперь в начале улицы тоже появился огонь. Так быстро. Альвар схватил Хусари за руку и повернул назад. Глаза щипало от дыма.

В дверном проеме на противоположной стороне улицы он увидел девочку с деревянным посохом в руках, стоящую перед двумя мужчинами с ножами. Маленький мальчик цеплялся за ноги девочки сзади. Он плакал навзрыд. Дом над ними горел. Люди с ножами смеялись.

Именно этот смех доконал Альвара. Не успев ни о чем подумать, он отпустил Хусари и побежал.

Слишком много народу оказалось между ними. Бурлящая, бегущая улица. Всего десяток шагов, но они слишком далеко. Девочка стояла среди клубов дыма, защищая свой горящий дом и маленького брата от двух мужчин с кинжалами.

Казалось, больше никто их не видит; вокруг царила паника. Стоящий ближе к ней мужчина сделал ложный выпад ножом, потом отдернул его и замахнулся, когда девочка неловко взмахнула палкой.

— Нет! — крикнул Альвар с середины улицы, пробивая себе дорогу сквозь море бегущих людей. — Нет!

Потом он увидел, среди мелькания теней и огня, как рука с ножом неожиданно дернулась назад. Ашарит закричал и уронил нож.

Хлыст, который ужалил его, тут же свернулся и снова нанес удар, который пришелся второму мужчине по горлу и оставил кровавую рану. Альвар поднял взгляд и увидел в окне наверху Родриго, который перегнулся вниз со своим хлыстом. Альвар не замедлил шага. Он налетел на тех двоих и изрубил их на куски, как животных, с яростью в душе.

Он стоял там, стараясь овладеть собой, и смотрел на девочку. Она в ужасе уставилась на него. Сколько ей — двенадцать? Тринадцать?

— Где твои родители? — прохрипел он, пытаясь вернуть себе голос.

— Они погибли, — ответила она голосом, лишенным всякого выражения. — Наверху. Вошли люди с факелами и копьем. — Ее глаза были слишком широко открыты и смотрели на мир, ввергнутый в ужас. Но в них не было слез.

«Ей следует плакать», — подумал Альвар. Он снова взглянул наверх. Родриго что-то кричал и показывал на следующую дверь: слов Альвар не слышал. Ребенку за спиной девочки было не больше четырех лет. Он заходился в хриплых, конвульсивных рыданиях, не успевая перевести дыхание.

— Пошли со мной, — грубым от спешки голосом бросил Альвар. Он внезапно нагнулся и поднял мальчика, а потом вытолкнул в спину девочку из дверного проема. Приземистая фигура налетела на них с поднятым топором. Не выпуская из рук ребенка, Альвар ушел от удара, развернулся и вонзил свой красный от крови клинок в грудь нападавшего.

За их спиной раздался громкий рев. Он поднял глаза. Дом девочки охватил огонь, языки пламени вырывались из каждого верхнего окна. Весь квартал киндатов был охвачен огнем. Он понес перепуганного малыша и повел девочку к той двери, на которую указал сверху Родриго.

И вздохнул с облегчением, когда добрался туда. В дверях стояла Джеана и еще двое людей, должно быть, ее родители. С лестницы сбежал Родриго.

— Где Аммар? — быстро спросила Джеана. Он даже не помнил, что когда-либо видел ее такой испуганной.

— Не знаю. Думаю, он держит ворота вместе со стражей.

— Хусари вон там, — сказал Родриго. Альвар оглянулся. Ибн Муса снова работал мечом, он медленно отступал по улице, отбиваясь от нападающих и пропуская мимо себя бегущих к площади киндатов.

— Нам надо уходить отсюда. Положение становится все хуже, — задыхаясь проговорил Альвар. Он все еще держал на руках мальчика. Он передал его ближайшему человеку, это оказалась мать Джеаны. — Есть отсюда выход?